Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

«Затем я вернусь в свой зоопарк на Джерси, а оттуда поеду на юг Франции, где и пробуду до сентября. В начале сентября княгиня Монако Грейс прилетит на Джерси, чтобы открыть наш новый ветеринарный комплекс. В конце сентября я улечу на Маврикий, чтобы набраться солнышка в преддверии английской зимы. Хотелось бы мне быть молодым и красивым, чтобы Вы захотели разделить все эти радости со мной. А впрочем, не обращайте внимания. После Маврикия я надеюсь посетить Ассам, а потом Перу и Мадагаскар. Теперь Вы видите, что я не кривил душой, когда говорил, что очень занят.

Хотел бы оставаться вашим покорнейшим слугой,

Джерри.

P.S. К черту хорошие манеры — я нахожу вас чрезвычайно обольстительной!»

Почетную степень Джеральду присудили в Йеле. Торжественная церемония состоялась 16 мая. Проснувшись в гостиничном номере в день церемонии, Джеральд первым делом написал письмо своему заместителю, Джереми Маллинсону.

«Мой дражайший Джереми!

Сейчас пять утра. Сегодня мне предстоит получить почетную степень, и я почувствовал, что просто обязан тебе написать… Я полностью осознаю, что та степень, которую присвоят мне сегодня, принадлежит нам обоим. Мне никогда не добиться бы такого успеха без твоей помощи, твоей напряженной работы и самоотверженности. Ты должен знать, что, когда я буду получать эту степень, я сделаю это и от твоего имени, потому что в этом есть и твоя немалая заслуга».

Перед церемонией все почетные доктора, в том числе бывший президент США Джеральд Форд и знаменитый исполнитель блюзов Би Би Кинг, прошли торжественной процессией через студенческий кампус. Играл оркестр, со всех сторон процессию приветствовали студенты, их родители и друзья. «Мне доводилось видеть много процессий, но я еще никогда не принимал участия ни в одной из них, — вспоминал Джеральд. — Я никогда не понимал, насколько горячей является эта церемония, особенно, когда на улице больше восьмидесяти градусов, а на тебе академическая шапочка и черная мантия». Когда настала очередь Джеральда принимать почетную степень, весь факультет лесоводства и экологических исследований поднялся, чтобы приветствовать его. Президент Йеля прочел приветственную речь:

«Одаренный писатель, чья остроумная и элегантная проза и развлекает нас, и позволяет совершить интереснейшую экскурсию в мир животных, вы открыли путь в мир природы миллионам своих читателей. Для серьезных ученых вы являетесь самоотверженным борцом за дело охраны окружающей среды и сохранение вымирающих видов животных. Вы проводите огромнейшую работу по разведению в неволе редких, находящихся под угрозой уничтожения животных. Ваши концепции одновременно и оригинальны, и впечатляющи. Отмечая ваш юмор, ваш острый ум и вашу готовность прийти на помощь нашему миру, Йельский университет с гордостью присуждает вам степень доктора гуманитарной литературы».

Во время этой поездки Джеральд больше не встречался с Ли. Но он не забыл ее. Перед ним встала неразрешимая проблема. Как толстому седому мужчине очаровать молодую, красивую девушку, которой он годится в отцы? Человеку, который так долго и успешно занимался ловлей млекопитающих, подобная задача казалась по меньшей мере неразрешимой.

Однако она была не такой неразрешимой, как казалось. О науке и практике сексуальной привлекательности среди млекопитающих Джеральд знал абсолютно все. Он просто обязан был знать. На этом знании основывалась его программа разведения диких животных в неволе. «Зоопарк — это сексуальный сумасшедший дом», — говорил он посетителям, показывая им свое детище. «Как мне удается заставить животных размножаться? — переспрашивал он журналиста. — Я брожу вокруг их клеток по ночам и читаю им «Камасутру». «Внезапно я понял, — писал Джеральд, — что у меня есть козырная карта — мой зоопарк. Я решил заманить ее на Джерси, чтобы показать свой одинокий дом. Но как это сделать, чтобы не вызвать у нее подозрений? Мне пришла в голову блестящая идея, и я тут же ей позвонил».

В телефонном разговоре Джеральд предложил Ли поработать в Джерсийском Фонде охраны дикой природы. У него были огромные планы, и ему нужна была ее помощь.

— Может быть, вы помните, — сказал он, — что я собираюсь заняться поведенческими исследованиями и звукозаписью?

Это было правдой. Все остальное нет.

— Пожилая женщина,член нашего Фонда, умерла, — продолжат Джеральд, — и по завещанию оставила нам крупную сумму. Этого, конечно, не хватит на постройку нового комплекса, но зато мы сможем начать исследования в этой области. Я был бы очень рад… Если бы вы могли приехать на Джерси и дать нам несколько советов… Эта мысль вас не очень пугает?

— Нет, — ответила Ли. — Мне бы очень хотелось приехать, но до конца семестра это вряд ли получится.

23 мая Джеральд отправил Ли Макджордж официальное приглашение.

«Как я уже говорил Вам в телефонном разговоре, у нас появились некоторые средства, которыми я могу распоряжаться по собственному усмотрению. Я был бы крайне признателен, если бы Вы позволили оплатить Ваш приезд на Джерси. Мне бы хотелось показать Вам наш зоопарк. Мы бы могли обсудить некоторые вопросы, в которых мы могли бы сотрудничать. Меня крайне заинтересовала Ваша теория общения животных. Если Вы решитесь приехать, я смогу познакомить Вас с чрезвычайно интересным материалом относительно китов, а также птиц».

Джеральд добавлял, что Ли сможет пробыть на Джерси столько, сколько захочет, но никак не меньше месяца. Он вышлет ей билет на самолет, а также возьмет на себя все ее расходы.

Ловушка была расставлена, но добыча попалась в нее еще очень не скоро.

Летом Джеральд был так занят, что у него не было времени писать Ли. Казалось, что она совсем исчезла с его горизонта. В конце концов, она была так далеко, а рядом находились очень привлекательные реальные женщины. Навестить Джеральда приехала его давняя аргентинская подруга, Мари Рене Родригес. Следом за ней появилась Вин Ноулз, с которой Джеральд познакомился в бытность ее продюсером радиопрограммы Би-би-си «Женский час». На Маврикии его сопровождала двадцатилетняя американка Триш, одна из организаторов исторического концерта в Вудстоке, «симпатичная девушка, напоминающая Джеки Кеннеди, большая хохотушка». На Маврикий прилетели Джон Хартли и Марго. Они же последовали за Джеральдом в Грас, а потом в Венецию. В Венеции к ним присоединилась подруга Марго, Вирджиния.

20 июня Джеральд написал Ли из Граса. В письме он описывал красоты южной Франции и выражал надежду, что когда-нибудь она сможет увидеть все это собственными глазами: «Я никогда не видел Францию столь прекрасной, как сейчас… Каждая живая изгородь — это цветочный гобелен… повсюду порхают бабочки самых разнообразных расцветок… Реки напоминают зеленый шелк… каждая деревушка, каждый домик утопают в розах… Вы уже поняли, что я люблю Францию. Мне бы хотелось, чтобы Вы могли увидеть это своими глазами».