Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

Возвращение домой без мужа и без животных позволило Джеки немного передохнуть. Она терзалась чувством вины за то, что бросила экспедицию в Аргентине, но остеопат, к которому она обратилась в Лондоне, заверил ее, что она поступила совершенно правильно. Джеки с облегчением приехала в Борнмут и снова поселилась в крохотной комнатке в доме Маргарет. Она целиком отдалась великому делу — подготовке к переезду на Джерси и открытию нового зоопарка.

Джеки прилетела на Джерси при первой же возможности. Она следила за работами, отделывала и обставляла квартиру в главном доме, где должны были поселиться они с Джеральдом. Все работали не покладая рук, чтобы зоопарк мог открыться в назначенный день. Но Джеки была удивлена тем, что многое делается совсем не так, как она ожидала. «Меня слегка беспокоило то, что никто не следует указаниям, оставленным Джерри, — писала она. — Но это меня не касалось, и я решила оставить все как есть до его приезда».

Квартира Дарреллов занимала два верхних этажа центральной части хозяйского дома. Большая гостиная и другие комнаты первого этажа были отведены под офис зоопарка. Это было удобное помещение, светлое и просторное, с большими окнами, выходящими на широкий, усыпанный гравием двор перед главным входом. Очень скоро Джеки была занята устройством собственной квартиры не меньше, чем работники зоопарка организацией жилищ для животных. Нужно было устроить кухню, перекрасить стены, купить ковры, заказать мебель, развесить шторы, приготовить комнату для мамы, которая собиралась жить с ними.

Чтобы подогреть интерес публики, Кен Смит выехал в Сент-Хельер и разместил там рекламные щиты со львами и тиграми. Затем он отправился в аэропорт, чтобы сообщать туристам о новом зоопарке. Он спрашивал у них: «Вы ищете дорогу в зоопарк? Это очень просто — прямо, потом первый поворот направо…» В местной газете «Джерси ивнинг пост» появилась большая статья. Ко дню открытия на острове не осталось ни одного человека, который бы не знал об этом грандиозном событии. Вот что записал в своем дневнике Майк Армстронг 26 марта 1959 года:

«Довольно сильный, прохладный северо-западный ветер. 58 градусов. Встал рано, потому что в 7.15 открывается зоопарк. Открытие отложили до десяти утра. Первый посетитель вошел ровно в десять. Всего за день прошло около 900 посетителей… Все надписи на клетках разборчивые. Дом рептилий пользуется популярностью. В доме животных устроили большой аквариум с разноцветными рыбками. Обезьяны вызывают большой интерес. Мандрил ухитрился утащить очки у джентльмена. Двое посетителей жаловались, что мандрил бросается на детей. Но в целом все прошло хорошо. Я слышал, что люди отзывались о нашем зоопарке очень хорошо».

На следующий день количество посетителей увеличилось до трех тысяч, а на четвертый день зоопарк посетило более шести тысяч человек. Зоопарк начал работать. Люди толпились возле клеток и вольеров, весело обмениваясь впечатлениями от сцинка с голубым языком и гигантской камерунской лягушки, великолепных колибри и китайского пересмешника, дикой собаки Динго, шустрых белок, медлительных лори и африканских лемуров — «привезенных Джеральдом Дарреллом из Камеруна в 1957 году, единственных в Европе», как гласила табличка на клетке. Помимо зверей, привезенных из Камеруна, в Джерсийском зоопарке поселились экзотические мелкие животные со всех концов света, приобретенные Кеном Смитом по каталогам дилеров для привлечения публики — «певцы и танцоры» на слэнге зоопарков. Крупных животных — слонов или носорогов — на Джерси не было. Они были слишком дороги, к тому же эти животные не вписывались в идеологию Джеральда. Он хотел, чтобы его зоопарк стал Домом и надежным убежищем для мелких, но не менее интересных животных.

Майк Армстронг в своем дневнике подвел итог первой недели работы зоопарка под руководством Кена Смита:

«Мне кажется, у нас получился славный маленький зоопарк, что очень приятно… Мистер Смит очень милый человек, когда дело не касается работы. Он отличный организатор и администратор, но не слишком любит животных. Я чувствую, что это для него всего лишь бизнес. Если животному неудобно в своей клетке, он не спешит придумать что-нибудь более подходящее, так как больше всего его волнует внешняя привлекательность зоопарка».

Джеки разрывалась между Джерси и Борнмутом, освобождая квартирку в доме Маргарет, где было разработано столько планов, написано столько книг. Она упаковывала вещи, готовясь к новому этапу семейной жизни. Ей это удалось, и точно в назначенное время она уже стояла на набережной Тилбери, встречая корабль, доставивший Джеральда из Южной Америки. За время разлуки внешность Джеральда радикальным образом изменилась. Он отпустил русую бороду и стал похож на Эрнеста Хемингуэя, охотника на крупную дичь. Эту бороду он отрастил только ради нее, как он сам ей сообщил. «Я не стала ничего говорить, — вспоминала Джеки, сразу угадавшая истинную причину таких перемен, — Джерри терпеть не мог бриться. У него была очень чувствительная кожа, и он постоянно ранился бритвой. В Аргентине он вечно ходил с трехдневной щетиной, и я твердила ему: «Или отрасти бороду, или побрейся». Он отрастил бороду и сохранил ее на всю жизнь».

Животных, привезенных Джеральдом из Южной Америки выгрузили и отправили в Саутгемптон, чтобы переправить на Джерси. Джеральд отправился вместе с ними, а Джеки тем же вечером вылетела самолетом, чтобы встретить животных в зоопарке. Звери прибыли 16 июня. «Даррелл был в таком восторге, — вспоминала Джеки, — что не знал, с чего начать: то ли осматривать территорию, то ли следить за размещением привезенных зверей». Со времени последнего посещения поместья Огр Джеральдом дом и территория претерпели серьезные изменения. Сенной амбар XV века превратился в дом тропических птиц, коровник стал обезьянником, а на втором этаже устроили карантин. Пресс для сидра приютил, крупных и мелких млекопитающих, гараж стал домом рептилий, а в свинарнике разместились более экзотические животные — пумы, еноты и динго. Небольшой садик на берегу за домом превратился в вольеры и загоны. Яблоки и сливы падали на пекари, тапиров и валлаби. Небольшой ручеек на заливном лугу запрудили. Получился прудик для водоплавающих птиц, где поселились черные лебеди, утки-мандаринки и другие красивые птицы.

«Как я и подозревала, — вспоминала Джеки, — Джерри остался очень недоволен тем, что его указания не были исполнены, но его раздражение мигом улетучилось от сознания того, что его обожаемые африканские и южноамериканские животные могут жить рядом с ним». Зоопарк не отвечал требованиям Джеральда. «Джерри всегда очень четко представлял себе свой зоопарк, — писала Джеки. — Естественно, что определенные изменения, связанные с размещением, территорией и строениями, могли быть сделаны. Он оставил Смиту четкие и конкретные указания относительно Джерси, но Смит полностью игнорировал их». Смит утверждал, что Джерри оставил ему всего лишь несколько заметок, а он руководствовался соображениями времени и средств. Кен Смит со своей командой сумели создать зоопарк на пустом месте — по крайней мере, животные были накормлены, расселены по клеткам, о них заботились в меру сил.