Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»

При всех своих закидонах (включая появление один раз в женской одежде а-ля Арнольд Лейн) «мистер Барретт» завоевал расположение персонала дома, раздаривая налево и направо свои гитары, телевизоры, стереосистемы. Одному посыльному он дал на чай несколько сот фунтов стерлингов.

Тем временем у руководства EMI созрел план по извлечению выгоды из культового статуса Сида Барретта (и небывалого успеха альбома «Dark Side Of The Moon» его бывшей группы), переиздав «The Madcap Laughs» и «Barrett» в виде двойника под простым названием «Syd Barrett». Стараясь заполучить свежий портрет музыканта для обложки, Сторм Торгесон с фотокамерой наготове выследил Сида в Челси Клойстерс и «щелкнул» его буквально в дверях. На следующий день Барретт не пустил своего старого приятеля даже на порог.

«Я по-прежнему выполнял работу добросовестно, насколько только мог, — говорит Торгесон, который в итоге придумал трогательный коллаж из старых заметок и фотографий Барретта, — но не очень-то приятно стучаться в дверь и получать в ответ: «Убирайся к черту!». И это благодарность за все то, что я делал для НЕГО».

Питер Дженнер был несколько удачливее, попытавшись в конце 1974 года возобновить творческую деятельность Барретта с помощью выпуска нового соло-материала. Сид, наконец, показался в студии, но с гитарой без струн. После того как набор струн позаимствовали У Фила Мэя (Phil May) из THE PRETTY THINGS, кто-то передал Сиду листок с отпечатанными на машинке текстами его новых песен, которые Дженнер охарактеризовал как «минималистские наброски». К несчастью, тексты были напечатаны красными буквами, и Сид, полагая, что это — счет, в гневе ударил по протянутой к нему руке с листком.

Через пень колоду смены звукозаписи тянулись три дня, в течение которых Барретг часто терял всякий интерес к работе и выходил на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Звукоинженер заметил одну особенность: если, выходя из студии, Сид поворачивал направо, то быстро возвращался, если же Барретт сворачивал в другую сторону — возвращения его в тот день можно было не ждать. «Все это было очень угнетающе и обескураживающе, и очень-очень печально. — говорит Дженнер, — крохотные осколки вещей иногда пробивались сквозь хаос и неразбериху: обрывки мелодий или набросок текста. Из каких-то рваных схем, которые выдавал больной мозг, вдруг выскальзывала необычайно яркая и чистая искра. В подлесье по-прежнему цвели цветы, но он не мог до них добраться». Несмотря на то, что до прекращения смен звукозаписи как безнадежной затеи Дженнер зафиксировал на пленке не до конца аранжированный аккомпанемент, компании EMI спасать больше было нечего — вокал вообще не был записан. Практически третьего сольного барреттовского альбома не существовало.

«Он — великий артист, необычайно талантливый художник. Трагично, что шоу-бизнес приложил руку к тому, чтобы убить его, — впоследствии заявил Дженнер в интервью на канадском радио, добавив, что ему и «всем, кто с ним работал, есть за что отвечать». Альбом ПИНК ФЛОЙД 1975 года «Wish You Were Here» продемонстрирует, что бывшая группа Барретта продолжала мыслить в том же направлении.

Помимо появления Сида, словно ведомого шестым чувством, в студии, где ФЛОЙД микшировали ставшую данью таланту Барретта композицию «Shine On You Crazy Diamond», единственным контактом Волынщика с миром рок-музыки оставались визиты в офис Брайана Моррисона, где он получал денежные чеки. По словам Марка Пэтреса (Mark Patress), архивариуса Сида, «было ясно, что взрослый мир предстал слишком отвратительным, слишком испорченным и совершенно нереальным для Барретта, и эта ясность была наполнена щемящей болью».

В конце десятилетия Роджер Барретт — он настаивал, чтобы его называли именно так, — навсегда вернулся в Кембридж, казалось бы, себе во благо. Сюзи Уинн Уилсон последний раз видела его там в начале 80-х, когда она прихватила его с собой на службу секты Сант Мат Сат-Сан. Однако надежда на исцеление в рядах единоверцев пропала, как только высокомерный молодой послушник воскликнул: «Посмотрите, кто пришел — да это же Сид Барретт!». Сид немедленно покинул службу, а Сюзи пришлось догонять его и отвозить домой.

К тому времени посвященные ему публикации в прессе стали появляться все реже и реже. В 1982 году два репортера из французского журнала «Actuel» ухитрились встретиться с ним под тем предлогом , что они хотят вернуть забытое им в Челси Клойстерс белье (во время встречи его матушка постоянно маячила за спиной Сида). В статье они процитировали барреттовское высказывание, что он желал бы вернуться в Лондон, но не смог сделать это «из-за забастовки железнодорожников» (на самом деле она закончилась несколько недель назад). А в ответ на вопрос, чем он теперь занимается, Сид сообщил: «Смотрю телевизор, больше ничего…». На фотографии, снятой якобы в то время, — не поддающийся описанию человек с редеющими волосами, который выглядит гораздо старше своих 36 лет. Статья заканчивалась язвительной эпитафией — словами Дэвида Гилмора: «В этом нет ничего романтичного. Это — грустная история. Теперь все кончено».

Три года спустя «Sounds» писала, что, «по сведениям, полученным из достоверных источников», Барретт «в прошлом году был обнаружен мертвым у дверей магазина». На самом деле Сид Барретт угас примерно за десять лет до появления этого сообщения. А вот РОДЖЕР Барретт продолжает существовать, если не здравствовать, на тупиковой улочке в пригороде, где и живет в свое удовольствие.

Дейв Гилмор говорит, что его общение с Сидом в 80-е сводилось к тому, чтобы «проверить, исправно ли к нему поступают деньги, ну и все такое. Я поинтересовался у его сестры Роуз, могу ли я заглянуть к нему. Но эта идея не показалась ей слишком удачной, поскольку все, что напоминает Сиду о прошлом, вгоняет его в депрессию. Если он встречается со мной или другими людьми, знакомыми ему по той эпохе, он пребывает в подавленном состоянии недели две. Беспокоить его действительно не стоит».

Но, похоже, интерес к Сиду не исчезнет никогда. После того как «новая волна», родившаяся на волне панка, переросла в «неопсиходелию», Сид Барретт был чуть ли не канонизирован как личность, которой необходимо воздать почести за то, что он благословил оба эти музыкальные течения.

Основательно чокнутый певец и автор песен Робин Хичкок (Robyn Hitchcock), живший в Кембридже в конце 70-х, придумал себе фирменный отличительный знак — звучание а-ля «настоящий Сид Барретт». Первая группа Робина THE SOFT BOYS (Подобно THE JESUS AND MARY CHAIN) дошла до того, что поместила «Vegetable Man» на официально изданном виниле. Хичкок также написал посвященную Сиду композицию «The Man Who Invented Himself». Помимо этого, в концертные выступления группы входила обработка «Dark Globe», хотя Робин и заявляет, что «находился под впечатлением от Барретта не больше, чем другие, например Боуи. Просто ЗВУЧАНИЕ моей музыки больше походит на барреттовское. Я не скрываю моих музыкальных пристрастий». Известная группа LOVE AND ROCKETS отдала дань Сиду, записав его песню «Lucifer Sam».