Владимир Дворцов - Форвард №17: Повесть о Валерии Харламове.

Играли уже и будущие партнеры Валерия – Борис Михайлов и Владимир Петров. Появились в составе В. Еремин, А. Смолин, Ю. Блинов, Б. Ноздрин, Е. Деев и другие. Что называется «на подходе» было уже целое звено юных дарований: Юрий Лебедев, Вячеслав Анисин, Александр Бодунов.

Вот в таком-то высшем хоккейном обществе и предстояло найти свое место восемнадцатилетнему пареньку. И не так уж трудно понять скептицизм старшего тренера ЦСКА, когда помощники сватали ему щупленького юношу.

Валерий Харламов выходил теперь на тренировки, как другие игроки выходят на решающий матч чемпионата мира. Даже стоять рядом, скажем, с Фирсовым было непросто. Уверенность в себе подвергалась гигантским перегрузкам. Он видел поистине цирковую ловкость, с которой тот обращался с шайбой и клюшкой, чарующую непринужденность всех его движений и еще острее осознавал, что ему еще ох как далеко до хоккейных гроссмейстеров.

А тут еще вес! Да, вес. Каждый из нас, даже те, кто не слишком успевал в школьной физике, помнят, что энергия движущегося тела, в том числе и тела хоккеиста, зависит от скорости и массы. И если скорость у Харламова была более или менее сравнимой со скоростями мастеров, то массы ему явно не хватало.

Стоило стокилограммовому Александру Рагулину вытянуть руку, как Харламов натыкался на нее, как на противотанковый надолб. Отставлял Владимир Брежнев ногу – и Харламов совершал воздушный полет.

Внешне Валерий не выходил из себя, он вообще человеком был довольно спокойным. Но тогда он сказал себе, что раз природа не наделила его фигурой Старшинова, он научится проходить могучих защитников не в лоб, а за счет ловкости и скорости. Не знал Харламов, что тренер ЦСКА в то время решил сделать ставку на крупных ребят. А решения этого человека увлекают его, и в своем энтузиазме он не желает считаться ни с какими препятствиями.

Владимир Петров тогда играл в команде «Крылья Советов» в тройке «трех Владимиров», как ее называли: Владимир Городецкий – Владимир Петров – Владимир Марков. И вот Петров приглянулся наставнику армейцев, он несколько раз ездил к Петрову домой в подмосковный Красногорск, уговаривал перейти в армейский клуб.

«Крылья Советов» тренировал Владимир Кузьмич Егоров. Он просил коллегу-тренера не разрушать его лучшую тройку, дать Петрову еще поиграть в «Крыльях». Но как мы уже сказали, Тарасов не признавал препятствий. Владимир Петров в конце концов оказался в армейском клубе.

Мы не присваиваем себе права выставлять героям этой книги отметки по поведению. Тем более что Петров стал всемирно известным хоккеистом именно в армейском клубе и именно под началом Тарасова. Стал бы он им, останься Петров в «Крыльях»? Кто знает…

Кулагин и Ерфилов продолжали ходатайствовать за Харламова.

– Давай попробуем, – предлагал Тарасову Кулагин, – паренька в игре.

В октябре 1967 года в Новосибирске, когда москвичи бесповоротно выигрывали у «Сибири», на льду появился Харламов. Дебют его прошел более чем скромно. Не было ни цветов, ни аплодисментов, ни поздравлений.

– Ничего особенного, – равнодушно полол плечами Тарасов, – какой-то «Конек-горбунок». – Подумал немножко и добавил: – Давай-ка его в Чебаркуль вместе с Гусевым.

В небольшом городке Чебаркуль, что находится в живописном уголке Челябинской области, базировалась хоккейная команда Уральского военного округа «Звезда», которая играла тогда в третьей группе.

Александр Гусев, впоследствии защитник мирового класса, которого канадские и американские специалисты считают равным прославленному Бобби Орру, нарушил спортивный режим. На «перевоспитание» он был отправлен в Чебаркуль.

Идею фарм-клубов, дочерних команд, тесно связанных с главной командой, от профессионалов НХЛ у нас в числе первых переняли в ЦСКА. Здесь широко пользовались так называемыми стажировками.

Вот в такую дочернюю команду «Звезда» и отправились Гусев с Харламовым.

В общем, если отбросить деликатное слово «стажировка», это был первый в жизни девятнадцатилетнего Валерия крупный щелчок по носу.

Как он пережил его?

С каким настроением ехал в далекий Чебаркуль? Знал ли он слова Владимира Петрова о том, что это только называется «стажировка», а на самом деле мало кому удавалось вернуться из хоккейной ссылки.

Сам Харламов спустя много лег так и не ответил на эти вопросы. Он лишь пожал плечами и сказал нам:

– Послали – поехал. Верил ли, что вернусь? Наверное, верил.

Мы склонны думать, что все было гораздо сложнее. Ведь никогда не был он апатичным, равнодушным человеком, безразлично относившимся к своей судьбе. Иначе не стал бы он так яростно тренироваться, не стал бы уплотнять свои дни до предела, чтобы совместить уроки в школе, тренировки, игры. И это в беспечные юные года, когда вокруг столько задорных девчонок и интересных кинофильмов.

Конечно, он был огорчен. Конечно, в мечтах все виделось другим. Конечно, это была неудача. Но спорт, как это ни странно, развивает в человеке, помимо других положительных качеств, и философское отношение к жизни, эдакую спортивную мудрость. Ведь всегда выигрывать нельзя, хотя к этому надо стремиться. Уметь проигрывать так же важно, как и выигрывать. Везение – штука переменчивая. Гораздо надежнее – высокий класс. Но если не веришь в себя, в спорте делать нечего.

Валерий рассчитывал на свое мастерство, а духом не падал никогда. Вовремя поддержал и Саша Гусев.

– Нос кверху, парень, – сказал он. – Все еще впереди, мы вернемся.

Слова были банальные, но они соответствовали тому, что он думал и чувствовал, на что надеялся, и он благодарно кивнул в ответ.

Они быстро стали приятелями, помогали друг другу и вместе вернулись через год в Москву, но об этом чуть позже, потому что нужно было еще доказать, чего они стоили.

Начальником команды в «Звезде» был майор В. Альфер, человек, искренне преданный хоккею. Он отлично понимал состояние обоих «стажеров». Рассказывая о приезде Гусева и Харламова на Урал, он как-то пошутил:

– Я прямо слышал, как у них кошки на душе скребут.

Он знал, как бороться с этими кошками: с места в карьер чебаркульские новобранцы включились в военноспортивную жизнь. Они поселились вместе, тренировались и играли. Большинство стадионов у команд третьей группы были открытыми, так что тренироваться и играть нередко приходилось при морозах в тридцать и даже сорок градусов. Чебаркульский каток располагался на краю городка, у подножья живописных лесистых гор. Ограда кольями была сработана из цельных стволов деревьев, и за это хоккеисты команд гостей называли стадион «острогом».

Валерий привык к жизни на колесах: сегодня Омск, завтра Серов, потом Златоуст, Челябинск, Калинин и другие большие и малые города, где проходили игры третьего дивизиона нашего хоккея.