Александр Яковлев - Цель жизни

Между прочим, Супрун рассказал мне такую историю. Под впечатлением неудач в Испании в кругах наших военных летчиков, особенно в Научно-испытательном институте ВВС, возникли критические настроения и сомнения в правильности технической политики в области военной авиации. Наиболее видные в то время летчики-испытатели НИИ ВВС С. П. Супрун и П. М. Стефановский обратились в Центральный Комитет партии с письмом о необходимости иметь в нашем воздушном флоте истребители с двигателями не только воздушного охлаждения, но и водяного охлаждения, причем они подробно мотивировали эту свою идею.

Через некоторое время летчиков вызвал Сталин. Он сказал, что их предложение в принципе встречает одобрение. Но при встрече Стефановский вел себя очень резко, нападал на Наркомат авиационной промышленности. По словам Стефановского, все у нас было плохо. Сталину это не понравилось. У него создалось впечатление, что Стефановский — злобный критикан.

Отпустив летчиков, Сталин тут же позвонил Ворошилову, рассказал о своем впечатлении от встречи с ними. Ворошилов предложил начальнику самолетного отдела НИИ ВВС генералу И. Ф. Петрову проверить Стефановского. Как на грех, у того в анкете было что-то не в порядке.

Иван Федорович Петров доложил все, что было известно о Стефановском Ворошилову, и спросил, как же с ним быть. Ворошилов спросил: «Вы сами-то ему верите?» И в ответ на слова Петрова: «Конечно, верю» — сказал: «Ну, тогда поступайте по совести».

Со Стефановским все обошлось.

Однако, по роковой случайности, вскоре после этого разговора в НИИ ВВС состоялось партийное собрание, где обсуждали вопрос о Супруне. Подозрительный, мол, человек, родился в Америке, летал на Восток с «врагом народа» Гамарником!

По тому времени это были достаточные основания для того, чтобы опорочить человека.

Проголосовали и… исключили Супруна из партии.

Супрун, сильный мужчина, заплакал и, не глядя на товарищей, ушел с собрания.

Начальник самолетного отдела И. Ф. Петров и начальник моторного отдела В. П. Кузнецов тоже были на партсобрании. Хорошо зная Супруна как отважного летчика и преданного Родине человека, они понимали, что обвинять его в связи с «врагом народа» Гамарником было полнейшим идиотизмом (Гамарник занимал пост заместителя наркома обороны, и, как впоследствии выяснилось, оказался жертвой травли. Он покончил с собой). Что касается Америки, то родители Супруна эмигрировали еще в царское время и вернулись на Родину после революции.

Петров и Кузнецов проголосовали против исключении Супруна из партии. Супрун написал апелляцию в Центральный Комитет. Петров и Кузнецов честно и смело, что по тем временам и для них самих было небезопасно, заступились за Супруна. Супруна в партии восстановили.

Война застала Супруна в Научно-испытательном институте ВВС, где он был занят испытанием созданных к тому времени новых типов боевых самолетов. При оценке этих самолетов его мнение часто было решающим.

Вот заключение Супруна по новому «ЯКу»:

«ОТЧЕТ

об облете самолета ЯК-1 (модифицированного)

с мотором М-105П

На взлете поведение самолета такое же, как и самолета ЯК-1, немного только увеличилась длина разбега. По технике пилотирования самолет ЯК-1М еще проще, чем самолет ЯК-1.

Самолет делает виражи устойчиво на скорости = 200 км/час.

При выполнении петли самолет устойчив в верхней точке даже на скорости = 120 км/час. Иммельман самолет выполняет на скорости = 150 км/час.

Парашютирует 6 6 Парашютирование — минимальная скорость, на которой самолет способен летать. самолет до скорости = 120–125 км/час, после чего сваливается строго на нос; набрав скорость, снова начинает парашютировать…

Нагрузки на рули при выполнении фигур высшего пилотажа нормальные. Самолет хорошо слушается всех рулей.

Планирует 7 7 Планирование — полет самолета со снижением с выключенным или работающим на самых малых оборотах двигателем. самолет устойчиво.

Посадка самолета простая; на пробеге ведет себя так же, как и самолет ЯК-1.

Самолет представляет большую ценность своей простотой в технике пилотирования.

Необходимо срочно запустить самолет в серию.

Супрун сам привез мне этот документ и высказал пожелание как можно скорее начать серийный выпуск новых самолетов.

— С такими истребителями никакие «Мессершмитты» нам не будут страшны, — сказал он.

Мы прошли с ним в сборочный цех, где находился готовый к отправке второй экземпляр этого самолета, предназначенный для серийного завода в качестве образца.

Супрун сел в кабину, пристегнул ремни. Осмотрелся. Похвалил конструкторов за то, что они так быстро осуществили в этом самолете ранее рекомендованные им улучшения, облегчающие сложную работу летчика-истребителя в полете.

Степан Павлович был частым гостем в нашем конструкторском бюро. Его у нас очень любили. Он привлекал своей жизнерадостностью, приветливостью. Высокий, стройный шатен, всегда опрятный и щеголеватый, в своей синей летной форме, он был красавец в полном смысле этого слова.

В этот раз Супрун был особенно оживлен и все говорил о своем желании отправиться поскорее на фронт, чтобы лично померяться силами с немецкими асами.

Он рассказал мне о своем разговоре со Сталиным, у которого просил разрешения сформировать истребительный полк из летчиков-испытателей и во главе этого полка отправиться на фронт. Сталин не только одобрил намерение Супруна, но и предложил переговорить с другими опытными летчиками, чтобы создать несколько таких полков.

Прощаясь, мы крепко пожали друг другу руки, и он взял с меня слово, что первые модифицированные серийные «ЯКи» попадут в его будущий истребительный полк. Я от всей души пожелал этому замечательному человеку успеха в его смертельно опасной работе. Он прямо с завода уехал в генеральный штаб хлопотать насчет организации своего полка.

Дня через два Супруна, а также известнейших военных испытателей Стефановского и Кабанова принял Сталин, а уже 30 июня они во главе полков вылетели на фронт.

Перед промышленностью была поставлена задача в самый короткий срок, исчисляющийся днями, создать еще 2–3 истребительных полка из летчиков-испытателей Летно-исследовательского института наркомата. Насколько я помню, все без исключения летчики этого института во главе с М. М. Громовым потребовали отправки на фронт, поэтому поручение правительства выполнить было нетрудно.

Сталин объяснил нам, почему он сразу поддержал предложение Супруна.

— Для того чтобы новые машины воевали успешно, — сказал он, — нужно, чтобы на фронте они попали в умелые руки, чтобы опытные испытатели показали, что можно выжать из этих машин в практических боевых условиях. Испытатели должны научить рядовых фронтовых летчиков, как использовать в бою новую технику против немецких самолетов с наилучшей отдачей.