Николай Харламов - Трудная миссия

Ко мне подошел старик, розоволицый, с пышными спежными усами и светлыми умными глазами. Хотя я и видел его на портретах, но не сразу сообразил, что передо мной Ллойд Джордж. В свои восемьдесят лет он выглядел внушительно. Подошел Антони Иден и представил нас друг другу.

- Да, да, господа, - сказал Ллойд Джордж сразу же после обмена любезностями,- я считаю, что ваша идея об открытии второго фронта весьма продуктивна. Она могла бы коренным образом изменить ход событий.

"Вот тебе и старик!" - подумал я.

Идеи снисходительно улыбнулся: мол, что вы хотите от этого выжившего из ума старца.

- Сейчас это трудно осуществить, - возразил Иден экс-премьеру. - У нас не хватает транспортных средств.

И к тому ж паромы тихоходны...

- Ну конечно, - съязвил Ллойд Джордж, - в первую мировую войну Ла-Манш был, конечно, более узким, а паромы значительно быстроходнее. Может, это позволило нам перебросить во Францию миллион солдат? Учтите, господа, добавил он, обращаясь ко мне и Майскому, - я нахожу ваше предложение весьма разумным.

Не успел Ллойд Джордж отойти, как Иден счел необходимым сгладить слова бывшего премьера.

- Не обращайте на него внимания. Он уже стар, и ему трудно ориентироваться в современной обстановке.

- По-моему, - не удержался я, - Ллойд Джордж прекрасно знает ширину Ла-Манша.

Иден сделал вид, что не расслышал моего замечания.

Чем была вызвана такая позиция Ллойд Джорджа? Он никогда не испытывал симпатий к нашей стране. Но, как опытный политический деятель, он чутко улавливал настроения английского народа, выступавшего за открытие второго фронта. И, выступая в поддержку второго фронта, он опал, что таким образом защищает Англию. К тому же был хороший повод для нападок на консерваторов, которых он по-прежнему не уставал критиковать.

Среди тех, кто пытался оказать реальную помощь Советскому Союзу, был. конечно, лорд Бивербрук.

Выходец из Канады, Уильям Бивербрук на родине был сначала мелким юристом, затем увлекся газетным бизнесом. Во время первой мировой войны он перебрался в Англию и здесь в короткий срок сколотил целую газетную империю. Как подобает влиятельному лицу в Великобритании, Бивербрук получил от короля титул лорда. Одно время в правительстве Ллойд Джорджа он занимал министерский пост и выступал за сближение с молодой Советской Республикой. Правда, такая позиция не помешала ему в 1933 году, во время советско-английского конфликта из-за дела "Метро-Виккерс", поднять антисоветскую шумиху в сиоих газетах. Но это был короткий эпизод в его политической биографии.

Черчилль, высоко ценивший организаторские способности Бивербрука, поручил ему в начале войны возглавить и реорганизовать министерство авиационной промышленности, и Бивербрук сделал это со свойственной ему энергией.

Потом, будучи министром военного снабжения, он оказал нашей миссии значительную помощь. Но об этом несколько позже.

А теперь, забегая вперед, сошлюсь на послание от 3 сентября. В этом послании глава Советского правительства еще раз, уже в более острой форме, поставил вопрос об открытии второго фронта. Но Черчилль снова ответил вежливым отказом, ссылаясь на то, что Великобритания в настоящий момент не располагает достаточными силами вторжения.

Дело, конечно, было не в этом. Для создания второго фронта, особенно для наращивания сил вторжения, потребовалось бы направить основные силы Англии на европейский материк и, естественно, сократить до минимума ее армии на Ближнем Востоке, ограничить решение задач, связанных с освобождением средиземноморских путей, - словом, поставить на карту все ради победы над гитлеровцами в Европе. Но Черчилль этого не хотел. Теперь-то мы знаем, что вопрос о втором фронте зависел не столько от возможностей Великобритании, сколько от ее политики и стратегии, от взглядов ее политиков и военных, от их выбора главного направления военных действий.

Так где же все-таки нанести удар по общему врагу союзных стран? У Советского правительства по этому вопросу была совершенно ясная точка зрения. Оно считало, что открытие фронта в Северной Франции неминуемо приблизит крах фашистской Германии. Справедливости ради следует сказать, что эта точка зрения в то время разделялась многими американскими руководителями, в том числе и самим Рузвельтом. Более того, американские лидеры настаивали на том, чтобы главный удар нанести в сердце Германии - в район Рура. Англичане же были сторонниками обходных и фланговых маневров, сторонниками войны на истощение противника. Разумеется, правящие круги рассчитывали при этом, что Советский Союз будет нести на себе все бремя военных тягот. Некоторые историки на Западе видят в этом чуть ли не заслугу английских стратегов. На самом же деле в такой стратегии можно видеть только одно - попрание союзнических интересов. Не нужно было обладать большим стратегическим воображением, чтобы додуматься до столь простой мысли: пусть сначала советские армии расколошматят вооруженные силы третьего рейха, а тогда и мы вступим в игру и одержим победу не слишком дорогой ценой.

Но, в сущности, и эта примитивная концепция принадлежит не Черчиллю, а его предшественникам. Зарождение ее следует искать в двухсотлетней истории английской военной мысли. Черчилль и его сторонники лишь взяли на вооружение идею премьер-министра Уильяма Питта, который во время Семилетней войны между Францией и Испанией, с одной стороны, и Великобританией - с другой, выдвинул свой план ведения кампании. Но не буду вдаваться в историю, хочется лишь подчеркнуть, что в первую мировую войну Великобритания придерживалась двух основных принципов стратегического плана Питта: предоставление материальной помощи союзникам на континенте и использование своей военно-морской мощи для поддержки периферийных операций и операций на заморских территориях противника.

Похоже, что эти же принципы кладутся в основу действий и в нынешней войне. Черчилль преднамеренно отвергал второй фронт, выжидая, когда фашистская Германия ослабнет под ударами Красной Армии.

4. МИССИЯ - В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

Официальная резиденция нашей миссии размещалась в большом трехэтажном доме с крутыми лестницами и старинными витражами. Дом стоял почти напротив посольства, что было весьма удобно: хотя миссия непосредственно и не подчинялась послу, все наиболее важные дела мы решали вместе. Членам миссии отвели просторные кабинеты, стены которых были завешаны толстыми коврами. Было тепло и уютно. Впрочем, в помещениях миссии нам не приходилось засиживаться.

На первых порах у миссии возникло множество проблем чисто бытового характера. Нужно было обеспечить сотрудников жильем, познакомить их с городом, с нужными людьми, помочь им изучить местные нравы и обычаи.