А. Петрункевич - Маргарита Ангулемская и ее время

В семейной жизни королевской четы наступил очень трудный момент, когда возник вопрос о замужестве их дочери. Отношения Генриха и Маргариты тогда так обострились, что посланники докладывали об этом в своих донесениях. Дескурра писал Карлу V, что Генрих Наваррский пригрозил Маргарите «такой несчастной старостью, какой еще не видывала ни одна женщина, если она выдаст его планы королю Франциску».

Герцогский замок в Алансоне

Жанна была у них единственным ребенком. Рождались и другие дети, но все они рано умирали. Да и жизнь Жанны, слабенькой и болезненной девочки, не раз висела на волоске. Детские годы она провела в имениях своей матери, в замках Лонгре, Блуа и, главным образом, в Алансоне, любимой резиденции Маргариты, где сама она, даже будучи уже королевой Наварры, проводила немало времени. Жанне здесь, в Алансоне, было раздолье. К замку примыкал огромный старинный парк, в котором девочка чувствовала себя полной госпожой и в одном из уголков которого у нее было свое хозяйство: ручная белка, попугай и семейство индеек (эти крупные птицы тогда только что были завезены в Европу и представляли из себя заморскую редкость).

Жанну рано начали учить. Маргарита хотела дать ей отличное образование и потому поручила это дело одному из первых латинистов своего времени, поэту Никола Бурбону. Сохранилось несколько учебников, написанных им для своей ученицы. Он преподавал по-новому, не так, как учили в тогдашних школах; казалось, он взял себе за образец учителя, выведенного в романе Рабле (Понократ). Во время прогулок он начинал свое объяснение по поводу виденного или слышанного, и незаметно, без труда девочка знакомилась с окружавшим ее миром. Через некоторое время Жанна, подчиняясь моде и примеру своего наставника, сама стала описывать в стихах то, что особенно поражало ее детское воображение.

У Жанны была еще и воспитательница, Эме де Лафайет, заменявшая ей, в сущности, мать, так как Маргарита слишком часто и надолго оставляла свою дочь; причина тому, в частности, – государственные дела и желание Франциска как можно больше видеть сестру при своем дворе. Со временем у маленькой принцессы появились еще несколько фрейлин и придворных, составлявших ее постоянный штат.

Жанна являлась полноправной наследницей наваррской короны. Поэтому вопрос о ее замужестве равнялся вопросу о том, кому будет принадлежать Наварра, а это очень волновало как Францию, так и Испанию.

Конный портрет Карла V (Работа Тициана)

Конный портрет Франциска I (Работа Ф. Клуэ)

Прошло уже 11 лет с тех пор, как Франциск пообещал своему зятю помочь вернуть южную часть Наварры, отнятую Испанией, но обещание все еще не было исполнено (несмотря на многократные напоминания и просьбы Маргариты). Генрих Наваррский поставил целью своей жизни восстановить прежние границы своего королевства. Видя, что Франциск ничего не хочет предпринять, чтобы помочь ему, Генрих пытался действовать самостоятельно. У Карла V был сын годом старше Жанны, знаменитый впоследствии Филипп II Испанский. Если бы инфанта удалось женить на наследнице Наваррской, то, с одной стороны, Наварра получила бы свою отторгнутую часть, с другой – Жанна вступила бы со временем на могущественнейший престол Европы.

Карл V тоже очень желал этого брака, поэтому между испанским и наваррским дворами с конца 1535 года завязались тайные сношения и переговоры. Несомненно, что лично Маргарите больше бы понравился брак ее дочери с французским принцем, но – с кем? Наследный принц, дофин Франциск, умер в 1536 году, его брат Генрих Орлеанский был уже женат на Екатерине Медичи, а для третьего сына, своего любимца Карла Ангулемского, Франциск ждал какой-нибудь блестящей партии. Правда, король предлагал наваррской чете выдать их дочь за первого принца крови, герцога Антуана Бурбонского, но эта кандидатура не соответствовала желаниям Генриха и Маргариты: человек без всякой будущности, расточительный, легкомысленный – не о таком супруге мечтала королева для своей Жанны.

Карл V так долго не решался дать Генриху Наваррскому ответ, что Франциск успел узнать о тайных брачных переговорах и принял крутые меры для пресечения их. Он отнял дочь у родителей и перевез ее из Алансона, принадлежавшего Маргарите, в Турень, зависевшую непосредственно от самого короля, что очень облегчало охрану маленькой пленницы. Ее поместили в мрачный, неприступный замок Плесси-ле-Тур, сооружение Людовика XI – с решетчатыми окнами, с глубокими рвами и подъемными мостами. Никто не мог туда проникнуть без ведома доверенных лиц короля.

Замок Плесси-ле-Тур (Рисунок XV века)

Жанна горько плакала. Невозможно установить с точностью дату этого тяжелого для Маргариты события. Во всяком случае, оно должно было произойти никак не раньше самого конца 1538 года, а по свидетельству Дено – относится даже к 1539 году. В это время Жанне было 10–11 лет, а не 2 года, как передают многие биографы Маргариты, очевидно, относя это событие к 1530/31 году. Таким образом, жестокий поступок Франциска утрачивает, по крайней мере, свою бессмысленность: он был вызван опасениями короля навсегда потерять Наварру.

В 1539 году мечта Генриха относительно дочери была близка к осуществлению. В этом году произошло крупное восстание в Генте. Для его усмирения Карл V торопился в Нидерланды и просил разрешения у Франциска проехать туда через Францию. Король согласился и устроил Карлу пышную встречу. Но среди праздников и веселья не забывали политику. Карл обещал отдать Франциску Милан, а Франциск отнесся благосклонно к предложению императора выдать Жанну за инфанта, если последний, однако, признает всю Наварру вассальным Франции королевством. На этом и расстались. Казалось, мир между двумя монархами закреплен был надолго. Франциск торжествовал и гордился тем, что одними переговорами вернул теперь себе то, чего не мог добиться силой оружия. А Карл, приехав в Брюссель, отказался от всех обещаний под предлогом, что они даны были устно маршалу Монморанси и не занесены ни в какие акты. Вместо Милана император предлагал выдать свою дочь за герцога Карла Ангулемского, младшего французского принца, и продолжал просить для инфанта руки Жанны д’Альбре.