Александр Свечин - Искусство вождения полка (Том 1)

Вскоре однако события приняли серьезный оборот. За нашей спиной и на фланге почувствовалось шатание. Стоявший углом ко мне, лицом на север, левый фланг Флуга образовывался полуразложенными 7-й и 8-й Сибирскими дивизиями и вконец истощенной 26-й пехотной дивизией, которая с 15 сентября днем и ночью должна была непрерывно брать Ворняны; и так-таки Ворняны не взяла. Все три дивизии были объединены под командой ген. Трофимова, командира III Сибирского корпуса. Развал начался в центре и на правом фланге уже около 9 ч. утра. В 13 час. центр Трофимова (8-я Сибирская дивизия) находился уже не у д. Слободка, на большаке, а на фронте г. дв. Дубники (исключительно) — д. Скарбиня. В этот момент г. дв. Дубники был потерян левым флангом 26-й пехотной дивизии{79}, а 8-я Сибирская дивизия и правый фланг 7-й Сибирской дивизии начали рассеиваться и обращаться в атомизированное состояние. 28-й Сибирский полк, менее энергично атакованный и примыкавший к моему полку сохранялся дольше других частей III Сибирского корпуса. До 13 час. дня стык со мной оставался на месте у Осиновки, сползал назад лишь центр и правый фланг 7-й Сибирской дивизии, с линии Осиновка — Слободка, на линию Осиновка — Скарбиня. В 13 ч. 15 м. дня левый фланг 28-го Сибирского полка, в относительном порядке, отходил от з. Осиновка к д. Захаришки, а 6-й полк соответственно отходил правым крылом назад, постепенно поворачиваясь на север; с 14 ч. 15 м. до 16 час. 6-й полк удерживал фронт у Захаришки. I батальон, находившийся в бою с утра, пройдя на линию д. Захаришки, где был уже развернут II батальон, был свернут мной в полковой резерв, чтобы дать ему возможность вскипятить чай и отдохнуть. Наш артиллерийский дивизион после 14 ч. 15 м. покинул поле сражения и около 15 час., вместе с дивизионными резервом 7-го полка, располагался на тыловой позиции, севернее Древеники. Уже с 14 ч. 15 м. циркулировало сообщение, что в районе г. дв. Дубники всякие боевые действия прекратились и находившиеся там немцы — 10 рот, 2 эскадрона, несколько батарей, собрались в колонны и беспрепятственно движутся в южном направлении. Между 16 и 17 часами начался всеобщий "драп", охвативший полностью и 2-ю Финляндскую дивизию.

Журнал военных действий III Сибирского корпуса довольно мягко описывает отход корпуса и объясняет его по общему трафарету: фланги были открыты 26-й пехотной дивизией, увлекшей 8-ю Сибирскую дивизию, и 2-й Финляндской дивизией. Не могла ж одна 7-я Сибирская дивизия оставаться в виде острого, выдвинутого вперед угла — пришлось отвести и ее. Такое изложение конечно в корне искажает ход событий. На 2-ю Финляндскую дивизию было очевидно взведено ложное обвинение, раз сохранился например приказ штаба 7-й Сибирской дивизии от 10 ч. 30 м. — дивизии отходить на линию Осиновка — Скарбиня, что фактически уже было выполнено войсками часом раньше; если левый фланг дивизии оставался на месте, причем тут сосед слева? Может быть, в основе утверждений III Сибирского корпуса была и частица истины: мой I батальон развертывался у Осиновки сначала наобум, ввиду наступления немцев роты высылались командиром батальона на неосмотренную им позицию; а затем сейчас же он начал работу по уточнению и пригонке расположения своих рот к местности; весьма возможно, что при этом он отвел на сотню шагов ближе к Осиновке свою правофланговую роту. А сбоку за ним жадно следил сосед, искавший на всякий случай предлога для оправдания своей возможной неустойки и вероятно где-нибудь постарался запротоколировать и раздуть такой факт. Однако в хорошо сохранившемся архиве 28-го Сибирского полка мне не удалось разыскать каких-либо жалоб на неустойчивость 6-го полка у Осиновки. Весьма возможно однако, что в телефонном разговоре со штабом 7-й Сибирской дивизии такая жалоба была, дошла устно до штаба корпуса и запечатлелась в его журнале военных действий как оправдательный для корпуса мотив. Я полагаю, что не так велика и вина 26-й пехотной дивизии, случайной гостьи в составе III Сибирского корпуса, на которую последний сваливает главную вину. Во-первых, 26-я дивизия отскочила на несравненно меньшую глубину; во-вторых, весь имеющийся материал гласит о панике лишь на ее левом фланге, у г. дв. Дубники, где она находилась в контакте с 8-й Сибирской дивизией.

Сваливать все на соседа — это был основной лозунг воспитания больших и малых начальников III Сибирского корпуса. Так, в этом бою, в середину 7-й Сибирской дивизии был вклинен, между 28-м и 27-м Сибирскими полками, I батальон 32-го Сибирского полка соседней 8-й Сибирской дивизии, имевшей меньшее протяжение фронта и усилившей соседа. На правом фланге 28-го Сибирского полка был развернут его I батальон, имевший соседом батальон 32-го Сибирского полка. Сохранилась записка командира I батальона 28-го Сибирского полка: "Командиру полка. 19 сентября 1915 г. 9 ч. 30 м. утра. № 19 от командира I батальона. Г-н полковник, те цепи 32-го полка, которые занимали позицию правее 1-й роты, отхлынули назад на дорогу, как только показались немецкие цепи. 1-я рота таким образом открыта. Разведчики донесли, что справа движутся густые цепи и колонны. Штабс-капитан (подпись неразборчива)". В реляции того же командира батальона сообщается, что батальон 32-го полка "по неизвестной причине ушел; за ним кажется и 27-й полк". А в 10 час. утра тот же командир I батальона 28-го Сибирского полка доносил, что немцы заходят в тыл его правому флангу, что вынуждает его начать отход. Я не вполне убежден и в правдивости этих донесений{80}, несомненно писанных под огнем — быть может и в них заключается оправдание собственной неустойки; но они во всяком случае в корне разрушают версию журнала военных действий штаба III Сибирского корпуса.

Вдумываясь в катастрофическое течение этого боя III Сибирского корпуса, поражаешься почти полным отсутствием сопротивления на фронте III Сибирского корпуса. Дивизии его были по меньшей мере вдвое сильнее по числу 2-й Финляндской; включали еще много энергичных и с колоссальным боевым опытом командиров, связь работала безукоризненно, артиллерия была хороша, многочисленна и обеспечена снарядами, стрелки были еще способны драться, необученных пополнений в III Сибирском корпусе было меньше, чем в других корпусах; на своей позиции корпус устроился заблаговременно, имел 2 — 3 часа времени для того, чтобы окопаться, огонь неуспевшей еще развернуться и плохо обеспеченной снарядами немецкой артиллерии был определенно слаб, участки дивизий были невелики — 7-я и 8-я Сибирские дивизии вдвоем растянулись только на 7 км, т. е. имели меньше километра на полк в составе свыше 2 000 бойцов и 6 — 8 пулеметов; 26-я дивизия была растянута всего на 3 км. И что же мы видим: при первом в сущности появлении немцев на дистанции дальнего ружейного огня весь десятикилометровый фронт начинает осаживать, а через 4 часа это осаживание переходит постепенно в общее бегство. Напор немцев незначительный, и на первый взгляд не видно причин, породивших следствия.