Георгий Холостяков - Вечный огонь

В конце концов гитлеровцам пришлось довольно надолго отказаться от массированных дневных налетов: наша авиация и зенитчики сбивали над Новороссийском все больше фашистских самолетов. Тактика врага изменилась бомбардировщики пытались прорываться небольшими группами, чаще всего в предвечерние часы.

Однажды они появились над портом, когда я шел с Лесной пристани, от подводников, на Элеваторную. Еще не разглядев, откуда заходят самолеты, услышал голос командира охраны рейда капитан-лейтенанта Каткова: Товарищ капитан первого ранга, идите сюда! Он звал меня к вырытой неподалеку щели, куда бежал сам. Но меня почему-то потянуло в другую щель. Едва спрыгнул в нее, как засвистели бомбы.

Высунувшись минуту спустя, я увидел вблизи щели Каткова свежую воронку. Засыпанную щель быстро откопали. Подобные случаи уже бывали, и большей частью людей, которых завалило землей, находили живыми. Но спасти Каткова не успели?

Командиром охраны рейда стал старший лейтенант И. Д. Данилкин, с которым читатель еще встретится.

В это же время в нашу военно-морскую базу был назначен новый начальник штаба капитан 2 ранга Александр Иванович Матвеев - в прошлом подводник, знакомый мне с тридцатых годов по Тихому океану.

События второго военного лета начались не так, как думалось: 8 мая гитлеровцы перешли в наступление на Керченском полуострове. Какое положение создалось там через несколько дней, мы поняли из поступившего 13 мая приказания главкома Северо-Кавказского направления маршала С. М. Буденного: прекратить всякую отправку грузов в Керчь и немедленно направить туда весь тоннаж, пригодный для переправы через пролив.

Вытеснение наших войск с Керченского полуострова резко ухудшало общую обстановку на юге. Что и как там, под Керчью, произошло, известно теперь всем, кто интересуется военной историей. Но тогда потерю, да еще такую быструю, большого и бесперебойно снабжаемого плацдарма в Восточном Крыму трудно было объяснить даже самому себе. Как ни силен враг, неужели, думалось, нельзя было не дать ему вновь вернуться туда, откуда его выбили?..

И снова с мучительной остротой вставал вопрос, казавшийся после Керченско-Феодосийского десанта окончательно снятым: как же будет с Севастополем?

Одиссея подводных транспортов

За две-три недели до керченских событий в Новороссийске побывал командующий флотом, впервые с дека при отлучившийся из Севастополя на Кавказ.

У нас в базе Ф. С. Октябрьский захотел посмотреть новые береговые батареи и по пути туда в машине (он любил обсуждать волновавшие его вопросы не в кабине те, а на ходу, в движении) заговорил о положении с перевозками в Севастополь.

Обеспечивать их становилось все труднее. Относительное затишье на сухопутных рубежах вокруг осажденного города, наступившее после того как часть фашистских войск отвлек Керченский полуостров, отнюдь не сопровождалось затишьем на морских путях, связывающих СОР с Большой землей. Прекрасно понимая, что значит для севастопольцев регулярное снабжение, гитлеровцы все время наращивали силы, действовавшие против наших конвоев.

Впору было задуматься: надолго ли - учитывая неизбежные потери - хватит наличных транспортных средств? Еще в марте пришлось отказаться от посылки в Севастополь тихоходных, не достаточно маневренных судов. Находясь в апреле на Черном море, нарком Н. Г. Кузнецов приказал планировать каждый рейс в главную базу как самостоятельную операцию. Фактически так оно уже делалось. А маршевое пополнение для СОР и важнейшие грузы, особенно орудия и боеприпасы, отправлялись большей частью на боевых кораблях - эсминцах, лидерах, крейсерах.

Командующий флотом вспомнил последнюю потерю на севастопольской коммуникации: торпедоносцы потопили возвращавшуюся на Кавказ Сванетию отличный транспорт, бывший пассажирский теплоход. На борту его находились эвакуируемые на Большую землю раненые. Корабли охранения спасли и доставили в Новороссийск около ста пятидесяти человек, погибло вдвое больше...

- Как ни меняй маршруты, они остаются в зоне действий немецкой авиации, говорил Филипп Сергеевич. - И зенитным огнем от нее отобьешься не всегда, а наши истребители могут прикрыть корабли лишь в нескольких десятках миль от своего берега... - Он обернулся ко мне и невесело спросил: - Как же дальше будешь нас в Севастополе кормить?

И, не дожидаясь ответа, продолжал:

- Скоро, вероятно, станет еще труднее прорываться к нам и уходить обратно - враг бьет на срыв снабжения... Так что надо иметь на крайний случай нечто более надежное, чем надводные корабли. Вот я и думаю: не пора ли на время превратить в транспорты часть лодок? Что ты на это скажешь, Георгий Никитич, как старый подводник?

Вопрос не явился неожиданным. Если не выходить за пределы зависящего от флота, поиск новых способов доставки в Севастополь хотя бы самых важных грузов обязательно приводил к подводным лодкам. Я сказал, что такое использование их считаю сейчас вполне назревшим и непреодолимых трудностей тут не предвижу. Октябрьский был того же мнения и перевел разговор на обсуждение практических деталей дела.

Мне вспомнились стахановские походы наших щук на Дальнем Востоке, когда изыскивались возможности разместить на них как можно больше продовольствия, соляра и всего прочего. Теперь соляра можно было, наоборот, брать меньше нормы - только на обратный путь, увеличивая за счет этого количество перевозимого груза. Дополнительный резерв представляло освобождение лодок от ненужных в транспортных рейсах торпед. Примерные подсчеты показывали, что крупные лодки смогут принять до 70 - 80 тонн каких-то компактных грузов.

- Что ж, нельзя пренебрегать и этим, - заключил командующий.

Не знаю, с кем еще советовался Ф. С. Октябрьский, но перед тем как отбыть с Кавказа, он отдал приказ о немедленном выделении для грузовых рейсов Новороссийск - Севастополь пяти больших подлодок из бригады капитана 1 ранга П. И. Болтунова. Было определено, что перевозиться на них должны продовольствие, боеприпасы, ручное оружие, медикаменты.

Через несколько дней я встречал на Лесной пристани первую из этих лодок Д-4. Командир капитан-лейтенант Е. П. Поляков и военком старший политрук Д. М. Атран (знакомый мне еще по Находке, где он был политработником на одной из щук) доложили о готовности корабля к выполнению новой задачи.

Мы спустились в лодку. Командир, военком и инженер-механик Н. Н. Прозумешциков (спустя много лет после войны его дочь Галина стала олимпийской чемпионкой по плаванию) подробно рассказали, как подготовились к транспортным рейсам, как думают размещать на борту грузы. Лодку уже освободили от всего лишнего. В артпогребе оставили минимальный запас снарядов, в цистернах строго ограниченное количество соляра и пресной воды. Командир и комиссар серьезно позаботились также о том, чтобы экипаж, живший все время одним стремлением - топить вражеские корабли, осознал важность и ответственность предстоящих небоевых походов.