Александр Бенкендорф - Записки

{173} В начале кампании 1812 года Бенкендорф и сам состоял в Императорской Главной Квартире, но вряд ли его можно назвать "красавцем". Он — боевой офицер, его мундир и амуниция небезупречны. А штабные и придворные белоручки щеголяют, "красуются" во всем новеньком с орденами за "пребывание" в сражениях (или около них). Шуточка Бенкендорфа носит и оттенок самоиронии, но главная соль в следующем. "Красавцы" всегда стараются показать незряшность своего служебного бытия, а теперь прилюдно и беззастенчиво увлеклись самоустройством на видные и почетные места во временной администрации французской столицы. А ее еще взять надо! И будут ее брать они, Воронцов и Бенкендорф, и их товарищи, солдаты; им еще кровь проливать… Вот каковы бессовестные "красавцы"…

{174} 18-й король — автор пишет о будущем короле Людовике XVIII (1755–1824), который не вызывал симпатий в России. Человек неталантливый, он жил давно ушедшим прошлым. В России видели, что эта бледная личность никак не может быть альтернативой лидерам республиканской или императорской Франции. И Павел I, и Александр I понимали, что он никоим образом не может быть "лидером нации". Александр полагал, что Бурбоны вообще не обязательны для посленаполеоновской Франции, что ей может подойти даже республиканское правление, если оно не допустит крайностей. Но французская эмиграция не желала знать иного кандидата на престол. Десять лет пребывания на троне Луи XVIII подтвердили правильность опасений на его счет. После него династия Бурбонов никаких перспектив во Франции уже не имела.

{175} Из текста письма следует, что оно написано на марше к Сен-Дизье, куда идет Винценгероде с Орурком, Бенкендорфом, Теттенборном, Мельниковым 5-м и с их драгунами, гусарами и казаками. Большая армия в это время уходит на Фер-Шампенуаз и Париж. Письмо написано незадолго до их последнего сражения с Наполеоном.

{176} Бенкендорф получил в командование бригаду из двух полков в 1-й уланской дивизии, дислоцированных в Витебске… Его разочарование явно: служба его не оценена должным образом, если не поручают более крупные, достойные его заслуг и возможностей, соединения — дивизии, корпусы.

{177} Возможно, граф Яков Матвеевич Ламсдорф (1784–1835) — сын воспитателя Императора Николая I и Великого князя Михаила Павловича графа Матвея Ивановича Ламсдорфа.

{178} Или граф П. К. Сухтелен, или его сын — граф Павел Петрович Сухтелен (1788–1836). В 1813 г. — полковник, начальник штаба Российско-Германского Легиона. С декабря 1813 г. командовал Волынским уланским полком. За отличия в кампанию 1814 г. произведен в генерал-майоры. После заключения мира послан в Стокгольм, где состоял при штабе Наследного принца (Бернадотта). Впоследствии генерал-лейтенант.

{179} Великий князь Константин Павлович, с которым у Бенкендорфа, судя по всему, не сложились отношения еще раньше (см. письмо 2(49)).

Фрагменты двух последних писем небезынтересны для биографии их автора. Скорее всего, в неудачах его карьеры повинны все те же военно-придворные "красавцы", что всегда в изобилии теснились около Константина Павловича. Не прошла Бенкендорфу даром и история с подмосковными крестьянами, которых он защищал от "петербургских интриганов". "Интриганы" всегда сильны. Награды Бенкендорфу за "Амстердам и Бреду" и за всю войну, как бы ни казались щедрыми, но не идут в сравнение с тем, как были награждены многие его соратники (граф Чернышев, Теттенборн и др.). Бенкендорф получил в командование только бригаду в армейской дивизии, расквартированной вне Петербурга, в провинции, был отлучен от столицы, от круга родных и друзей (как позднее, при других обстоятельствах, Пушкин). В чине и в должности он с окончания кампании 1812 года не поднялся. Командование дивизией, чин генерал-лейтенанта или назначение генерал-адъютантом, следующая степень ордена Св. Георгия — это те ступени в воинской иерархии, что соответствовали бы его исключительным заслугам в Голландии, при Краоне и Сен-Дизье. В письмах Воронцову Бенкендорф не случайно называет имена кавалерийских офицеров, кто изъявил желание служить с ним и под его командованием. Для них, героев небывалых походов и битв, он — желанный товарищ и командир. Их желание вместе с ним "тянуть лямку" новой, забытой ими мирной службы — вот его награда!

Бенкендорф явно в обиде на Императора Александра (как Винценгероде "за Голландию"), вернее — в обиде "за ситуацию". Но — ни слова упрека, видимо, он хорошо знал ту старинную житейскую правду, что заключается в пословице: "Жалует Царь, да не жалует псарь". Через год он "пойдет вверх", получит в командование дивизию, затем станет генерал-адъютантом, ко времени петербургского наводнения он вместе с Милорадовичем будет вблизи Императора, а тогда он пережил глубокое разочарование. Переживает он его вполне достойно, как подобает солдату, без ропота, упреков и обвинений. А виной тому, безусловно, те, от кого Бенкендорфу досталось в молодости, и кто позже постарался подорвать его репутацию.

{180} Лев — все тот же Лев Александрович Нарышкин.

{181} Граф Иван Осипович де Витт (1778–1840). Владел огромными поместьями на Украине. Вступил в военную службу в 1792 г. Корнет Лейб-Гвардии конного полка, затем — в Кавалергардском полку. В 1801 г. полковник. Ранен в сражении при Аустерлице в 1805 г. Крупный агент русской разведки. После отставки в 1807 г. вступил волонтером в наполеоновскую армию и был с нею во время войны с Австрией в 1809 г. В 1811–1812 гг. создал агентурную сеть и руководил ею в Великом герцогстве Варшавском. В кампанию 1812 г. сформировал четыре кавалерийских (казачьих) полка, с которыми участвовал в боевых действиях. Генерал-майор. Награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за сражение при Калише. В том же 1813 г. сражался при Люцене, Бауцене, Лейпциге, в 1814 г. — при Краоне, Лаоне и под Парижем. Получил в командование кавалерийскую дивизию, расквартированную в военных поселениях на Украине. Генерал-лейтенант. С 1823 г. командовал корпусом. Участник войны с Турцией в 1828–1829 гг.; генерал от кавалерии. В Польскую войну 1831 г. был тяжело ранен; награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. Инспектор резервной кавалерии.