Карл Дёниц - Немецкие подводные лодки во второй мировой войне

С особым усердием Дениц выставляет себя в книге человеком, который якобы стремился прежде всего избавить германский народ от излишних людских и материальных жертв. Уже в апреле 1945 года, когда, как признает Дениц, он знал, что борьба стала безнадежной, он, являясь главнокомандующим, убеждал личный состав флота продолжать борьбу. 1 мая 1945 года он стал главой государства и приказал вооруженным силам продолжать войну на Востоке, закончившуюся безоговорочной капитуляцией 9 мая. На процессе в Нюрнберге Дениц утверждал, что его приказы преследовали цель обеспечить для германского населения возможность эвакуации, а для армии — возможность упорядоченного отступления с Востока.

В действительности Дениц был сторонником "борьбы до конца", но только на Восточном фронте. "Мы могли радоваться, — пишет он, — когда в тот или иной район вступали американцы, а не русские".

Называя бесчисленные преступления гитлеровских орд "героической борьбой", которая "никогда не забудется", и указывая, что эти слова он считает "в основном правильными и сегодня", военный преступник Дениц открыто благословляет бундесвер на новые кровавые авантюры на Востоке. И после всего этого он отрицает справедливость и обоснованность приговоров, вынесенных в ходе Нюрнбергского процесса над главными военными преступниками.

Из книги явствует, что Дениц готов был выполнять приказы Гитлера даже в тот момент, когда поражение гитлеровской военной машины стало свершившимся фактом. О какой же "аполитичности" Деница может идти речь, когда он приписывает главарю фашизма особые качества вождя, якобы оказывавшего на людей, в том числе и на Деница, "околдовывающее" влияние и сумевшего избавить Германию "от унижения и нищеты"?

Дениц утверждает, что оборотная, "бесчеловечная" сторона национал-социализма стала ему известна лишь после войны. А до этого он якобы видел только то, что готов был поддержать любой немец: обеспечение полной занятости, устранение того унижения, в котором очутилась Германия в результате Версальского договора, и т. д.

Характерно, что Дениц не дает должной оценки тем зверствам, которые чинили гитлеровские вооруженные силы. Он предпочитает говорить о них сухим профессиональным языком военного специалиста. Зато Дениц сразу теряет равновесие, когда говорит о действиях Советской Армии. Он изображает ее как жестокую силу, несущую страшные разрушения и уничтожение. Тем самым Дениц оказывает услугу нынешним правящим кругам Западной Германии, которые умышленно строят свою политику, и прежде всего военную, на фундаменте разнузданной антисоветской пропаганды.

Книга гросс-адмирала немецко-фашистского флота К. Деница вышла в свет в Западной Германии под названием "Десять лет и двадцать дней". Десять лет это период с 1935 года, когда Гитлер опрокинул хилые постройки Версальского договора и начал форсированное вооружение фашистской Германии, до полного ее поражения в 1945году.

В этот период Дениц командовал подводными силами, а затем был главнокомандующим военно-морским флотом гитлеровской Германии.

Двадцать дней — это период, когда Дениц, став преемником Гитлера, возглавлял наспех сколоченное германское правительство во Фленсбурге, пытаясь при прямом содействии международной реакции внести раскол в ряды антигитлеровской коалиции.

В настоящим издании книга получила новое название "Немецкие подводные лодки во второй мировой войне", так как в ней опущены главы, не имеющие прямого и непосредственного отношения к основной теме — действиям подводных сил германского флота во второй мировой войне.

Объем предисловия не позволил подробно остановиться на всех измышлениях Деница, требующих острых критических замечаний. В этой связи настоящее предисловие надо рассматривать совместно с комментариями, данными в тексте, в которых также содержится военно-политическая оценка многих ошибочных положений автора книги.

Адмирал Алафузов В.А.

В конце сентября 1918 года две подводные лодки готовились покинуть расположенную на адриатическом побережье австро-венгерскую военно-морскую базу Пула. Одной из подводных лодок командовал капитан-лейтенант Штейнбауер, другой — я, один из самых молодых командиров подводных лодок. Мы собирались действовать совместно — поджидать выходившие из Суэцкого канала большие британские конвои и, пользуясь новолунием, атаковывать их ночью в надводном положении. Применяя метод так называемого "малого силуэта", наши лодки должны были скрытно преодолевать завесу охранения из эскадренных миноносцев и сближаться на дистанцию торпедной стрельбы с транспортами, являвшимися ядром конвоев. Насколько было известно, это был первый случай, когда две подводные лодки действовали совместно. Наши лодки должны были встретиться в море в 50 милях от мыса Пассеро (юго-восточный выступ острова Сицилия) по пеленгу 135 градусов. До сих пор подводные лодки действовали каждая на свой страх и риск. Они в одиночку выходили в море, вели поиск, отбивались от кораблей охранения и атаковали противника. Имевшиеся в то время на подводных лодках средства радиосвязи (искровой передатчик) не обеспечивали совместных действий лодок. Радиосвязь на коротких и самых длинных волнах не велась из-за несовершенства радиоаппаратуры. В подводном положении радиосвязь была невозможна, а для передачи радиограмм в надводном положении на длинных волнах надо было устанавливать антенну на двух мачтах, однако и в этом случае, несмотря на большую потребляемую передатчиком мощность, дальность радиосвязи была незначительной. Кроме того, во время сеанса радиосвязи подводная лодка имела ограниченную готовность к погружению, из-за этого подвергалась большей опасности и к тому же была неспособна атаковать противника.

Как было условлено, вечером 3 октября 1918 года моя лодка находилась в точке рандеву юго-восточнее Сицилии и ждала Штейнбауера. Но напрасно: подводная лодка Штейнбауера не пришла. Позже выяснилось, что выход ее задержался из-за какой-то неисправности.

Около 01.00 с мостика лодки в юго-восточном направлении над горизонтом обнаружили нечто черное колбасообразной формы. Это был привязной аэростат, который буксировался эскадренным миноносцем. Вскоре из темноты стали вырисовываться новые объекты — эскадренные миноносцы и другие корабли охранения. Вслед за ними появились громадные очертания глубоко сидящих транспортов. Конвой шел в западном направлении на Мальту. Скрытно преодолев завесу охранения, лодка легла на боевой курс, чтобы выпустить торпеду по головному судну в ближайшей колонне транспортов. Внезапно конвой изменил курс. Сейчас он шел на лодку. Это был обычный маневр, так как конвой следовал противолодочным зигзагом, который выполняется всеми конвоями по определенной схеме, чтобы затруднить подводным лодкам атаку конвоя. Поворот конвоя оказался настолько неожиданным, что нам едва удалось отвернуть и пройти в опасной близости от судна, которое мы только что пытались атаковать. Так подводная лодка очутилась между первой и второй колоннами транспортов. Мне удалось сманеврировать и выстрелить торпедой по большому транспорту во второй колонне. У его борта взвился гигантский, ярко освещенный столб воды. Раздался мощный взрыв. К тонущему транспорту бросился один из эскадренных миноносцев. Я скомандовал срочное погружение и ушел а глубину. Однако атаки глубинными бомбами не последовало. По-видимому, командир эскадренного миноносца не решился сбрасывать глубинные бомбы из опасения, что они могут нанести повреждения собственным судам, интервалы между которыми были очень небольшими.