Эренжен Хара-Даван - Чингисхан. Великий завоеватель

Сделаем краткий исторический обзор влияния Золотой Орды на возвышение Москвы главным образом по историческим данным профессоров Ключевского и Платонова.

Московские князья, начиная от Ивана Калиты и его сыновей, имея деньги, начали скупать земли у частных лиц, монастырей и мелких князей без особого плана, и, конечно, денег ни у кого из них не хватило бы, чтобы скупить и собрать Московское царство. Главная же причина возвышения Москвы – это сильная помощь золотоордынских ханов московским князьям. Многие историки эту помощь считают случайной, бессознательной. Это мнение поверхностно, основано на непонимании мировоззрения Чингисхановичей, монгольской военной культуры того времени вообще и «Джасака», по которому управлялась вся Монгольская империя, в этом числе и Московская Русь.

Всюду мы видели строгую соподчиненность в административно-политическом отношении от воина или простолюдина до князей и темников, а от последних до наместника или удельного хана и до Великого императора, ниспосланного Богом на землю. Вот почему русское самодержавие не имеет себе повторения на Западе и так было близко и понятно монгольскому ханату. В вассальных уделах: в Китае, Персии и Руси организовывали государственное управление однообразно: во главе ставился местный князь, при нем был баскак с войском.

Местному главному князю подчинялись остальные князья, через него проводилось все управление. Этот местный князь был подчинен во всем удельному хану, а последний – Великому Богдыхану. Конечно, из местных ставился во главе более лояльный; таковыми как раз оказались московские князья, начиная с Ивана Калиты. Он чаще других ездил в Орду с подарками, и там он снискал себе уважение и был желанным гостем. Московские князья, повествует Ключевский, действовали дипломатией и «смиренной мудростью», в то время как старшие их соперники, тверские князья, действовали силой оружия. Благодаря этому московский князь, хотя по генеалогии был младшим из всей братии, добился великокняжеского престола. Хан поручил Калите наказать тверского князя за восстание, что и было исполнено и за что Калита и получил в 1328 году великокняжеский престол, который с тех пор уже не выходил из-под московского князя. «С этих пор приостановились татарские нашествия на Московскую Русь, и там установился мир и порядок на 40 лет, отсюда и усиление Московского княжества. За эти 40 лет появилось 2 поколения, не видевших страха от татар, они принесли Куликовскую победу».

Как увидим далее, власть великого князя не была номинальна, он был наделен ханом такими функциями власти, которые способствовали собиранию Московского княжества.

Татары каждые 10 лет в течение первых 35 лет переписывали народ, и подать собирали сами или их отряды, наводившие ужас на страну, а потом сбор податей был предоставлен московскому великому князю, начиная от Ивана Даниловича, что послужило могучим орудием для объединения удельной Руси. Московский князь как сборщик хана бил свою братию – князей – не мечом, а рублем.

Сперва простой ответственный приказчик хана по сбору и доставке дани московский князь был наделен ханом властью полномочного руководителя и судьею русских князей. Летописец рассказывает, что когда дети Калиты по смерти отца в 1341 году явились к хану Узбеку, тот встретил их с честью и любовью и «обещал никому мимо их не давать великого княжения. Из них Семену, получившему великое княжение, даны были „под руки" все князья русские, ему были подручные князья рязанские, ростовские и даже тверские».

Семен давал чувствовать это свое положение всем князьям, за что и был прозван Гордым. По смерти Семена преемник его «Иван получил также ярлык хана на великое княжение и вместе с этим судебную власть над всеми князьями Северной Руси: хан велел им во всем слушаться великого князя Ивана и у него судиться, а в обидах жаловаться на него хану». В княжение Иванова сына Дмитрия это объединение во главе с Москвой достигло почти гегемонии над остальными уделами. Дмитрий при молчаливой поддержке Орды стал насильственно присоединять уделы. Захватил Стародуб на Клязьме и Галич с Дмитровым, выгнав тамошних князей из их вотчин. Сын его Василий «получил ярлык на управление Муромом, Тарусом и целым Нижегородским княжеством». [293]

Так с конца XIII века планомерно увеличивалось Московское княжество.

«Удельные князья монгольского периода, если бы были предоставлены вполне сами себе, разнесли бы свою Русь, – повествует Платонов, – на бессвязные, вечно враждующие удельные лоскутья, так как в их опустошенном общественном сознании оставалось место только истинктам самосохранения и захвата, но, к счастью, княжества тогдашней Северной Руси были не самостоятельные владения, а даннические «улусы» татар, их князья звались холопами «вольного царя», как величали у нас ордынского хана. Власть этого хана давала единство мельчавшим и взаимно отчуждавшимся вотчинным углам русских князей.

Гроза ханского гнева сдерживала «забияк». Хан был верховным арбитром русских князей, споры которых разрешались там и всегда в пользу и возвышение Московского княжества. Так, окрепшей Москве предстала угроза потери всего приобретенного, когда князь Юрий Галицкий, опираясь на «духовную» Донского, не хотел признать право своего племянника Василия Темного на Московский престол и поехал судиться в Орду. «Успех Юрьева притязания перенес бы великое княжение на другую линию московского княжеского дома и расстроил бы порядки, заводившиеся Москвой целое столетие и грозил бесконечной усобицей.

И этот опасный для Москвы спор был разрешен ханом, опять-таки в пользу Москвы и Василия, ссылаясь на то, что источник власти – воля хана, а не старые летописцы и мертвые грамоты (т. е. духовная Донского), на которые опирался князь Юрий Галицкий». [294]

Таково было в самых общих чертах значение монгольского владычества для России в государственно-политическом отношении. Сильно отразилось оно и на культуре русского народа и далеко не в одном только отрицательном смысле, как утверждается ходячими на этот предмет мнениями. Например, как известно, одним из путей проникновения в Древнюю Русь иностранных культурных влияний был большой торговый путь – так называемый «из Варягов в Греки». Однако по отсутствии на Руси сильной центральной власти, способной осуществлять национальные задачи и держать в повиновении хищников-соседей, путь этот на участке нижнего течения Днепра стал после смерти Владимира Мономаха подвергаться непрестанным и продолжительным перерывам вследствие нападения на торговые караваны полудиких племен, кочевавших в южнорусских степях. Только сильная монгольская власть, частью уничтожившая, частью покорившая этих кочевников и покровительствовавшая торговым сношениям, оказалась в состоянии водворить спокойствие и безопасность в указанном районе, в результате чего наступили условия для нового расцвета торговли «из Варягов в Греки» и обратно, а затем и с Востоком: потянулись купеческие караваны в Кипчакскую землю и в Среднюю Азию; случалось им доходить до Монголии и Китая, до Индии.