Александр Панцов - Мао Цзэдун

Не все, конечно, в узком руководстве партии поддерживали впавшего в меланхолию Чэнь Дусю. Как всегда, на стороне Мао был Цюй Цюбо, распространивший во время съезда направленную против «правого оппортунизма» брошюру «Спорные вопросы китайской революции». В ней он, правда, Чэня по имени не называл, но вся работа была заострена против близкого Чэню человека, Пэн Шучжи, который как заведующий отделом пропаганды яростно отстаивал политику уступок. Горячо защищал Мао Цзэдуна и его ближайший друг Цай Хэсэнь 66.

Именно при поддержке этих влиятельных членов Центрального бюро компартии Мао 7 мая, за два дня до закрытия съезда, был избран кандидатом в члены ЦК КПК (съезд тогда же принял решение изменить название высшего органа партии — с Центрального исполкома на Центральный комитет). Мао Цзэдун занял в партийной иерархии 32-е место и после съезда уже не возглавлял комитет крестьянского движения. (Последний был реорганизован в крестьянский отдел, заведующим которым назначили Тань Пиншаня.)

«Измена» Чан Кайши и кантонских генералов имела для Мао не только общественно-политическое, но и глубоко личное значение. Дело в том, что один из его братьев, Цзэминь, во время переворота 12 апреля находился как раз в Шанхае, а второй, Цзэтань, — в Кантоне. Конечно же Мао не мог о них не беспокоиться. Цзэминь работал в рабочем районе Чжабэй с ноября 1925 года, сразу после окончания кантонских курсов крестьянского движения. Он являлся заведующим отделом по изданию и распространению литературы при ЦК КПК, директором партийной типографии и книжного магазина. Жил он в Шанхае под псевдонимом Ян Цзе со второй женой, молоденькой сотрудницей своего отдела Цянь Сицзюнь. Что же касается Цзэтаня, то он в апреле 1927 года работал в крестьянском союзе Гуандуна. Был он также женат второй раз. Его первая супруга, Чжао Сяньгуй, по партийной разнарядке в октябре 1925 года уехала из Чанши на учебу в Москву, во вновь созданное Коминтерном учебное заведение для китайских революционеров, Университет трудящихся Китая имени Сунь Ятсена 67. Вместе с ней тогда в «Красную Мекку» отправились еще 118 молодых китайских коммунистов и гоминьдановцев, в том числе сын Чан Кайши от первого брака шестнадцатилетний Цзян Цзинго. Цзэтань же в те дни находился уже в Кантоне, и не в его характере было терпеть одиночество. Летом 1926 года по его вызову из Чанши к нему в Кантон вместе с матерью приехала его близкая знакомая по Социалистическому союзу молодежи, круглолицая шестнадцатилетняя Чжоу Вэньнань, которую младший брат Мао заприметил еще за год до отъезда жены в Москву. Через несколько месяцев они поженились. (В то время революционная молодежь не придавала значения таким архаичным понятиям, как официальный развод, так что с отъездом супруги Цзэтань чувствовал себя совершенно свободным.) Через полгода после свадьбы его новая пассия вступила в комсомол, а вскоре и в КПК. В апреле 1927 года она была на пятом месяце беременности.

К счастью, с братьями Мао и их женами все обошлось благополучно. Они смогли выехать из находившихся во власти «белых» генералов Шанхая и Кантона и в конце концов добраться до Учана, где их с радостью встретили Мао Цзэдун и Кайхуэй. Интересно, что приплыли они на одном пароходе (Цзэтань с женой добирались в Учан через Шанхай), на котором встретились совсем неожиданно друг для друга. Вскоре Цзэминь стал работать главным управляющим лево-гоминьдановской газеты «Ханькоу миньго жибао» («Ханькоуская ежедневная газета „Республика“»), а Цзэтань, получив чин капитана, был послан в Политотдел 4-го корпуса НРА, где было больше всего коммунистов 68.

Между тем ситуация для КПК продолжала стремительно ухудшаться. 28 апреля пришли печальные известия из Пекина: там по приговору военного суда был казнен Ли Дачжао. Он был арестован китайской полицией еще 6 апреля недалеко от Советского представительства, на территории Посольского квартала. Наряд полиции, устроивший обыск в этом районе, действовал, разумеется, по распоряжению пекинских властей. Вместе с Ли Дачжао мучительной казни были преданы 19 руководителей Северного бюро КПК и Гоминьдана (среди них одна женщина) 69. Трудно передать горе, охватившее Мао. Ведь он всегда относился к профессору Ли как к своему учителю. 13 мая против уханьского правительства восстали 14-я отдельная дивизия генерала Ся Доуиня, считавшаяся до того весьма надежной. Генерал Ся двинул свои войска на Ухань, и только ценой неимоверных усилий его наступление удалось отбить. (В обороне Ухани, кстати, принимал участие и Мао Цзэдун, организовавший из слушателей курсов крестьянского движения отряды самообороны 70.) Но 21 мая произошло новое восстание. Поднял его командир одного из полков НРА, расквартированных в Чанше, Сюй Кэсян, устроивший в столице Хунани кровавую вакханалию.

Не в силах сдержать раздражение, Сталин начал требовать от ЦК КПК невозможного: направить «левый» Гоминьдан на развертывание аграрной революции во всех провинциях, принять меры к организации «восьми или десяти дивизий» революционных крестьян и рабочих в качестве «гвардии Уханя», настойчиво доводить до ванцзинвэевцев мысль о том, что если они «не научатся быть революционными якобинцами, они погибнут и для народа, и для революции» 71. Сталин просто не понимал, каково было в действительности соотношение сил в Китае, а потому настойчиво диктовал: «Без аграрной революции победа невозможна… Мы решительно стоим за фактическое взятие земли снизу… Надо вовлечь в ЦКГ[оминьдана] побольше новых крестьянских и рабочих лидеров снизу… Нынешнее строение Гоминьдана надо изменить. Верхушку Гоминьдана надо обязательно освежить и пополнить новыми лидерами, выдвинувшимися в аграрреволюции, а периферию надо расширить за счет миллионов из рабкрестсоюзов… Надо ликвидировать зависимость от ненадежных генералов… Пора начать действовать. Надо карать мерзавцев» 72. По воспоминаниям Чжан Готао, когда одну из таких телеграмм Сталина прочли на Политбюро ЦК, «присутствующие не знали, плакать им или смеяться… Как могли мы в тот момент говорить об устранении ненадежных генералов?» 73Чэнь Дусю только и мог, что развести руками: «Раньше Зиновьев указывал нам помогать буржуазии, а теперь Сталин предлагает нам в 24 часа провести аграрную революцию» 74.

В это тревожное время Мао Цзэдун собрал у себя братьев. Он хотел обсудить ситуацию. Чтобы не волновать Кайхуэй, они делали вид, будто играют в мацзян [33] Традиционная азартная игра. ; на самом же деле решали, что делать дальше. Понимая, что Ван Цзинвэй очень скоро пойдет по стопам Чан Кайши, Мао сказал:

«Нельзя ждать, когда нас убьют, нужно или уходить вместе с армией [как раз тогда части 4-го корпуса выступали в поход на город Цзюцзян, расположенный к юго-востоку от Учана, на границе провинций Цзянси и Хубэй], или возвращаться в Хунань». Было решено, что старшие братья будут добиваться командировки в Хунань, тогда как Цзэтань отправится вместе с 4-м корпусом. Тогда же постановили, что беременная жена Цзэтаня вместе с Кайхуэй и сыновьями Мао как можно скорее покинут Учан и вернутся в Чаншу 75.