Сборник - Правофланговые Комсомола

18 февраля в Петроград пришла тревожная весть; Брестский мир сорван, немцы идут на Петроград. Совнарком, В.И. Ленин обратились к народу с воззванием «Социалистическое Отечество в опасности!». На следующий день собрался Петроградский комитет ССРМ. Алексеев информировал о создавшемся положении и решении ЦК партии: все большевики, все рабочие и крестьяне должны выступить на защиту Республики Советов. Прейди не открывали. Постановили: организовать красногвардейские отряды из рабочей молодежи, и прежде всего членов ССРМ, немедленно выступить па фронт. Затея с молодежными отрядами не вышла: молодые уходили на фронт вместе со старшими. Но отряд из членов Петроградского и районных комитетов ССРМ сколотить удалось.

Через несколько дней сто девять парней и одиннадцать девушек прощались с родными на Балтийском вокзале и помощник командира отряда по строевой части Петр Смородин, который через три года станет первым секретарем ЦК РКСМ, стоял смирный, смущенный присутствием подчиненных, и упрашивал бранившую его мать: «Ну не надо, мам… Алексеев, скажи ей, что я не нарочно» А они смотрели на командира с сочувствием: многие свой уход на фронт скрыли от родных.

Это в те дни забелели на дверях райкомов листки с ныне знаменитыми надписями: «Райком закрыт. Все ушли на фронт…» Но жизнь огромного города не закроешь, жизнь продолжалась, только стала еще трудней — основная часть лучших партийцев и «сокомольцев» дралась на передовой, а значит, активизировавшую свою деятельность контру надо было бить меньшими силами и бить крепче.

Алексеева вместе со всеми на фронт не пустили: нужен в Петрограде.

Проходило время, а двери одного за другим райкомов стали открываться. Раненые активисты возвращались в город и тут же брались за работу. Союз пополнялся новыми людьми. Для того Алексеев и был оставлен в городе. Это был его фронт, линия которого значительно расширилась, когда Каплан совершила покушение на Ленина: Алексеев вступил в ВЧК — комиссию по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. Теперь приходилось жертвовать чтением: ночных дел поприбавилось.

Много лет позже, когда жизнь войдет в спокойную колею, когда Алексеева уже не будет в живых, его боевые товарищи, суммируя обязанности, возложенные на него партией, дела, которые он успевал делать в одни и те же для всех нас двадцать четыре часа суток, семь дней недели и двенадцать месяцев года, поразятся тому, как успевал он их перемалывать, выносить неимоверные нагрузки, не скуля и не похваляясь собой.

Ответ? Он прост: Алексеев был рабочий. Всегда, независимо от того, как называлась его должность. А рабочий — от слова «работа» в его первородном смысле: «нахождение в действии, процесс превращения одного вида энергии в другой». Алексеев превращал энергию своей души в убеждения тысяч его современников…

Василий валился с ног, засыпал, едва донеся голову до подушки. Но ранним утром: все видели быстрого Алексеева, веселого Алексеева, брызжущего идеями и оптимизмом Алексеева. Его карие глаза, как два огромных топаза, смотрели в. души людей честно и горячо, высвечивали глубоко. Однажды эти воспаленные бессонницей и ночным чтением глаза вдруг перестали видеть. Он не мог их даже открыть — такую боль вызывал свет, словно на содранную кожу насыпали горячей соли.

Стало страшно… Алексеев не знал, что где-то в сабельных атаках носится по ковыльным степям его духовный побратим Павел Корчагин, который скоро докажет, что в любом состоянии, даже слепым и парализованным, человек может найти дорогу к людям, если исповедует добро, если силен духом. А пока Алексеев страдал от безделья, мучился мыслью о своей бесполезности, ненужности. Привыкший помогать другим, теперь он сам нуждался в помощи, и это оказалось до слез обидным…

29 октября 1918 года в Москве собрался I съезд РКСМ. Мечта Алексеева о единой всероссийской юношеской организации сбылась. Однако сам Алексеев в работе съезда не участвовал. Почему?

Мы все время говорим об Алексееве как деятеле юношеского движения. Между тем это лишь одна из сторон его многогранной жизни. Алексеев — работник государственный: председатель районного суда, а с 1918 года — заместитель председателя Петроградского окружного совета народных судей. Алексеев — партийный работник, большевик, работавший в Союзе молодежи по заданию партии. По биографии Алексеева можно изучать не только биографию его поколения и историю молодежного движения страны, но также историю партийного руководства его развитием. Работа среди молодежи была для него одним из поручений партии. Он выполнил его и в канун своего двадцатидвухлетия, пораженный болезнью, больше всего на свете мечтал выздороветь и уйти на фронт.

Осуществить свою мечту Алексееву удалось только в мае 1919 года. Родзянко и Булах-Булахович наступали на Гатчину. Алексеев был назначен помощником начальника особого отдела 7-й армии. Но прослужил он в этой должности недолго. Вскоре за нарушение воинской дисциплины был откомандирован в запасной полк, что стоял в Торжке. Рядовым красноармейцем.

Что такое совершил Алексеев — неизвестно. Само упоминание об этом проступке встречается в воспоминаниях его товарищей только раз. Вероятнее всего, на чем-то сорвался, он был вспыльчив, резок в оценках, это хорошо известно. Еще в конце 1917 года во время процесса в суде Алексеев назвал одного из присутствующих господ дураком (было за что). Тот оскорбился и потребовал занести слова судьи в протокол. Тогда Алексеев тут же написал справку, в которой указал, что господин такой-то является дураком. Расписался и тиснул почать. Господин бумажку взял и показал где надо. Это едва не стоило Алексееву его поста. Вступился исполком Советов рабочих депутатов. Алексеева взгрели, но на работе оставили.

Может, нечто похожее случилось и на этот раз. Это очень непросто для человека — проявить себя доказать, что ты что-то можешь и значишь. Но Алексеев выдержал испытание «на удар», не сломался, из критического положения выбрался честно, сам, своим трудом.

В запасном полку, куда направили Алексеева, его никто не звал: полк пополнялся людьми из глубинных губерний. Как и все, Алексеев проходил боевую выучку с полной выкладкой. Перед выходом на фронт полк построила для митинга, Комиссар напутствовал бойцов — долго и скучно, словно не в бой уходили люди, а картошку полоть. И тогда слова попросил Алексеев. Люди услышали то, чего ждали. Алексеев стал полковой «знаменитостью». На следующий день его назначили руководителем школы политграмоты полка. А вскоре избрали в состав полкового бюро РКП (б), хотя для этого пришлось вести двухнедельную переписку с политотделом армии — там помнили о проступке Алексеева.