Михаил Фомичёв - Путь начинался с Урала

И вот Челябинская бригада, как и другие части 10-го гвардейского корпуса, в походных колоннах. На этот раз мы двигаемся на север. 5 июля 1944 года, завершив двухсоткилометровый марш, корпус сосредоточился в районе Игровица, что в пятнадцати километрах от Тернополя.

Стало известно: предстоят серьезные бои. В те дни наши войска усиленно готовились к Львовско-Сандомирской операции. 1-му Украинскому фронту противостояла группа немецко-фашистских войск Северная Украина, в которую входили тридцать четыре пехотные, пять танковых и одна моторизованная дивизии, две пехотные бригады. Группа занимала оборонительные рубежи от Полесья до Карпат. Враг создал за лето глубоко эшелонированную оборону. Три ее полосы состояли из густой сети траншей, соединенных ходами сообщения. Местность резко пересеченная, лесистая. На пути наступающих войск немало водных преград. Это реки Западный Буг, Золочевка, Билка и другие.

Планом, разработанным штабом 1-го Украинского фронта, предусматривалось нанесение двух сильных ударов: одного из района западнее Луцка, в общем направлении на Сокаль, Рава-Русская, и другого из района Тернополя на Львов.

Во втором ударе принимала участие и наша 4-я танковая армия. Она получила задачу наступать в полосе прорыва 38-й армии и, стремительно развивая прорыв в направлении Перемышляны, Городок, разгромить львовскую группировку противника.

13 июля началось наступление советских войск из района Луцка, а днем позже последовал удар на львовском направлении. Соединения и части 60-й и 38-й армий к исходу 14 июля сумели продвинуться на 3–5 километров. Противник ввел в сражение тактические резервы, и бои стали еще ожесточеннее. Прорвать оборону удалось лишь в районе Колтова. Благодаря активным действиям войск, особенно 322-й стрелковой дивизии, здесь образовался так называемый колтовский коридор глубиной 18 километров и шириной 4–5 километров. Этот коридор сыграл важную роль в развитии нашего наступления. 16 июля в него была введена 3-я гвардейская, а утром следующего дня — наша 4-я танковые армии.

17 июля бригада участвует в прорыве вражеской обороны, а затем идет в передовом отряде корпуса. Моросит дождь. Мой позывной — Самара. Меня непрерывно по рации вызывает комкор. Он торопит.

Прорываемся в узкую горловину возле села Тростянец. Гитлеровцы бьют из засад, упорно сопротивляются. К вечеру форсируем реку Стрыпа. Противник несколько раз переходит в контратаки, которые мы успешно отбиваем.

Наступление продолжалось днем и ночью. Мы ворвались в дымящийся Золочев. На улицах идут бои. Челябинцы настойчиво теснят немцев. К железнодорожному вокзалу первым прорвался танк гвардии старшего лейтенанта Потапова.

Вскоре бой перенесся за пределы города. Танки быстро идут по шоссе на Львов. На подступах к населенному пункту Словита бригада попала в очень трудное положение. Нас встретил из засад огонь тяжелых танков и закопанных орудий. Справа — открытое поле, а слева — горы, покрытые лесом. Неоднократные попытки уничтожить противника атакой в лоб успеха не имели. Мы потеряли двое суток драгоценного для нас времени, а главное — многих людей, павших на поле боя. Пришло решение: батальону автоматчиков обойти противника слева, ударить с тыла.

Вызываю комбата Приходько. Он возбужденно рассказывает о своих гвардейцах, которые славно дрались на улицах Золочева. Комбинезон комбата, туго обхваченный ремнем, прострелен в нескольких местах. Перехватив мой взгляд, гвардии капитан поспешно сказал:

— Малость задело. На то и война. Только я в госпиталь не пойду.

И тут я только заметил, что офицер немного прихрамывает: пуля прострелила правую ногу, но кости не задела.

— Все нормально, товарищ комбриг. Медики уже свое дело сделали.

— Я хотел доверить вам одно задание, а вот сейчас опасаюсь.

— Товарищ гвардии полковник, прошу вас.

— А нога?

— Пустяковая царапина, не о ней сейчас должна идти речь.

Я расстелил на капоте виллиса карту и поставил перед командиром батальона задачу.

Через несколько минут автоматчики скрылись в кустарнике. Пока было время, мы произвели дозаправку машин, пополнили боеприпасы.

Связываюсь по рации с Приходько. Он докладывает:

— Через пять минут начинаем бой. Оседлали дорогу Золочев — Львов. Взяли в плен офицера и солдата.

Отыскиваю на карте место. Это где-то за Словитой в 1–1,5 километрах. Не теряем времени: начинаем атаку и с фронта. Гитлеровцы разгадали наш замысел и, опасаясь окружения, поспешно снялись с огневых позиций, стали отходить. Бригада — за ними. От комбата Приходько поступают одна за другой тревожные вести. На одном из рубежей противник предпринял контратаку, начал теснить батальон. Самоотверженно дрались автоматчики. Они смело бросали под гусеницы танков связки гранат. Снова отличился пулеметчик коммунист гвардии рядовой Пяткин.

Мы спешим на помощь батальону Приходько. Танки второго батальона мчатся по улицам Словиты. Убегающих гитлеровцев настигают меткие очереди. Из-за угла дома показался фаустник. Услышав шум мотора нашего танка, он быстро упал в кювет, изготовился к бою. Гвардии лейтенант Железное опередил врага.

Часть немцев сумела прорваться через позиции батальона автоматчиков и ушла на запад.

Утром на командный пункт бригады приехал командарм Д. Д. Лелюшенко. Его сопровождал командир корпуса генерал Е. Е. Белов.

Командарм похвалил бригаду за успешные действия.

— Вам, Фомичев, — сказал он, — дается новое задание: первым прорваться к юго-западной окраине Львова. Это очень важно. Конкретную задачу получите от комкора.

Генерал Белов провел на карте стрелу. Нам предстояло прорваться через оборону противника и совершить смелый рейд по тылам врага.

Как лучше пробиваться ко Львову? Идти в лоб по шоссе — бессмысленно. Впереди небольшая деревушка. Есть ли там гитлеровцы?

— Я уже послал разведчиков, — доложил начальник штаба.

Вскоре группа воинов, возглавляемая только что прибывшим из госпиталя коммунистом Соколовым, возвратилась с двумя пленными.

Соколов возбужденно рассказывал:

— Мы подползли по ржи незаметно к крайнему домику. Глядим, один верзила сидит на завалинке и пьет молоко, а второй роет окоп. Рядом телефонный аппарат, от него уходит красная нитка. Разведчик Николай Лавриков перерезал провод. Бросаемся к немцам: Хенде хох!

Со слов пленных мы узнали, что в деревушке расположен батальон, усиленный танками и самоходными орудиями.

С начальником штаба Барановым и инженером Полубояриновым выехали на рекогносцировку местности. Немцы обнаружили наш бронетранспортер и обстреляли. Командир бронетранспортера гвардии сержант Иван Будницкий прильнул к пулемету. Приказываю водителю Ивану Рехину укрыть машину. В это время рядом разорвался снаряд, осколок впился в голову Будницкому. Полубояринов подхватил на руки безжизненное тело гвардейца. Мы поспешно возвратились назад.