Михаил Фомичёв - Путь начинался с Урала

Мы спешим. Ведь челябинцы идут в авангарде корпуса, пробивая дорогу на Прагу 4-й гвардейской танковой армии.

Позади остается чешская граница. Рудные Горы доставляют нам много хлопот. Танки с большим трудом одолевают высокие хребты. Наконец первое чешское село Бистрица. На окраине остановились. К танкистам бросились нарядно одетые крестьяне. Они обнимают, целуют гвардейцев, провозглашают:

— Наздар, Руда Армада!

К воинам подходят женщины. Они кланяются и говорят по-русски:

— Спасибо, сыночки, что вы нас освободили. Долго мы ждали этого дня.

Задерживаться некогда. До Праги — около 100 километров. В голове колонны бригады опять батальон Михаила Коротеева.

Примерно в 12 часов дня 8 мая челябинцы, преодолев Рудные Горы, достигли первого чехословацкого города — Белина. Население встречает хлебом и солью.

Благоухает весна. Все в цвету. Улыбки на лицах ликующих чехов. Люди от радости плачут и смеются, а те, что помоложе, вскакивают на броню машин, обнимают автоматчиков, дарят цветы.

После полудня бригада вошла в город Слани. И снова море красных знамен и транспарантов. На домах — трехцветные флаги Чехословацкой Республики. Через всю центральную улицу полотнище: Ать жие Руда Армада! Да здравствует Красная Армия!

К гвардии лейтенанту Гончаренко подбежала старушка. Она целовала его замасленную руку, приглашая зайти в дом.

Мальчишки с наполненными водой ведрами бегали от танка к танку. Никогда холодная колодезная вода не казалась нам такой вкусной.

А сигналы из Праги становятся все тревожнее:…На помощь, на помощь!..

Неужели опоздаем? На предельной мощности работают двигатели. Люди измотались в тяжелых переходах и боях, но никакие трудности не могли остановить стремительного броска.

После Слани в бригаду прибыл командир 10-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенант Е. Е. Белов. Он взял мою рабочую карту, прочертил красную стрелу на Прагу, обвел город пунктирной линией и написал: 3.00 9.5 1945 г… Словами добавил:

— Приказ маршала Конева.

Мы поняли свою задачу. Тут же довели ее до командиров. Я отдал распоряжения по боевому обеспечению.

Начался стремительный марш. Перед заходом солнца Коротеев доложил:

— Колонна немецких танков. Атакуем!

Но пробиться вперед первый батальон не смог. Выдвигаю на помощь второй батальон Пупкова. С фланга гитлеровцев атакуют танки Акиншина. Дружная атака. Спустя час от колонны противника остались груды искореженного металла, сотни трупов. Многие гитлеровцы были взяты в плен.

Солнце скрывается за горизонтом. Начало быстро темнеть. Мы входили в город Лоуни. Фашисты облили бензином дома, узкие мостовые. Языки пламени лижут асфальт и здания. Из-за укрытий ведут огонь фашистские артиллеристы. Завязался короткий бой. Немцы, прижатые огнем наших танков и орудий, отошли вправо. Но уйти на запад, к американцам, удалось лишь немногим.

Освободив город, делаем кратковременную остановку. На площади полно чехов. Играет оркестр. На броню танков летят букеты сирени.

Ко мне подходит радист штабной радиостанции гвардии старшина Владимир Войкин.

— Только что передали по радио: в Берлине подписан акт о капитуляции Германии.

Да, событие это огромное. Нам, однако, теперь не время расслабляться. Боевая задача еще не выполнена.

Между тем над горизонтом поднималось зарево пожара.

— Прага горит! — сказал Зденек, молодой чех, ехавший с нами от самой границы в качестве проводника. В его глазах появились слезы.

Входим в небольшой населенный пункт. До Праги, как подсказывают чехи, пять — семь километров. Вымываю командира головного взвода Буракова и находившихся на его танке Соколова и Пасынкова.

— Пожалуй, это для вас последняя боевая задача, — сказал я. — Нужно установить, что происходит в Праге. Для этого на больших скоростях ворваться в город и следовать к его центральной части. Огонь по гитлеровцам вести с ходу. Но будьте осторожны: не перебить бы повстанцев и мирное население.

Разведчики и саперы поудобнее устраиваются на броне танков Буракова, Гончаренко и Котова.

Разведгруппа ушла в темную ночь. Идем вперед и мы. Волнуются Коротеев и Старостин. Не может скрыть волнение и начальник политотдела Богомолов. Подсвечивая карманным фонариком, уткнулся в карту начальник штаба Баранов. Ждем разведданные. Переживаем за людей. Как они там?

Соколов позже рассказывал:

Танки идут по дороге. Разведчики и саперы с каким-то особым напряжением всматриваются во все стороны. Временами останавливаемся. Прислушиваемся. Тишина. Впереди зарево пожаров, иногда со стороны Праги доносится стрельба. Это повстанцы ведут бой с фашистами.

В одном-двух километрах от города слезли с танков, разбились на две группы и зашагали по обеим сторонам дороги. И вдруг сталкиваемся с группой людей. Это было так неожиданно, что я вначале не понял, в чем дело, крикнул:

— К бою!

Услышав русскую речь, люди бросились обнимать и целовать наших разведчиков и саперов. Это были повстанцы.

Чехи уже сидели на танке гвардии лейтенанта Буракова и неплохо объяснялись на русском языке.

Они нам сообщили, что в центре города повстанцы ведут бои с солдатами Шернера. Имеются баррикады. Но какие силы у противника, чехи не знали.

Уже светало. Чаще забилось сердце, когда мы увидели верхушки церквей и башен древнего города. Спустя полчаса передовые подразделения бригады достигли северо-западной окраины Праги. Я тут же по радио доложил об этом генералу Е. Е. Белову. В Прагу вступали и другие соединения советских войск.

Шоссе перегорожено баррикадой, сооруженной из брусчатки разобранных мостовых. Восставшие не ждали нас с этой стороны. Они предполагали, что мы придем с востока. Каково же было удивление чехов, когда перед их оборонительными сооружениями появились советские танки и начали преодолевать эти препятствия.

Из-за баррикады вышел чешский офицер, руководивший отрядом восставших. Мы крепко обнялись и расцеловались. И тотчас, размахивая винтовками и фуражками, с радостными возгласами Наздар! Наздар! навстречу советским танкистам побежали чешские повстанцы.

К нам устремились тысячи мирных жителей. Танки взвода Буракова, шедшие впереди, встретила группа людей с развернутыми красными знаменами. На полотнищах вышиты серп и молот. Чешская патриотка подошла к сидящим на броне разведчикам и передала им знамя.

Люди пели, плакали от радости, дарили нам цветы, протягивали своих детей, которые доверчиво обнимали нас. И не было для нас, советских воинов, лучшей награды, чем эта сердечная благодарность народа.

Сопровождаемые ликующими жителями, танкисты настойчиво теснят немцев. Бой не затихает. Оставаться на улицах опасно. Но чехи не хотели расходиться по домам. Они указывали нам расположение вражеских пушек и пулеметов, предупреждали об опасности, находили наиболее удобные пути движения.