Вадим Эрлихман - Король Артур

С середины XIX века на читателя хлынула настоящая волна произведений о короле, названная позже «артуровским возрождением». В то время в Англии наступила викторианская эпоха, связанная для немалой части населения с небывалым прежде уровнем достатка и комфорта. Жадно потребляя ставшие доступными блага, английский средний класс в то же время тосковал по приключениям, поискам, пылкой любви — проще говоря, по романтике. Одни утоляли эту жажду в колониальных авантюрах, другие — в мистических опытах вроде теософии и спиритизма. Третьи, которых было больше всего, обращались к прошлому, сулившему захватывающие приключения без всякой опасности для жизни и здоровья.

Самым известным деятелем «артуровского возрождения», как и всей викторианской литературы, стал Альфред Теннисон. Родившись в 1809 году в Линкольншире, в семье сельского священника, он оставил Кембриджский университет после нервного срыва, вызванного смертью друга, и профессионально занялся поэзией. Итогом его многолетних трудов стали начатые в 1867 году «Королевские идиллии» ( Idylls of the King ) — цикл из двенадцати поэм, посвященных артуровской теме. Правда, сам Артур в поэмах остается на втором плане в полном соответствии с классической артурианой. За рассказом о его детстве сразу следует описание зенита его правления, когда король почивает на лаврах, почти не вмешиваясь в государственные дела — как британские монархи времен Теннисона. Главную роль он играет только в поэме «Смерть Артура», написанной раньше «Идиллий», но закономерно вошедшей в их состав. Начинаются же они созданной в 1832 году поэмой «Леди Шалотт», повествующей о злополучной возлюбленной Ланселота — Элейне из Астолата (Шалотт — французская форма последнего слова). В финале героиня умирает от неразделенной любви:

Считая свои произведения прежде всего средством отражения нравственных и эстетических идеалов, Теннисон смело изменял классические сюжеты, вводил новых героев или объединял старых. Артур у него — не сын Утера, а таинственный младенец, вынесенный морскими волнами к ногам чародея Мерлина во исполнение пророчества. Матерью Гавейна и его братьев вместо коварной Моргаузы стала добрая Белисента. Место последней битвы Артура перенесено с Солсберийской равнины в загадочный Лионесс, где наползающий с моря туман заволакивает войска соперников и всю Логрию тьмой забвения. Рассеять эту тьму, по мысли Теннисона, может только грядущее возвращение короля:

В ранних поэмах Теннисона уже представлены три основных сюжета, преобладающие в «Королевских идиллиях»: грешная любовь Гвиневеры и Ланселота, поиски Святого Грааля и образ Артура как идеального правителя. Большую роль в цикле играют женщины — им посвящены первые четыре поэмы, каждая из которых названа именем героини, представляющей определенную грань обобщенного женского образа. Нимуэ — злая чародейка, разрушительница; Энида — защитница установленного порядка, Гвиневера — сильная женщина, раздираемая страстями; Элейна — пассивная жертва безответной любви. В дальнейшем были написаны «Рождение Артура» и «Святой Грааль», а «Энида» разделилась на две части. Две поэмы («Пелеас и Этарда» и «Последний турнир») посвящены трагической истории Пелеаса, превращению юного идеалиста в безжалостного Красного рыцаря, врага Камелота (эту историю Теннисон придумал сам, как и ряд других сюжетов). В поэме «Гарет и Лунетта» поэт изобразил альтернативную судьбу начинающего рыцаря, на сей раз позволив ему достичь идеала. Однако в последних поэмах — «Балине и Балане» и полностью переработанной «Смерти Артура», — артуровский мир все-таки гибнет, полностью исчерпав свои силы. «Идиллии» проникнуты глубокой меланхолией и одновременно несложным морализаторством — их герои расплачиваются за аморальные поступки, за отклонение от рыцарских идеалов и христианских добродетелей.

Артур Теннисона и других викторианцев еще пассивнее, чем Артур средневековых романов — он действует самостоятельно только в юности, да и там за его спиной маячит Мерлин, становящийся все более заметной фигурой по мере роста увлечения мистикой и «тайными науками». В дальнейшем король почти исчезает из вида, пребывая в далеком, почти призрачном Камелоте, откуда отправляются на подвиги его рыцари. Именно они — Ланселот, Гавейн, Персиваль, — герои поэм и элегий XIX столетия, главное занятие которых — вечное странствие к неведомой цели. Из той же когорты рыцарь из «Эльдорадо» Эдгара По и Чайльд Роланд из поэмы Роберта Браунинга, ставшей лейтмотивом эпической саги Стивена Кинга «Темная башня» (кстати, ее герой Роланд — потомок великого Артура Эльдского, двойника короля в иной реальности).

И все же викторианские паладины почти так же статичны и бездеятельны, как их монарх — скованные меланхолией, они только и могут что принимать красивые позы. Это особенно заметно в живописных произведениях членов Братства прерафаэлитов. Пышные, формально безупречные полотна Эдварда Берн-Джонса, Данте Габриэля Россетти, Уильяма Морриса, Уильяма Холмена Ханта до сих пор остаются лучшими иллюстрациями к артуровским легендам. Стоит напомнить, что прерафаэлиты сплотились именно вокруг фресок на темы «Смерти Артура» Мэлори, которыми они в 1857 году расписывали конференц-зал Оксфордского университета. Работа была не закончена, но породила волну картин, гобеленов, витражей на артуровские сюжеты, украсивших и королевские дворцы, и сельские церквушки.

Королева Виктория еще в 1848 году поручила художнику Уильяму Дайсу украсить фресками из жизни Артура гардеробную Вестминстерского дворца. Дайс не сумел адаптировать рыцарские идеалы к викторианству, да и не ставил перед собой такой задачи: он превратил артуровские сюжеты в аллегории таких добродетелей, как милосердие, щедрость, благочестие и учтивость (так и хочется добавить к этому ряду умеренность и аккуратность). Сегодня фрески Дайса вряд ли способны кого-то вдохновить, однако они во многом повлияли как на прерафаэлитов, так и на Теннисона, поэмы которого, в свою очередь, оказали громадное влияние на британское искусство. Первое издание «Королевских идиллий» в 1859 году (так называемый «Моксон-Теннисон») было богато иллюстрировано художниками, представлявшими не только Братство, но и враждебную ему живописную школу Королевской академии искусств, к которой принадлежали Джеймс Арчер, Джозеф Ноэль Пейтон, Томас Вулнер. Эта школа культивировала монументальность образов и эпичность сюжетов, что привело к появлению таких широко известных полотен, как «Смерть Артура» Арчера или «Две короны» и «Рыцарство» Фрэнка Дикси. В свою очередь, члены Братства насыщали свои картины мистическими аллегориями и любовными переживаниями.