Михаил Зенкевич - Братья Райт

Американский посланник в Италии Гриском должен был представить Вильбура королю Виктору Эммануилу. Сообщая Вильбуру о назначенном во дворце приеме, Гриском, между прочим, ознакомляя правилами придворного этикета, написал, что «для такого случая приличествует три поклона».

— Я не знал, — смеялся потом Вильбур, — значило ли это, что один поклон надо было отдать подбородком, а два других в бок одним и другим. Или же это значило, что надо было отдать по три такиx поклона королю при представлении.

Вильбур был представлен американским посланником итальянскому королю во дворне. Маленький Виктор Эммануил, казавшийся еще маньше ростом рядом с долговязым худым Вильбуром, пригласил его сесть и задал ему ряд вопросов об авиации. Вслед за империалистической Францией и Англией тянувшаяся за великими державами Италия тоже проявила интерес к возникающей авиации, стремясь использовать ее для своей армии в надвигающейся мировой войне. Вскоре Виктор Эммануил явился рано утром на аэродром посмотреть полеты. Вильбур продемонстрировал два удачных полета, которые Виктор Эммануил заснял своим фотографическим аппаратом.

В толпе зрителей, стоявшей вокруг аэродрома, за шпалерами солдат и полицией, в это время находился со своим отцом один хромой американский мальчик, которому очень хотелось осмотреть поближе удивительную машину. По просьбе сына отец решил послать письмо Вильбуру, не надеясь на какой-нибудь результат. Равнодушно относившийся к письмам миллионеров и титулованных особ, Вильбур внимательно отнесся к маленькому просителю. Хромой мальчик был пропущен на аэродром. Братья поздоровались с ним за руку, как со взрослым, провели его в ангар и показали ему аэроплан.

Во время двухнедельного пребывания в Риме Вильбур успел обучить двух учеников — лейтенанта Кельдерара и лейтенанта Савойя, первых итальянских летчиков. Кельдерара оказался очень способным авиатором и выучился управлению после 2 1/2 часов обучения. 21 апреля Вильбур совершил три полета в присутствии американского посланника. После обеда в тот же день, несмотря на сильный ветер, Вильбур поднялся со своим учеником Кельдерара, а затем с адмиралом Мирабелло. При рукоплесканиях зрителей Вильбур произвел в воздухе ряд сложных эволюций. 26 апреля Вильбур закончил обучение учеников. В этот день он сделал несколько полетов, поднявшись на воздух без рельса и падающего груза. Усевшись на свой аэроплан, стоявший полозьями прямо на земле, он запустил мотор и, проскользив около 150 метров по росистой траве, легко поднялся в воздух, спустился на землю и снова взлетел с той же легкостью, достигнув высоты 155 метров.

Мэр города Рима устроил торжественный прием бр. Райт во дворце магистрата. В свободное время братья осматривали музеи и между прочим с интересом остановились перед статуей мраморного фавна известной им по роману «Мраморный фавн» одного из их любимейших авторов — Готорна.

Первого мая бр. Райт были уже в Париже. За рекордными полетами последовал целый ряд чествований и банкетов в Париже, Лондоне, Нью-Йорке. «Летающие братья» стали самыми популярными героями, завоевателями воздуха. Теперь уж никто не сомневался в наступлении новой эры авиации, объявленной ими пять лет назад. Империалистические правительства, жадно ухватившиеся за удивительное изобретение, как за новое средство вооружения, аэроклубы, научные учреждения спешили выказать бр. Райт то запоздалое признание, в котором им раньше так упорно отказывали. Аэроклуб «Сарт» пригласил их в Ле Ман для вручения бронзовой статуи, сделанной скульптором Луи Карвэн. Довольно большая, в четверть натуральной величины, статуя изображала крылатую музу авиации, распростертую над двумя изобретателями, наблюдающими полет орла.

В Лондоне бр. Райт были приняты военным министром лордом Голдэн. Воздухоплавательное общество Великобритании и Аэроклуб устроили в честь них банкеты и преподнесли им золотые медали. На банкете Аэроклуба их посадили рядом с американским посланником Уайтло Рид. На тост в честь них Вильбур ответил краткой речью, а Орвил всего лишь несколькими фразами, за которыми последовала длинная речь американского посла. Эти чествования и полученные награды, однако, не вскружили головы братьям, которые остались просты и скромны в своем обращении и образе жизни, как и прежде. В По они представлялись Эдуарду VII и Альфонсу XIII в обычных своих рабочих пиджаках и кепках, в которых совершали полеты, и так же, как в лагере Кити Хок, сами подстригали друг другу волосы.

«В Париже, — вспоминает Бауэр, — как раз перед приездом Орвила и Вильбура Райт в Англию, когда они получили золотые медали Аэроклуба и Воздухоплавательного общества и были чествуемы обеими этими организациями, я описывал Вильбуру некоторых лиц, с которыми он должен был встретиться в Англии. Об одном я сказал, что его легко будет узнать, так как он самый безобразный из членов воздухоплавательного общества, и моя грубость была исправлена его спокойным ответом, что этот член общества потеряет этот свой отличительный признак, так как, сказал он, «теперь нас будет двое таких».

За лондонскими банкетами последовал банкет в Нью-Йорке, устроенный Аэроклубом Америки. Даже родной город Дэйтон решил на этот раз не отставать от мировых столиц и устроил торжественную встречу. Братьев усадили в украшенную цветами коляску, запряженную белыми лошадьми, и через весь город, под приветственные крики толпы, доставили в скромный деревянный дом на Готорн-стрит, украшенный флагами и бумажными фонариками. 10 июня братья были торжественно приняты в Белом дворце в Вашингтоне президентом Тафтом, вручившим им почетные золотые медали Аэроклуба Америки, с изображением бюстов изобретателей и датой полета Орвила в Форте Майер и Вильбура в Ле Мане. На слова президента Тафта «Америка гордится вами» братья кратко ответили:

— Благодарим. Мы еще только начали. Остается много сделать.

17—18 июня в Дэйтоне были устроены в их честь торжества, во время которых им были поднесены медали от штата Огайо, от Дэйтона и диплом баккалавра колледжа Уорлэм, где они раньше учились. Школа, отказавшая раньше будущим знаменитым изобретателям в дипломе, теперь, с запозданием на двадцать лет, торопилась загладить компрометирующий ее скандал! Ответная речь Вильбура своим гражданам состояла всего из двух слов:

— Благодарю вас!

Затем последовала золотая медаль от конгресса Соединенных штатов, согласно решению конгресса от 4 марта 1909 г. Однако надписи на всех этих медалях были составлены в очень общих выражениях и упоминали только о последних полетах братьев в 1909 г., ничего не говоря о предыдущих.

В конце июня бр. Райт прибыли в Форт Майер со своим новым аэропланом. По условиям договора им оставалось произвести полет с пассажиром. Для этого полета был выбран маршрут от Форта Майер до Александрии и обратно. Расстояние было небольшое, всего 16 километров, но местность была пересеченная, с холмами, скалами, лесом, совершенно непригодная для спуска. Это был первый полет, производившийся в подобных условиях. 30 июня после полудня Орвил поднялся на аэроплане вместе с пассажиром лейтенантом Бенджамином Фаулойс и скоро скрылся из глаз. На полетах присутствовал президент Тафт. Огромная толпа зрителей окружала тесным кольцом оцепленное войсками поле. Время полета уже истекло, а аэроплан все еще не показывался. По аэродрому разнесся слух, что с Орвилом опять, как в прошлом году, произошла катастрофа. Даже Чарли Тэйлор, механик бр. Райт, начал сомневаться в благополучном исходе и сказал: