Тамара Петкевич - Жизнь - сапожок непарный : Воспоминания

5 Александр Осипович Гавронский был арестован царским правительством и приговорен к расстрелу. Бежал за границу.

За границей провел несколько лет. Затем вернулся в Россию.

Научная деятельность: окончил философский факультет Марбургского университета, окончил филологический факультет Женевского университета и институт Жан-Жака Руссо. Написал работы: «Логика чисел» (теория чисел с точки зрения теории познания), «Методологические принципы естествознания в связи с неевклидовой геометрией».

Художественная деятельность: работал в театре с 1916 года; с 1916 по 1917 год был режиссером Цюрихского городского театра и главным режиссером Женевского драматического театра. Основные постановки: «Двенадцатая ночь», «Ревизор», «Братья Карамазовы», «Балаганчик», «Столпы общества», «Смерть Дантона».

После революции был режиссером Незлобинского театра. Постановки: «Мария Тюдор», «Коварство и любовь», «Всех скорбящих».

В 1924 году состоял ответственным руководителем Гостеатра-студии имени Шаляпина.

В кино — с 1924 года (Госкино, Межрабпом, Госвоенкино, Белгоскино, Укра-инфильм). Кинофильмы: «Мост через Выпь», «Круг» (совместно с режиссером Райзманом), «Темное царство», «Любовь».

Административная деятельность: в 1918–1919 годах — заведующий театральным отделом; в 1919–1921 годах — заведующий художественным отделом МОНО (Московский отдел народного образования); в 1921–1922 годах — начальник полит-просветчасти ГУВУЗа; в 1923 году — заведующий отделом зрелищ Всероссийской выставки.

Александр Осипович работал вместе с А. В. Луначарским. На студии «Украин-фильм» его многое связывало с А. П. Довженко.

Арестовали Александра Осиповича в Москве. Его жена пошла на Лубянку, чтобы спросить у следователя: «За что?» Ей ответили: «Ваш муж знал о готовящемся покушении на Сталина», и бессовестно обратились к ней с вопросом: «Он говорил вам, от кого узнал об этом? Кто именно собирался совершить преступление?»

«Дело» не имело под собой никаких оснований, ни одного свидетеля. Александр Осипович был выслан на Медвежью Гору. Жена поехала за ним.

В 1937 году срок ссылки кончился. Жена уехала чуть раньше. А он, едва успев доехать до Москвы, тут же, на вокзале, был опять арестован. В те годы любили «брать» в поездах и на вокзалах.

Снова следствие, заочный суд. Дали пять лет лагерей. И отправили на Север, в Коми АССР.

В 1942 году, когда он должен был выйти на волю, допустить этого не захотели. К нему был приставлен провокатор из заключенных. По ее доносу Александра Осиповича посадили в центральный изолятор, где он провел мучительные месяцы в ожидании расстрела. Но на расстрел «дело» никак не тянуло. Был дан новый, так называемый «лагерный срок» — десять лет.

6 Когда японцы вошли в Маньчжурию, образовав Маньчжоу-Го, и поставили во главе правительства сына последнего императора — Пуи, со стороны Японии начались провокации. Юридически они не могли вытеснить советское представительство. Прибегали к диверсиям. В конце концов было выдвинуто предложение: откупить долю Советского Союза. СССР пошел на переговоры. В 1935 году Япония оформила эту покупку. Наше консульство в Харбине обратилось к советским гражданам с предложением возвратиться на Родину. Из пятидесяти тысяч пожелали уехать сорок восемь!

Возвратившихся кавэжединцев на всем пути следования по России встречали с лозунгами, плакатами со словами приветствия, цветами и столами, накрытыми едой.

В 1937 году в специально разработанном реестре для ареста граждан появился и такой пункт: «..лица, которые когда-то были за границей, подлежат изоляции».

Так и появились в лагерях представители сорока восьми тысяч устремившихся к родному очагу людей. Арестованным предъявлялось обвинение в том, что они перед выездом в Советский Союз были якобы завербованы японской разведкой. На следствии большинству внушали: достаточно признать только факт вербовки. Они, мол, понимают: что-либо совершить завербованные и по времени еще не успели. Значит — не за что будет наказывать.

Были и образцы версий. Арестованным они предлагались готовенькими с небольшими поправками на индивидуальность. Говорили: «Напишите так: однажды ко мне на квартиру пришел человек. Он попросил меня собирать сведения о Красной Армии. При этом обязывал меня поступить в институт (это если возвращавшийся был молодой и действительно успел подать заявление о поступлении в вуз). Через некоторое время ко мне должен был прийти связной и сказать пароль: „Ну, как идут занятия в институте?“»

Не пожелавшие подписаться, равно как и поставившие свои подписи под заготовленным для быстроты и удобства текстом, в конце следствия одинаковым образом подводились под статью КРД — контрреволюционная деятельность и со сроком десять лет столыпинскими вагонами следовали на Север в лагеря.

7 Документы являли следующее: в 1922 году в районе Воркуты, находясь в тундре на охоте, некто Попов придвинул к костру камень. Тот загорелся ярким пламенем. Охотник поискал схожий. Бросил и этот в огонь. Эффект такой же. Вернувшись в селение, рассказал об этом, показал находку. Решили отправить камень с ходоками к Ленину. Специалисты определили: антрацит с большим содержанием кислорода. И можно дешево его добывать, поскольку лежит на поверхности. В том же 1922 году Совнарком принял решение: приступить к изучению большеземельной тундры. Изучали долго. Проблему добычи угля надо было увязать со строительством железной дороги Котлас — Воркута. Бывшая авто-лежневая дорога из бревен должна была быть заменена железной.

О том, что было сделано заключенными до 1940 года, повелели умолчать вообще. По документам получалось, что к строительству железной дороги приступили лишь в 1940 году.

На самом деле все началось раньше. Из северных лагерей самым старым значился Ухтинский. В 1937 году сюда начали огромными партиями свозить заключенных. Один за другим стали появляться новые лагеря.

В 1941 году от станции Котлас до станции Кожва уже прошел первый поезд. А в 1942-м через реку Печору был переброшен мост. Заключенными здесь строились депо, насосная станция, вокзал, складские помещения, дома, поселок.

1 Ольга Петровна Тарасова, в девичестве Красильникова, родилась в 18Й году. Дед ее был городским головой города Севастополя. Когда в 1900–1901 годах в Херсонской губернии начался голод, по примеру других Ольга Петровна поехала туда. В деревне Куртовка они организовали для голодающих столовую. Земство снабдило посудой, некоторыми продуктами. Ольга Петровна нашла помощницу. Они сами пекли хлеб и кормили голодных крестьян. Но средства земства были ограниченными. Ольга Петровна написала матери в Севастополь. Письмо, в котором описывалось бедственное положение людей, мать показала морским офицерам, квартировавшим у нее. Те в свою очередь прочли его на кораблях. Начался сбор денег и вещей. Откликнулись и жены офицеров. В Куртовку пошли посылки, деньги, тюки с вещами.