Владимир Хандорин - АДМИРАЛ КОЛЧАК: ПРАВДА И МИФЫ

И что наиболее показательно, проявление твердости и отпора со стороны белых предводителей в таких случаях всегда было результативным. Так и в данном случае «союзники» стушевались, и инцидент замялся. Достойный ответ Колчака «зарвавшимся иностранцам», как писала о них белая пресса, укрепил его авторитет и снискал ему горячую поддержку в общественных кругах, засыпавших его поздравлениями по случаю победы в этом конфликте.

Другой инцидент такого рода, хотя и менее крупный, чем только что описанный, произошел в том же Владивостоке. Некий полковник Шарапов убил американского солдата, который в пьяном виде оскорбил и ударил его. Несмотря на давление американцев, наш военный суд в пику «союзникам» оправдал полковника.

Непросто продвигалось дело и с официальным признанием правительства Колчака как общероссийского. Энергичные усилия к этому в интересах консолидации антибольшевистских сил прилагали в стране и за рубежом российские дипломаты и политические деятели кадетского и умеренно-правого направлений.

Позицию этих кругов наиболее емко и отчетливо выразила влиятельная екатеринбургская газета «Отечественные ведомости»:

«Всякая временная власть, которая образуется в Москве, – писала газета, предвосхищая события, – всякая военная сила, которая войдет в ее стены, будет носителем и пропагандистом верховной власти адмирала Колчака и никого иного – до того момента, когда в Москву… прибудет сам Верховный правитель, окруженный преданными ему сибирскими войсками и сопровождаемый транспортами хлеба». В этих условиях, указывала далее газета, задача общественно-политических организаций и прессы – содействовать утверждению «общегосударственного и международного значения Верховного правителя… путем организации общественного мнения и соответствующей агитации». [119] Отечественные ведомости (Екатеринбург). 1919, 9 февраля.

Наконец, на рубеже мая–июня 1919 года о своем подчинении Колчаку как Верховному правителю России официально заявили командовавшие отдельными белыми армиями генералы Е.К. Миллер на Севере и Н.Н. Юденич на Северо-Западе. Приказом Верховного правителя они получали статус генерал-губернаторов и командующих вооруженными силами в их регионах.

Аналогичное заявление сделал возглавлявший на Юге Добровольческую армию, а после подчинения ему Дона в начале 1919 года – главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал А.И. Деникин. Несомненно, между этими двумя ведущими вождями белых армий существовало скрытое соперничество, хотя внешне (в переписке, выступлениях, официальных документах) оба неизменно демонстрировали взаимное уважение. Оно подчеркивалось и позднее, когда все дело уже рухнуло, в материалах допроса Колчака и в мемуарах Деникина. Оба были примерно равновеликими фигурами и не опускались, к их чести, до попыток принизить значение друг друга.

Но в скрытой форме такое соперничество все-таки было. Деникин, несомненно, болезненно перенес тот факт, что союзники способствовали выдвижению на первый план Колчака, пришедшего, по сути, «на готовое», в то время как Деникин вел борьбу непрерывно, еще начиная с Корниловского мятежа, и всего добивался собственными боевыми успехами.

С одной стороны, понимая необходимость консолидации сил, Деникин уже 11 января направил Колчаку телеграмму: «Признаем верховную власть, принятую Вашим превосходительством, в уверенности, что Вы солидарны с основными началами политической и военной программы Добровольческой армии». [120] Цит. по газете «Сибирская жизнь», 1919, 14 января. После такой декларации бывший царский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, исполнявший аналогичные функции в правительстве Деникина, был назначен министром иностранных дел «объединенного» правительства и переехал в Париж (поскольку единой столицы у белых не было), откуда руководил деятельностью русских послов за границей.

Это произвело известное впечатление. Правительство Франции изъявило Колчаку свое удовлетворение единением Востока с Югом и назначением Сазонова, пользовавшегося авторитетом в дипломатических кругах Антанты. Несколько позже было образовано и объединенное военное представительство Колчака и Деникина за границей (тоже в Париже) под руководством известного генерала Д.Г. Щербачева.

Но, несмотря на обмен любезностями и установление контактов (осуществлявшихся с помощью пробиравшихся через линию фронта гонцов), Деникин долго тянул с официальным подчинением Колчаку, скорее стремясь рассматривать такие контакты, как равноправные. В свою очередь, Колчак болезненно воспринимал такое отмалчивание. К тому же в окружении Деникина многие считали, что именно его правительство имеет большее право именоваться всероссийским, несмотря на меньшую территорию. С таким заявлением перед прессой открыто выступил в феврале 1919 года лидер кадетского «Национального центра» Федоров, находившийся в расположении деникинской армии.

Лишь после того как стало ясно, что правительства держав Согласия однозначно рассматривают Колчака как главу Белого движения и будут вести переговоры по основным вопросам именно с ним, Деникин внял настойчивым уговорам политиков и дипломатов и ради консолидации сил скрепя сердце заявил о подчинении ему.

Из приказа А.И. Деникина по армиям Юга от 30 мая 1919 г.:

«Спасение нашей Родины заключается в единой Верховной власти и нераздельном с нею едином Верховном командовании.

Исходя из этого глубокого убеждения, отдавая свою жизнь служению горячо любимой Родине и ставя превыше всего ее счастье, я подчиняюсь адмиралу Колчаку, как Верховному правителю Русского государства и Верховному главнокомандующему Русских армий.

Да благословит Господь его крестный путь и да дарует спасение России». [121] Цит. по газете «Сибирская жизнь», 1919, 24 июня.

С тех пор, соблюдая военную субординацию, все свои письма Колчаку Деникин писал в форме донесений подчиненного начальнику, начиная их со слова «доношу».

Колчак немедленно ответил ему приветственной телеграммой с выражением благодарности и 17 июня официально назначил Деникина своим заместителем, но – только как Верховного главнокомандующего. Лишь в сентябре, когда армии Колчака уже терпели поражения, он назначил его также своим заместителем как Верховного правителя.

Одновременно он издал указ, ограничивавший полномочия Деникина. Ввиду большой территориальной удаленности его армий, ему предоставлялась широкая самостоятельность в вопросах местного управления, военного командования и ведения сношений с союзниками. Но вопросы общей политики, как внутренней, так и внешней, земельный вопрос и финансовую политику Колчак оставлял в своей исключительной компетенции.