Юрий Макаров - Моя служба в Старой Гвардии. 1905–1917

Начался последний период жизни полка: август — декабрь 1917-го года, позиционная война в Галиции на реке Збруче, у Гржималува-Гржималув-Могила-Лука Мала.

На этих же позициях 21-го ноября мы справили наш последний полковой праздник. Вот как описывает его наш последний командир А. В. Попов:

«Это было в селе Лука Мала. Как сейчас помню настроение офицеров и свое собственное. Полк был далеко не похож на то, что он представлял собою во время войны. 27-ое февраля 17-го года, Солдатский полковой комитет, разные выборы в Учредительное собрание и в армейские, корпусные и прочие комитеты, вмешательство солдат в командование полком и в хозяйственное его управление, выход на работы по укреплению позиций и прочие наряды, часто только после «уговаривания» офицеров и командиров всех степеней. Октябрьский переворот в Петрограде, докатившийся и до нас и все с ним связанные приказы и распоряжения — создали отвратительную атмосферу недоверия солдат к офицерам (до момента пока не свистят пули, не рвутся снаряды) и общую подавленность, предчувствие конца жизни и службы дорогого полка. И все-таки было еще то, что называлось полком. Полковое знамя стояло в штабе полка в моей комнате, жизнь и служба в полку как будто еще продолжалась и наружно многое было по старому. И нам, офицерам, хотелось верить, что не все еще потеряно, но жизнь на каждом шагу выявляла свою ужасную действительность и временами гасила всякую надежду. В таком настроении мы встретили праздник. Полк стоял в дивизионном резерве. В офицерском собрании, которое пока еще кое-как существовало, собрались все офицеры на обычный для этого дня торжественный обед. Но атмосфера была сгущена. Чувствовалось, что даже между когда-то столь преданными нам солдатами, служителями офицерского собрания, есть, если не полные предатели, то доносители на нас солдатскому полковому комитету и просто несочувствующие и критикующие.

Тем не менее я решил, не считаясь с обстоятельствами, произнести такой тост за полк, который соответствовал бы моему и общему настроению. Я начал свою речь словами:

«Наш старый, горячо любимый, увенчанный двухсотлетней славой Петровский корабль — Семеновский полк — терпит бурю. Кругом много подводных камней, о которые он разбивается. Но вера в Бога и в себя должна нас поддержать».

Дальше я развил мысль, что эти же бури и стихии, могущие повлечь за собою гибель корабля, должны придать нам силы для борьбы с ними, раз мы наш корабль любим и хотим его спасти».

Эта трогательная речь честного офицера и страдающего человека была сказана 21-го ноября, а через 21 день наш старый Петровский корабль пошел ко дну. 12-го декабря двинулось домой, в Петроград, все, что от него осталось, несколько офицеров, человек 30 солдат и полковое знамя. Командиром этой горсточки был выбран вернейший из верных и храбрейший из храбрых, кристальный человек и верный товарищ Дмитрий Комаров. Знамя довезли до Петрограда и зарыли в надежном месте. По Петровскому воинскому артикулу, та часть, которая утеряет свое знамя, расформировывается и перестает существовать. А те, кто его зарыли, против всякого вероятия и наперекор всем стихиям, таили в душе искорку надежды, что, быть может, при монархии или при республике, имя одного из древнейших и славнейших русских полков из нашей армии не исчезнет.

Но если бы и исчезло? От врагов наше Отечество защищали войска, самых разнообразных формаций. И на протяжении тысячи лет, все эти воины были воодушевлены одними и теми же чувствами: храбростью, жертвенностью и любовью к Родине.

Если имя Семеновского полка и исчезнет из армии, то из истории Русской оно не исчезнет.

Буэнос Айрес, 5-го мая 1945 г.

День взятья Берлина.

«self made man» — Самодостаточный человек, занимающий прочное положение в обществе (англ.)

tailleur — английский дамский костюм (фр.)

Рожище — большая станция, где стоял штаб «Особой Армии».