Александр Михайлов - Маяковский

В очерке «Мое открытие Америки» Маяковский рассказал, как некий старый уже человек, некий миллионер Браунинг, под видом удочерения купил себе шестнадцатилетнюю наложницу. Рассказал о том, каким ханжеством оборачивается американский сухой закон «прогибишен».

«Ни одна страна не городит столько моральной, возвышенной, идеалистической ханжеской чуши, как Соединенные Штаты», - замечает Маяковский.

Очерки Маяковский написал по возвращении из Америки, под свежим впечатлением от увиденного, прочувствованного, пережитого. Но и находясь в США, выступая на вечерах, он со всей откровенностью делился своими наблюдениями, высказывал самые смелые критические суждения. Примерно через месяц пребывания в Штатах Маяковский написал стихотворение «Вызов», и, зная характер поэта, его полемическое бесстрашие, можно с уверенностью сказать, что читал «Вызов» американской публике.

А ведь этот «вызов» не кому-нибудь, а самой Америке. Вызов миру капитализма: «Посылаю к чертям свинячим все доллары всех держав». Вызов ханжеской морали, которая насаждается в Америке власть имущими, вызов «его препохабию» - капиталу.

В интервью газете «Фрейгайт» Маяковский говорил:

«...Вот мы - «отсталый», «варварский» народ. Мы только начинаем. Каждый новый трактор для нас - целое событие. Еще одна молотилка - важное приобретение. Новая электростанция - чудо из чудес. За всем этим мы пока еще приезжаем сюда. И все же - здесь скучно, а у нас - весело. Здесь все пахнет тленом, умирает, гниет, а у нас во всю бурлит жизнь, за нами будущее. До чего тут только не додумались! До искусственной грозы. Тем не менее прислушайтесь, и вы услышите мертвую тишину. Столько электричества для освещения, что даже солнце не может с ним конкурировать, и все же темно. Такой богатый язык, с тысячами всевозможных газет и журналов, и такое удивительное косноязычие, такое безмолвие. Рокфеллеры, Морганы, - вся Европа у них в долгу, тресты над трестами, и такая бедность».

Но и это еще не все.

«Вот я иду с вами по одной из богатейших улиц мира - с небоскребами, дворцами, отелями, магазинами и толпами людей, а мне кажется, что я брожу по развалинам, меня гнетет тоска. Почему я не чувствую этого в Москве, где мостовые разбиты, многие дома разрушены, а трамваи переполнены и заезжены донельзя? Ответ простой: потому, что там бурлит жизнь, кипит энергия всего освобожденного народа - коллектива. Каждый новый камень, каждая новая доска на стройке есть результат коллективной инициативы...

Наши сто пятьдесят миллионов - вот кто создает индустрию, вооружает жизнь техникой. Всего восемь лет прошло, восемь лет борьбы со всем старым. А какой переворот в умах, какой взлет культуры во всех областях жизни!»

Маяковский не упустил случая поиронизировать по поводу «открытия» Америки в прошлом и поиронизировать над любым будущим «открывателем». Он напоминает, как тридцать лет назад В. Г. Короленко писал, увидев Нью-Йорк:

«Сквозь дымку на берегу виднелись огромные дома в шесть и семь этажей...»

Напоминает, как лет пятнадцать назад Горький писал в подобной ситуации (в 1906 году):

«Сквозь косой дождь на берегу были видны дома в пятнадцать и двадцать этажей»,

«Я должен был, - продолжает Маяковский, - чтобы не выходить из рамок, очевидно, принятых писателями приличий, повествовать так:

«Сквозь косой дым можно видеть ничего себе дома в сорок и пятьдесят этажей...»

А будущий поэт после такого путешествия запишет:

«Сквозь прямые дома в неисследованное количество этажей, вставшие на нью-йоркском берегу, не были видны ни дымы, ни косые дожди, ни, тем более, какие-то дымки».

Главный итог пребывания Маяковского в США состоит в том, что оно (и конечно, предыдущие поездки в страны Европы) обострило социальное чутье поэта. Это было замечено по возвращении его в Москву после первого большого выступления в Политехническом. Одна из газет писала в отчете об этом вечере: «Американские наблюдения пробудили в поэте качества социолога, экономиста и политика. Маяковский хочет не только показывать, но и доказывать. Убеждать не только художественными средствами, но и отвлеченно-теоретическими». И ведь не случайно именно по дороге из Штатов родились проникновенные строки стихотворения «Домой!».

Не случайно и то, что в этом же стихотворении поэт как бы возбуждает, готовит себя к новой, более трудной и более насыщенной по душевной отдаче работе: «Я себя советским чувствую заводом, вырабатывающим счастье».

Выезжая в конце мая из Москвы, Маяковский намеревался совершить путешествие вокруг земли.

«Вокруг» не вышло, - пишет он в автобиографии. - Во-первых, обокрали в Париже, во-вторых, после полугода езды пулей бросился в СССР... Результат - книги: публицистика-проза - «Мое открытие Америки» и стихи - «Испания», «Атлантический океан», «Гаванна», «Мексика», «Америка».

Первые устные отчеты о поездке за океан состоялись в Париже. Сначала Маяковский выступил с чтением стихов на официальном приеме в полпредстве СССР по случаю восьмой годовщины Октябрьской революции. 12 ноября был его вечер, организованный студентами СССР во Франции. Поскольку на вечере, как всегда, кроме советских студентов, находились и французы, то Маяковский, из вежливости к Франции, выдавшей ему визу и запрещающей говорить о политике, поначалу следовал этому правилу, но как-то само собой с литературных тем перешел на социально-экономическо-политические. Американские впечатления требовали выхода...

Через два дня газета «Парижский вестник» писала, восхищаясь Маяковским-оратором, что трудно себе представить лучшего рассказчика для широких масс. «Маяковский - создание новой России. В его могучей, широкой, подвижной фигуре, в его товарищеской фамильярности с слушателями, в его непринужденной манере, в его едкой иронии, - во всем его существе сказывается нечто, что роднит его с русским рабочим, с человеком из народа».

Демократизм Маяковского, его умение быть своим в любой аудитории, яркий, несравненный талант оратора, рассказчика, полемиста признавались всеми, кто хоть раз слышал поэта. Вот он расхаживает по сцене Океанографического института в Париже и рассказывает об Америке, делится своими впечатлениями, а затем читает стихи - они как бы иллюстрируют только что сказанное, но как иллюстрируют! Они дают новый, гораздо более глубокий смысл сказанному. И время летит незаметно, уже час ночи, а публика словно завороженная, слушает поэта...

В интервью «Новой вечерней газете» (Ленинград) сказал:

«- Я выехал из Америки в октябре. Должен сознаться, что со мной не случилось там ни одного чисто американского приключения, ибо за «приключения», вроде приключений О. Генри, надо платить, а я не расходовался на этот вид развлечений, поэтому ничего необыкновенного со мной не случилось.