Виталий Старцев - Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского

Дополнительную информацию об опубликовании и обращении документов первой серии мы можем найти в машинописной копии английского перевода статьи лейтенанта Свечникова «Кто такие большевики?» 7. «Мы имеем доказательства обвинений против большевиков, — говорилось в статье, — в форме аутентичных документов, опубликованных в южнорусской газете "Приазовский край" от 6 января 1918 г., а позднее — в московском еженедельнике "Фонарь" № 13 за 22 января 1918 г. Эта газета была позднее закрыта большевиками. Эти копии разоблачительных документов вывешивались вечерами на углах улиц в Москве и срывались красногвардейцами, когда они их обнаруживали. Эти документы показывали, что, в то время как Россия вела борьбу против Германии, в 1914 г. Ленин, Троцкий, Луначарский и их товарищи получали деньги за работу по пропаганде под маской большевизма» 8. К сожалению, пока нам не удалось увидеть ни газеты «Приазовский край», ни еженедельника «Фонарь» за указанные числа, точно так же, как и номер парижской газеты «Petit Parisien» за начало 1918 г., где, как указывается в ряде источников, были тоже напечатаны документы первой серии во французском переводе. Хотя молва связывала эту акцию с решением французского военного министра Пишона, думаю, что и здесь не обошлось без Е. П. Семенова. Он сотрудничал, как мы знаем, во французской газете «Антанта», издававшейся в Петрограде, хорошо был известен во французском посольстве, возможно, сохранял и французское гражданство.

Таким образом, можно утверждать, что данная попытка распространения антибольшевистских документов, предпринятая Оссендовским и Семеновым, оказалась более успешной, чем первая инициатива продать списки пронемецких фирм и германских шпионов. Действительно, смотрите сами: опубликование «документов» в ростовской (а может быть, и в новочеркасской, как утверждал Милюков) и московской газетах, распространение «самиздатовских» копий, ознакомление с переводами и русскими текстами серии союзных посольств, переправка их во Францию и опубликование в парижской газете. Это ли не успех? Но наибольшим успехом, обеспечившим этой первой серии долгую жизнь, явилась передача «документов» в американское посольство и лично Эдгару Сиссону.

Вышло это вначале случайно, и не Е. П. Семенов принес материалы первой серии Сиссону. Это был Раймонд Робинс, уполномоченный американской миссии Красного Крест а, широко известный одно время в СССР как один из преданных друзей России, симпатизировавший большевикам. Вот как описывал сам Эдгар Сиссон получение этих документов в своих последующих воспоминаниях: «2 февраля (нового стиля, по старому стилю это 20 января. — В. С.) Робинс принес мне английскую версию пачки документов, которая, если она была истинной, показывала, что Ленин, Троцкий, Зиновьев, Луначарский, Фюрстенберг-Ганецкий и некоторые другие большевистские лидеры были аккредитованными и оплачиваемыми агентами Германии в момент их возвращения в Россию, а также способы финансирования. Документы не показывали германских связей после революции, не имели более поздних, чем октябрь 1917 г., дат. Являясь не более чем ключом сами по себе, скоро став частью общего политического фона, документы оказали важное моральное воздействие на нас двоих, изучавших их. Робинс, против его собственного желания, принес мне эти документы, доставшиеся ему по случаю. Почему? Потому что он не мог сделать ничего другого: ответственность была слишком тяжела, чтоб нести ее одному. Ни один из нас не знал многого о большевистской организации, еще меньше мы были способны провести мало-мальски стоящее расследование. Но фактом было то, что мы уже знали большевиков достаточно хорошо, чтобы найти себе извинения за бездействие. Если бы мы, однако, согласились с тем, что интересы политики заставляют нас не придавать большого внимания этому, шансы на другое американское расследование были бы незначительными. Может быть, Робинс ожидал, что я посоветую не беспокоиться. Он сразу же стал выступать за то, чтобы отвергнуть документы» 9.

Интересно, что именно в оценке этих документов разошлись Сиссон и Робинс, которые до этого действовали в основном солидарно и не теряли надежды на то, что им удастся добиться от Советского правительства согласия на возобновление военных действий против Германии. Поздно вечером 2 февраля Робинс, как рассказывает Сиссон, увиделся с человеком, который дал ему эти документы. Он не смог добиться у него дополнительных сведений и «не знал, что делать», но на следующий день отказался сообщить Сиссону при их новой встрече фактические нити, которые он сам имел. Человек этот был не Семенов.

Пока Сиссон обдумывал ссору с Робинсом, события продолжали быстро развиваться. «Материалы, однако, распространялись в Петрограде более широко, чем он знал, — вспоминал Э. Сиссон, — и 4 февраля другая английская копия была послана мне в наш офис на Гороховой ул.; я также обнаружил копию на русском языке у нашего переводчика, Было очевидно, что распространение их является организованным. В моем позднейшем правительственном докладе этот комплект циркуляров был напечатан как приложение к докладу, помещенный туда для документации. Это была единственная часть содержания доклада, которую видел Робинс и о которой он знал. Я просил его помощи для дальнейшего расследования, и он отказался» 10. Только на следующий день Сиссон впервые встретился с Е. П. Семеновым, который принес послу Фрэнсису первый документ из новой серии. Но эту историю мы будем рассматривать позже. А пока еще раз дадим слово Эдгару Сиссону.

Во введении к приложению № 1 к основной части своей брошюры под названием «Документы, распространяемые антибольшевиками в России», Сиссон писал: «Это приложение состоит из циркуляров (за исключением двух случаев, оговоренных особо), оригиналов которых или заверенных копий я никогда не имел. Большое число подобных комплектов на русском языке было выпущено в Петрограде и в других местах России оппонентами большевиков зимой 1917–1918 гг. Документы, как говорилось, являлись копиями документов, изъятых из контрразведки правительства Керенского, сопровождаемых более ранними материалами контрразведки императорского правительства. Возможность для доставания их была легкой благодаря услугам агентов и служащих контрразведки, большинство которых, когда большевики встали у власти, ушло со службы, захватив свободно содержание дел своих департаментов. Некоторые из документов были включены в публикацию, произведенную в Париже, к которой мы также отсылаем. Я не имел возможности произвести их проверку, но они соответствуют другим, поддающимся проверке, и в этом свете выглядят более ценными, чем когда они рассматриваются отдельно».