Виталий Старцев - Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского

Протокол был «подписан» И. Залкиндом, Механошиным, Е. Поливановым и А. Иоффе в качестве «уполномоченных Совета Народных Комиссаров».

Затем следовала расписка: «Означенные в настоящем протоколе циркуляры №№ 421 и 93, а также один экземпляр этого протокола получены 3 ноября 1917 г. Разведочным отделом Г. Г. Ш. в Петербурге. Адъютант Генрих». Вверху имелась помета: «В[оенный] К [омиссариат] Д. № 323. 2 приложения» 12.

Подобным образом Оссендовский опять убивал нескольких зайцев. Во-первых, подтверждал подлинность своих циркуляров. Во-вторых, вмешивал в дело Совнарком и Ленина как исполняющих прямые германские приказы. В-третьих, подтверждал данные другого своего «документа» о том, что уже 25 октября 1917 г. «Разведывательное бюро БГШ» обосновалось в Петрограде. Протокол был составлен просто на листе бумаге, а не на каком-нибудь бланке. Механошин представлял Военное ведомство, а остальные три — НКИД. Подписи их были скопированы с реального документа, вывешенного в проходной Наркоминдела и украденного Семеновым, о чем он сам хвастливо поведал в своей статье в «Последних новостях» 6 апреля 1921 г. Еще один вывод следовал из этого документа — что данные циркуляры уже находились ранее в царском Департаменте полиции и контрразведке штаба Петроградского военного округа. Этим как бы еще раз подтверждалась подлинность типографских циркуляров. Вспомним, что и в документах первой серии указывалось, что циркуляры взяты из архивов контрразведки.

Сиссон получил «оригинал» этого протокола в результате «рейда» конца февраля — начала марта 1918 г. вместе с типографскими экземплярами циркуляров и был счастлив. Он получил свидетельство того, как немцы, в предвидении неминуемого дня расплаты, тоже заметают следы своей вины за развязывание мировой войны 13. Еще одно «свидетельство» заметания следов предлагал документ № 4. «Разведывательное бюро БГШ» извещало 17 января 1918 г. Наркоминдел, что оно получило точную информацию о том, что лидеры правящей сейчас в России «социалистической партии» через Фюрстенберга и Радека находятся в переписке с Шейдеманом и Парвусом на предмет уничтожения следов их деловых отношений с имперским правительством. В этих сношениях-де немецкие социал-демократы видят опасность для мирового социализма. Начальник немецкого Разведбюро в Петрограде Р. Бауэр (о нем разговор еще впереди) имеет честь просить обсудить этот вопрос в присутствии представителя Германского Генерального штаба и г-на фон Шенемана 14. Очевидно, Оссендовскому все социалисты в мире были в этот момент одинаково противны. Иначе он сообразил бы, что интернационалисты- большевики никак не могли находиться в какой-то переписке с правым социал-шовинистом Шейдеманом, даже по поводу их тайных «сношений» с имперским правительством. По Сиссон все это принимал за чистую монету. Он ссылался в своем примечании на документ первой серии из приложения № 1 к брошюре, в котором якобы Шейдеман сообщает Ольбергу в Стокгольм об ассигновании через «контору Фюрстенберга» 150 ООО крон для «Новой жизни» М. Горького. Но в январе 1918 г., поясняет Э. Сиссон, Ганецкий-Фюрстенберг находился в Петрограде. И вот он помогает Шейдеману скрыть старые следы! 15Этот пример показывает, что Сиссон совершенно не разбирался в тонкостях взаимоотношений социалистов разных течений в странах, которые вели между собой мировую войну.

Но рекорд по нелепости ставит документ № 5. Судите сами. От имени Секции М Центрального отделения Большого Генерального штаба Германии выпускается документ от 25 октября 1917 г. на имя правительства Народных Комиссаров. Ни Оссендовского, печатавшего эту несусветную глупость, ни Сиссона, ее с восторгом принимавшего, все это не смущает. Правительства такого еще не существует, только к вечеру 25 октября Ленин с Троцким, чтобы отличаться от Временного правительства Керенского, предлагают взять название Совет Народных Комиссаров для Временного (до Учредительного собрания) рабоче-крестьянского правительства, а в Берлине уже знают обо всем этом и посылают этому правительству свои указания.

Но содержание документа еще нелепее, чем его адрес и дата. Вот уж где, можно сказать, Оссендовский прямо расписывается в своем авторстве «документов Сиссона»! Читаем начало документа: «В соответствии с соглашением, заключенным в Кронштадте в июле сего года между представителями Генерального штаба и лидерами русской революционной армии и демократии г-ми Лениным, Троцким, Раскольниковым и Дыбенко, Русское отделение нашего Генерального штаба, действующее в Финляндии, посылает в Петроград офицеров для организации Разведывательного бюро штаба» 16. Вспомним омское письмо А. М. Оссендовского лета 1919 г., где он похваляется, что открыл «убежище» Ленина в июле 1917 г. в Кронштадте, где и было создано революционное правительство, развернувшееся потом в Совет Народных Комиссаров! Мы пока опускаем выдуманные фамилии мифических офицеров немецкой разведки, «в совершенстве владеющих русским языком и знакомых с русскими условиями». Далее в письме говорилось: «Разведывательное бюро в соответствии с соглашением с г-ми Лениным, Троцким и Зиновьевым установит наблюдение за иностранными посольствами и военными миссиями и контрреволюционным движением, а также будет выполнять разведывательную и контрразведывательную работу на внутреннем фронте, для каковых целей будут назначены агенты в различные города» 17. Вот те раз! Еще и взятие власти не завершено, еще не ясно, будет ли контрреволюция, а Германия уже обещает большевикам помощь в борьбе с нею, всю секретную работу на еще не существующем «внутреннем фронте». Чтобы покрепче припечатать большевиков, Оссендовский добавляет в конце документа: «Одновременно сообщается, что в распоряжение правительства Народных Комиссаров назначены консультанты: для Министерства иностранных дел г-н фон Шенеман, для Министерства финансов г-н фон Толь».

Ниже есть приписка: «В комиссариат иностранных дел. Названные в данном письме офицеры были приняты в Военно-революционном комитете и согласовали с Муравьевым, Бойе и Данишевским условия их взаимной деятельности. Она будет осуществляться под руководством Комитета. Консультанты появились в своих ведомствах. Председатель Военно-революционного комитета А. Иоффе. Секретарь П. Крушавич. 27 октября 1917 г.» 18

Итак, уже 27 октября немецкие офицеры в Петрограде, «Разведывательное бюро Большого Генерального штаба» Германии начинает работу, согласует свою деятельность с Военно-революционным комитетом Петроградского Совета. Немецкие консультанты на ключевых постах, марионетки-большевики послушно выполняют их команды. Сиссон получил только фотографию этих уникальных бумаг. Получил их, видимо, в середине февраля, когда события конца октября уже чуть подзабылись, да и сам он, впрочем, тогда в Петрограде не был, а проверять все это по газетам ему и в голову не приходило. Документ же прекрасно показывал начало «базовой конспирации». Оссендовский здесь, как всегда, старается соблюсти правдоподобие как ситуации, так и упоминания действующих лиц. В 1960-е годы было опубликовано несколько десятков документов, которые А. А. Иоффе подписывал в качестве председателя ВРК (постоянного председателя не было, есть документы ВРК, подписанные даже Лениным и Троцким, а также другими видными деятелями Октябрьского восстания) 19. Полковник М. А. Муравьев руководил боевыми действиями против войск Керенского — Краснова в пот момент. Полковник Бойе был введен в состав четверки, командовавшей войсками Петроградского гарнизона. Вот только «секретаря Крушавича» нигде отыскать не удалось. Рядом с фамилиями реальных лиц Оссендовский всегда для массовости называл и выдуманные. Да и с Данишевским вышла накладка. Т. Данишевский был довольно известным деятелем Солдатской секции и Исполкома Петроградской) Совета, но совсем не большевиком. Никаких следов его участия в Военно-революционном комитете не имеется.