Александр Зеличенко - Косовский дневник

Албанцы выборами продемонстрировали единство: съехались все, даже те, что работают в Германии, Швейцарии. Что ни неделя - поднимала дух очередная гастрольная группа из Приштины. О местных же сербах, казалось, Белград забыл: кампании в поддержку выборов не проводилось, поддержки не оказывалось. Короче, как в нацгимне: "Живе, живе дух словенский...", и доста, все! Не прошло. Для голосования требовалось предъявить удостоверение со свежим фото. Для сельчанина это - трата времени и денег, многие на участки не пошли. Другим же все это - и вовсе до фонаря: одна "простонародная" бабуся в ответ на приглашение придти завтра на избирательный участок сообщила: "Сынок, завтра никак не смогу. Но послезавтра - обовезно", обязательно, значит... Некоторые отдавали голоса за албанские партии в знак протеста - надоела коррупция, предательство, пофигизм. Кое-кого, как хозяина престижного местного ресторана, например, попросту эпатировали.

Меня часто спрашивают: за что полегли сербские войники в Косово, державу-то не спасли? И кто за это в ответе? Албанцы, кстати, знают свои потери поименно. Количество же убитых сербов - солдат, полицейских - до сих пор в секрете.

На одиннадцати участках, где предыдущие выборы, 28 июля, прошли с нарушениями, 11.08.02 голосование повторили. Я мониторировал в моноэтническом селе Несалце. 630 из 637 поддержали мэра-албанца (семь листков оказались испорченными).Такое единодушие потрясло обозревателя-итальянца, что на Балканах лишь три недели. Никак не мог взять в толк, бедный, что голосуют здесь лишь по принципу "мы с тобой одной крови...". Удивило другое. Некоторые, и не такие уж старые, заверяли регистрацию отпечатком пальца. Неграмотные! Это в Европе, в третьем тысячелетии!! Вспомнился недавно виденный социальный теле-ролик: девочка-школьница просит отца расписаться в дневнике, тот не может... Кроха догадывается, бережно, как слепого, берет мужчину под руку и трогательно так ведет за собой. И - титры: в Германии - около ПОЛУМИЛЛИОНА неграмотных! В Германии! В 21 веке!

От нас ушел переводчик-албанец. Сербским владел свободно, но, подозреваю, пользоваться им официально не захотел. В Митровом Поле, готовя мультиэтническую полицию, лекции переводились на два языка. Здесь же почему-то используется только сербский. Бывало, слушатели из молодых заявляли, что им трудно. Вопрос дискутировался, но политического решения не принято. Напоследок Арбер разговорился. Ему 22, английский, как и многие здесь, выучил по фильмам и книгам, самостоятельно. Да так, что прошел официальное тестирование. С 18 лет - в УЧК. Сначала - в Косово, потом уже и здесь, в Армии Освобождения Прешево, Медвежье, Буяноваца. С гордостью показал два номерных армейских жетона, что носят на груди. Осуждает известного партийного функционера, который агитирует от имени погибших учковцев. Говорит, что жизнь они положили за права человека, а не за какую-то, пусть даже самую известную, партию. За то и он воевал. Готовили бойцов в лагерях в Албании. Однажды, уже с фронта, в цивильном, ехал на побывку. В кармане - предписание за подписью коменданта прешевской оперативной зоны. На границе - американский патруль. Пока приближались, бумагу съел! И все равно отсидел 8 дней в тюрьме в Бондстиле, обрили... Не доказав причастности к "активной" УЧК, отпустили.

Существует так называемый "Список восьмидесяти восьми". После амнистии, когда учковцы интегрировались в полицию, сербская сторона составила список наиболее активных бойцов. И всячески противилась их закреплению в правоохране. Валили на медкомиссии, экзаменах. Большинство из "88" едва умело читать и писать. Зато очень хорошо - стрелять. Чтоб протащить и создать видимость объективности, ОБСЕ организовала независимые комиссии, пригласила докторов из-за рубежа. Тестирование "восемьдесят восьмые" проходили не как все, на местах, а в Белграде. И - под особым патронажем. Большинство, говорят, служат-таки в полиции...

Местные коллеги пригласили на рыбалку. На Дунай. В выходной поехал, оказались на Тисе. Невольно вспомнилось, как в детстве отец тренировал по географии: "Запомни, Сашок: Сава, Драва, Тиса, Прут - все в Дунай они текут...". Даже не мечтал, что этот сказочный слоган когда-нибудь станет явью. Надо же, довелось! Ночью профессионалы ставили невод, жарили свежатину. Бригадиром - полицейский пенсионер. Четырежды раненный в Косово. Трижды - легко, в очередной раз списали. Рассказывает: "В Косово начали ездить в 1981, в Приштине тогда студенты бузили. Вели мы себя корректно, нарушения строго наказывались. С большим перерывом попал туда вновь уже в конце 90-х, дрались с УЧК. Албанцы (отдадим им должное) были разные. В одном селе, например, собралось их пять тысяч. И кто там разберет: беженцы ли, учковцы? Приказали нам приступить к зачистке. Смерть, значит. И тут пожаловали трое местных, наиболее уважаемых. Дабы кровь не пролить, готовы впустить нас в село. С опаской вошли. И, знаешь, - обошлось. Даже в доме одного из них, Исой, помню, звали, отобедали. Дочь его мне тогда приглянулась. Но вскоре смена пришла, уехал. Вернулся месяца через три. И узнал, что их, всех троих, УЧК расстреляла..." И, хлебнув пива: "Разговорились с одним албанцем. Дом - палаты, три "Мерса", один другого новей. И - плохо ему, видишь ли, в Косово ущемленным он себя чувствует. Давай мы допытываться: "Слушай, мы вот по много лет в полиции, а кое-кто еще и угла своего не имеет. А ты и помоложе будешь, чего ж еще тебе надо?" А он - знай свое, ущемлен, дескать, прав маловато. Ну, один и пальнул ему в лоб ... "А знаешь, как меня ранило подчистую? 28 марта девяносто девятого, на четвертый день бомбардирования, нас, сорок ментов, везли на позиции. Вдруг атака! Аккумулятивной гранатой наш транспорт насквозь прошило. А после еще и гранату швырнули, да чеку снять позабыли. Отстреливались долго, восьмерых наших тогда убило, 17 ранило. Меня и двоих еще минометом накрыло. Очнулся на третьи сутки. Гляжу: медсестра-албанка. "Конец, думаю, в плен попал..." Оказалось - в больнице, в Печи. Голодный! Кругом - капельницы. "Сестра, а поесть тут у вас дают?" "А видишь, это гриль, роштиль, бифштекс капают". "А салат?" "И салат, "шопский", с сыром". "А пиво, запить бы надо?!" "Ну, этот вроде бы оклемался", - повеселел заглянувший в палату доктор...

Вот за такой приятной беседой коротали мы незабываемую ночь на красавице

Тисе, прихлебывая ароматную ушицу.

Вдруг позвонила жена коллеги-британца. В панике, плачет. Сын забрался на высоченное дерево, а слезть не может... Дункан, манчестерский констебль, инструктор рукопашного боя, абсолютно спокойно: "Дорогая, звони на 911. Скажи, что ситуация критическая, тогда не придется долго ждать соединения с пожарными. И пусть приезжают. Все..." Перезвонил через полчаса, восьмилетнего хулигана уже сняли. С четырнадцатиметровой высоты, между прочим.