Елена Коровина - Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории

О том, что было бы, не прислушайся он к старинным приметам-предсказаниям, и каковы были бы последствия, сам поэт рассказал позже на пирушке в тесном кругу: «Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером <���…> и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, милые!» Ох, недаром современники замечали, что «Провидению угодно было осенить покровом нашего поэта. Он был спасен!». Уточним – не Провидение, а простые российские зайцы и черный монах спасли Пушкина. А еще точнее – народные приметы, которые за века стали настоящими предсказаниями и оберегами тем, кто их замечает.

В начале XIX века в Северной столице появилась новая гадалка. Говорили, что приехала она из Европы, спасаясь от войск Наполеона, что сама то ли немка, то ли голландка. Фамилия ее была Kirchhof, на русский лад звали ее кто – Киргхоф, а кто – Кирхгоф. Из Алис Филипп она стала Александрой Филипповной. По-русски знала всего пару фраз, состояния не имела и зарабатывала на жизнь своим трудом – гадала на картах, по руке и на кофейной гуще. В предсказаниях своих под мнение клиентов не подлаживалась, гадания ее всегда были лаконичными, но содержали некую изюминку авантюризма. Может, поэтому главными посетителями ее скромной наемной квартиры, которую она превратила в гадательный салон, были прежде всего молодые офицеры, шумные и безрассудные. Но и эти бретеры и кутилы стихали в ее салоне. Уважали гадалку за серьезный вид (фрау Киргхоф всегда носила закрытые черные платья), бесстрастно-менторский тон и опасались ее остромистического взора – а ну как сглазит?..

Фрау была еще не стара – ей всего-то шел четвертый десяток, но юным повесам она казалась старухой. Ее называли черной фрау-дамой, старухой, ведьмой и даже черной теткой. Еще величали Александром Македонским (или Александрой Македонской), ибо она была Александра Филипповна, а великий полководец, как известно, тоже был сыном Филиппа.

Зимой 1811 года поздним вечером в салон к фрау Киргхоф пришел офицер К. Мартенс. Но не успела гадалка взять в руки карты, как в ночной тиши раздалось гиканье кучера, прямо перед окнами с визгом затормозили полозья саней – сразу было понятно, что пожаловал не простой посетитель. Мартенс испугался, поскольку покинул расположение полка без увольнительной и не хотел ни с кем столкнуться – мало ли что. Гадалка поняла его растерянный взгляд и открыла объемистый шкаф: «Полезайте!» Едва офицер успел спрятаться, двери отворились, и в комнату вошли два представительных господина, оба в статском платье и шляпах, которые они не сняли, видно, не хотели быть узнанными.

Один из гостей по-хозяйски опустился в кресло, проговорив: «Я желаю знать свое будущее!» Фрау окинула незнакомцев пристальным взором и достала новую колоду карт. Разложив, долго смотрела и наконец вкрадчиво проговорила: «Вы не тот, кем кажетесь. Но я не вижу по картам, кто вы на самом деле. Вы находитесь в двусмысленном положении. Вы не знаете, на что решиться, но… – Голос гадалки креп. – Ваши дела пойдут блестяще, если вы будете действовать смело и энергично. Сперва вы испытаете большое несчастье, но, вооружившись твердостью и решимостью, преодолеете бедствие. Вам предстоит блестящее будущее…»

Гость будто только и ждал этих слов. Он вскочил и, удовлетворенно бросив спутнику: «Пойдем, брат!», вышел из комнаты. На столе гадалки остался кошелек с деньгами. За окном заскрипели полозья. Сани унеслись в ночь.

Пораженный Мартенс выбрался из шкафа. Он был бел, как чистый лист. Руки его дрожали. «Знаете, кто это был? – прошептал он почти в священном ужасе. – Генерал-адъютант граф Уваров с самим…» Гадалка перебила его: «С самим императором!»

Действительно, в ту ночь фрау Киргхоф посетил император Александр I. Он всегда отличался тягой к мистике, а в то неспокойное время, когда впереди уже маячило вторжение Наполеона, ему был нужен совет высших сил. И, судя по его удовлетворенному виду, он получил его от гадалки. Киргхоф оказалась права в своем предсказании: действительно, войска Наполеона сначала теснили русскую армию, даже Москва была сдана, но потом…

Всем известно, сколь позорно «бежали Бонапартовы войска». Ну а император Александр Павлович получил в Европе почетный титул Победителя и Освободителя. Его ждала воистину блестящая судьба.

В 1817 году фрау Киргхоф посетил Александр Сергеевич Грибоедов. Он не верил в пророчества и предсказания, саму гадалку величал не иначе как глупой ведьмой, но посещать ее стало модным в свете, и Грибоедов решил не терять реноме светского человека. В своих бумагах он оставил весьма расплывчатое упоминание: «На днях ездил я к Киргхоф. Попросил погадать, что со мной будет, да она такой вздор врет, хуже Загоскиных комедий!» Однако «ведьма» ведала, что пророчила: «Ваша жизнь будет оценена в один алмаз. Его преподнесет персидский шах».

Конечно, для Грибоедова, в ту пору жившего в Петербурге, слывшего светским угодником и увивавшегося за актрисами, такие слова черной фрау были смешны. Какой шах, какие алмазы – это же просто сказка «Тысячи и одной ночи»! Но пройдет 12 лет, и 30 января 1829 года 100-тысячная толпа бросится к зданию русского посольства в Персии. Полномочного посла России в Персии, Александра Грибоедова, а вместе с ним и 37 работников посольства беснующиеся фанатики разорвут на куски. А в качестве извинения персидский шах Фетх-Али, или, как его называли, Баба-хан, пришлет российскому императору громадный алмаз, который трагически окрестят «Шахом».

В конце ноября 1825 года к фрау Киргхоф приехал боевой генерал-храбрец М.А. Милорадович, ныне военный генерал-губернатор Санкт-Петербурга. Он почитал себя счастливчиком, в 50 кровопролитных сражениях не получил ни единой царапины и всегда говаривал: «Для меня пуля еще не отлита! Особая нужна пуля…» Но фрау Киргхоф ледяным голосом произнесла, погадав ему на кофейной гуще: «Вас убьют через две недели!» И опять оказалась права. Нашлась-таки пуля и для Милорадовича. 14 декабря на Сенатской площади его смертельно ранил декабрист Каховский.

Но самое известное предсказание, обессмертившее имя Киргхоф в веках, было сделано ею поэту Александру Сергеевичу Пушкину. Шел 1818 год. Пушкину тогда было 19 лет. Год назад он окончил лицей. Начиналась взрослая жизнь, обещающая множество радостей и удовольствий. Вот только после выпуска Саше Пушкину погадала его сестра Ольга. Она увлекалась хиромантией и, как известно, нагадала брату, что он не доживет до старости – в среднем возрасте его ждет насильственная смерть. Гадание встревожило юного эмоционального поэта, может, оттого он и решил вместе с приятелем Никитой Всеволожским зайти к фрау Киргхоф. Вдруг та скажет нечто утешительное?