Ирина Ободовская - Вокруг Пушкина

Мы получили твое письмо вчера, в карете, в тот момент, когда нам перепрягали лошадей в городском доме, чтобы нам отправиться в лагерь, где мы должны были присутство­вать на фейерверке, устраиваемом гвардией, и который из-за непогоды должен состояться сегодня, но мы не поедем. Мы выехали вчера из дому в двенадцать часов с половиной пополудни, и в 4 часа прибыли в деревню Павловское, где стоят кавалергарды, которые в специально приготовлен­ной для нас палатке дали нам превосходный обед, после чего мы должны были отправиться большим обществом на фейерверк. Из дам были только Соловая, Полетика, Ермо­лова (неустановленное лицо) и мы трое, вот и все, и затем офицеры полка, множе­ство дипломатов и приезжих иностранцев, и если бы испор­тившаяся погода не прогнала нас из палатки в избу к Соло­вому, можно было бы сказать, что все было очень мило. Ед­ва лишь в лагере стало известно о приезде всех этих дам и о нашем, императрица, которая тоже там была, сейчас же пригласила нас на бал, в свою палатку, но так как мы все бы­ли в закрытых платьях и башмаках, и к тому же некоторые из нас в трауре, никто туда не пошел и мы провели весь ве­чер в избе у окон, слушая, как играет духовой оркестр кава­лергардов. Завтра все полки вернутся в город, поэтому ско­ро начнутся наши балы. В четверг мы едем танцевать на Во­ды. Сестры тебе напишут на днях, чтобы тебя поздравить, они нежно тебя целуют, также и я от всего сердца.

Тысячу поцелуев от нас всех нашей невестке, которую мы просим полюбить нас немножко, а особливо составить счастье нашего дорогого брата. Тетушка тебя поздравляет и просит передать тебе всего хорошего и желает счастья, ка­кое только можно себе представить. Ради Бога, пришли пи­сьмо Носову, мы совершенно без денег. Тетушка вот уже две недели как опять болеет желчью, но сейчас ей лучше. Целую братьев и прошу одного из них, если у тебя нет времени, на­писать нам обо всем подробно.

ПИСЬМО 34-е

АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

Каменный Остров. 3 августа 1836 г.

Браво, милостивый государь и брат Дмитриус, вот ты на­конец причалил к берегу: не надо больше искать невест. Рас­скажи же мне, как это случилось, сладилось, напиши по­дробнее, наконец, как зовут твою невесту, сколько ей лет, подробности о свадьбе, решительно все.

Теперь, когда все вопросы по части любопытства сдела­ны, нужно однако ж мне перейти к главному. Прими же мои поздравления по случаю твоей женитьбы и искренние по­желания полного счастья. Желаю тебе этого от всего серд­ца. Дай Бог, чтобы ты был всегда столь же счастлив и дово­лен, как сейчас, и как ты того заслуживаешь. Что касается счастья твоей жены, я в нем нисколько не сомневаюсь. Ни­когда, я уверена, она не раскается в выборе, который она сделала. Я не сомневаюсь также в том, что и твой выбор прекрасен. Если, как ты говоришь, она похожа на жену Арцруни, то, насколько я помню, она была прехорошенькая, и более того — казалась очень доброй и очень порядочной. Я надеюсь, что моя невестка будет так же мила. Итак, прошу тебя поручить нас ее расположению, я полагаю, ты нас ско­ро с ней познакомишь. Непременно привези ее к нам, не бу­дешь же ты прятаться как ревнивец. Какие ваши планы, где вы будете жить? Если у тебя нет времени ответить на все на­ши вопросы, как я полагаю, возьми секретаря, кого-нибудь из братьев, например, если хотя бы один сейчас с тобой, и заставь его написать, так как я в таком страшном нетерпе­нии все узнать, что ты даже вообразить не можешь.

А теперь поговорим о другом. Твое дело с Бородиным (по-видимому, заимодавец Д.Н.) , я полагаю, закончено, как ты мне сказал. Но вот уже первое августа прошло, и, видно, мой дорогой братец совсем больше не думает о нас; наши лошади грызут дрова, нет ни овса, ни сена, и сколько мы не стараемся их кормить хлебом и дынными корками, они находят это недостаточно питатель­ным; нет, шутки в сторону, распорядись, чтобы нам выдали наше содержание. И еще одна просьба, уже от имени всех трех. Так как в сентябре месяце мы рассчитываем отослать тебе лошадей, и для этого нам потребуется известная сумма денег, которую вследствие плохого состояния наших фи­нансов мы не можем уплатить, будь так милостив и велико­душен вручить нам ее через Носова.

ПИСЬМО 35-е

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

15 сентября 1836 г. (Петербург)

Наконец-то я получила от тебя письмо, дорогой Дмитрий, мы совсем потеряли надежду получить от тебя вести и полага­ли, что счастье настолько вскружило тебе голову, что ты за­был о существовании трех любезных сестриц, которых небу угодно было даровать таким недостойным существам, как вы трое, так как, конечно, среди самых отчаянных лентяев было бы чудом встретить еще одного здесь, на земле, и вдруг...

Я надеюсь, ты приедешь и привезешь свою жену, нам страшно не терпится с ней познакомиться; я уверена, что Но­сов пригласит тебя приехать в Петербург, так как он сказал Тропу, что ждет тебя обязательно для окончания каких-то дел, поэтому мы питаем приятную надежду видеть тебя здесь с нашей невесткой, прошу одному не сметь сюда приезжать. Поторопись написать Тетушке, чтобы сообщить ей о твоей женитьбе, иначе если она узнает, что мы по­лучили уже письмо до нее, она будет очень недовольна.

Через три или четыре дня мы отправляем Тропа с лошадь­ми. С большим сожалением мы расстаемся с этими животны­ми, которые немало способствовали тому, чтобы мы были здесь в большой моде, так как ты должен знать, что наши та­ланты в искусстве верховой езды наделали много шуму, что нас очень смущает. Я отсылаю тебе Любку при одном усло­вии, дорогой братец, — я тебя умоляю дать мне слово не при­вести ее к будущему году в такое состояние, в каком ты мне ее прислал в этом году, так как, право, очень неприятно ездить на жеребой кобыле, и потом ее перегоны туда и обратно в по­добном состоянии не пустяки. Я так люблю мою Любку ,что буду просто в отчаянии, если она будет погублена, ради Бога, дорогой Дмитрий, если только у тебя есть ко мне хоть какие-нибудь дружеские чувства, оставь мою лошадь в покое, для твоего гарема это не так уж важно, а для меня это все. Многие мои знакомые мне советовали не отсылать лошадей, и один из моих хороших друзей хотел даже поставить их у себя, но так как я тебе обещала вернуть их этой осенью на Завод, я от­казалась от этого предложения, хотя оно меня очень устраи­вало, в надежде, что ты выполнишь обещание, не правда ли, ты будешь добрым мальчиком и не захочешь огорчать меня?

Я должна тебе пожаловаться на нашего приятеля Носова, который в августе месяце вычел у нас 150 рублей, из них 40 рублей для Николая (неустановленное лицо) , так что он нам должен 110, которые будь так любезен велеть нам уплатить 1 октября; умоляю тебя не запоздать насчет этих денег, прислать письмо, которое мы передадим другу Носову; ты не представляешь себе, как нам надоедает не получать деньги точно первого числа, про­шу тебя, не замешкай прислать письмо, которое дало бы нам возможность не быть в таком ужасном положении. Еще одна просьба, ты видишь, что мое письмо полно ими. Ты нам ока­зал бы очень большую услугу, не слишком поощряя женитьбу Тропа, так как нам будет совершенно невозможно его держать, если он женится, а ты знаешь, что это человек нам со­вершенно необходимый; наемные люди всегда негодяи, на которых невозможно положиться, а он у нас единственный надежный человек и потерять его было бы очень неприятно.