Юлиус Мадер - Абвер: щит и меч Третьего рейха

В результате соглашения между Канарисом и Гейдрихом деятельность секретной службы связи ограничивалась чисто военной разведывательной деятельностью. Поэтому абверу уже не было позволено осуществление разведывательной деятельности за границей. Вопрос о получении разведданных внешнеполитического характера вызывал большое расхождение во мнениях еще в период деятельности предшественника Канариса, и не только между разведкой и СД, но также между рядом других инстанций. Наряду с Министерством иностранных дел и разведкой, к которым в 1934 г. присоединилась еще служба СС, правом на осуществление внешнеполитической разведки пользовались также основанная Германом Герингом «служба исследований» (служба, успешно действовавшая в области контроля и расшифровки дипломатической телеграфной, кабельной и радиосвязи), внешнеполитический отдел (Розенберг) и зарубежная организация НСДАП. Капитан морского флота Патциг сделал попытку создать единый фронт из Министерства иностранных дел и разведки против различных партийных организаций. Его предложение заключить в этой области джентльменское соглашение наткнулось, однако, на негативное отношение государственного секретаря фон Бюлова, который, по всей видимости, с давних пор не мог преодолеть недоверие к военным инстанциям и потребовал для своего министерства исключительной компетенции в этой области. По отношению к организациям НСДАП, в особенности к СС, Министерство иностранных дел было, конечно, не в состоянии реализовать это требование, поэтому официально тайная политическая разведка за границей была, если только она не осуществлялась дипломатическими внешними представителями, сферой СД. Канарис воспринимал это формальное ограничение не слишком трагически. Границы между военной и политической информацией весьма расплывчаты. Трудно описать, в какой точке в каждом отдельном случае лежит граница между военно—политической и чисто политической информацией. Канарис был способен оперировать в этой пограничной области с достаточной ловкостью и оглядкой, чтобы не только самому постоянно иметь четкую ориентацию во внешней политике, но также иметь в любое время возможность своевременно обеспечивать своих военных начальников достоверной информацией обо всех важных политических событиях за границей. Не в последнюю очередь этой цели служили и его частые зарубежные поездки, во время которых он использовал свои обширные личные связи с влиятельными и осведомленными кругами за границей. То, что его позиция была в основном правильной, доказывают события. Начальник немецкой разведки во все времена относился к наиболее информированным лицам в Германии по вопросам, касающимся политической ситуации за границей. Этому способствовало то, что Канарис умел очень быстро устанавливать доверительные отношения с влиятельными лицами в немецкой дипломатической службе, которые занимали по отношению к режиму позицию, сходную с его собственной. Благодаря этому взаимному доверию, которое, к примеру, связывало Канариса с начальником политического отдела, позднее государственным секретарем в Министерстве иностранных дел фон Вайцзеккером, между военной разведкой и по меньшей мере одним очень важным сектором компетентной во внешней политике инстанции были установлены такие хорошие отношения, какие редко найдешь в целом мире между шпионской службой и дипломатией. Ведь тот факт, что между этими обеими инстанциями существуют отношения напряженности и недоверия, везде расценивается как нормальный. Дипломатия страшится международных конфликтов, а шпионские службы всех стран время от времени провоцируют такие конфликты, которые часто бывают очень неприятными; это связано с тем, что шпионским службам приходится работать с людьми, действия которых не всегда соответствуют кодексу и протоколу международной дипломатии. Конечно, между Министерством иностранных дел и разведкой и в дальнейшем случались трения и разногласия, но благодаря доверительным отношениям между Вайцзеккером и Канарисом они никогда не бывали продолжительными и не принимали зловещего характера. [4] Трения происходили чаще всего из—за ревности Риббентропа, которая особенно ярко проявлялась, когда донесения по военным каналам поступали Гитлеру быстрее, чем через Министерство иностранных дел. Такие случаи были, конечно, неизбежными, особенно вследствие того, что попытки руководителя отдела, позднее рабочей группы «Зарубежье», лояльным образом сообщить через военных атташе или другими способами очередную политическую информацию Министерству иностранных дел вызывали только протесты Риббентропа по поводу этого вмешательства в сферу его компетенции. Канарис же постоянно заботился о том, чтобы вся поступающая в его служебной сфере важная внешнеполитическая информация попадала «подпольным путем» через связных обоих ведомств в нужные руки в Министерстве иностранных дел. Таким же путем его, в свою очередь, информировали его друзья из Министерства иностранных дел. (Примеч. авт.)

Внешнеполитическая служба информации и наблюдения никогда не была политической разведкой. Несмотря на это Канарис был в большинстве случаев хорошо осведомлен обо всем, что происходило внутри правящей НСДАП и о напряженных отношениях между «грандами» в правительстве и в партии, дерущимися за милость фюрера, и получал еще в мирное время, а затем в первые годы войны если не полный, то все же обширный материал о запланированных или уже осуществляющихся злодеяниях режима. Так что он мог снабжать высокие чины в военном ведомстве обширной скандальной хроникой; однако чаще всего те не делали выводов, на которые надеялся Канарис. То, что он располагал такими материалами, было, в первую очередь, заслугой полковника, позже генерала Остера, который благодаря своим связям в кругах «коричневых» и «черных», особенно с начальником полиции в Берлине графом Хельдорфом и начальником уголовного розыска Германии Небе, получал «подпольным путем» многочисленную информацию. [5] Наряду с Остером и другие подразделения абвера способствовали тому, чтобы Канарис был информирован о всех внутриполитических событиях, затрагивающих их сферу деятельности. (Примеч. авт.)

Однако не следовало переоценивать эти источники информации, которая поступала благодаря хорошим личным связям. Эти связи развивались и поддерживались в условиях постоянной огромной опасности для всех участвующих. Посол Хассель в своем дневнике 16 декабря 1938 г. записал мнение посланника Гентига о том, что отделение разведки (Канарис) при вермахте контролировало всю партию. Однако это было явным преувеличением.