Георгий Баевский - «Сталинские соколы» против асов Люфтваффе

В апреле 1972 года поставленные задачи ВВС и МАП были полностью выполнены, и личный состав 63-го ОАО возвратился домой.

Успешная и эффективная работа МиГ-25 в реальных условиях подтвердила их уникальные возможности и была зачтена в программу испытаний. Создатели МиГ-25 и командование ВВС получили доказательства надежности и перспективности нового самолета. В конце 1972 года МиГ-25 был принят на вооружение.

Так закончилось затянувшееся было «до бесконечности» испытание этого уникального самолета.

После возвращения из Египта я оставался на той же должности, участвовал по-прежнему в переучивании, в показах. Закончил летать в январе 1974 года. Последний свой полет совершил под Москвой, на вертолете. Полеты очень долго вспоминались, снились, летал по ночам… Расставание с небом — это большая грусть. Хотя летал я, едва не списанный в 1958 году, дольше многих своих товарищей, в последние годы, правда, по особому положению, только на транспортных самолетах и вертолетах.

В 1974 году вернулся в alma mater — Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н.Е. Жуковского, где я и работаю по сей день.

Более четверти века работаю в академии (сейчас — университет) имени профессора Н.Е. Жуковского. Здесь проходят подготовка и переподготовка инженеров для ВВС, это научный центр по разработке проблем авиатехники, ее эксплуатации и боевого применения. Среди выпускников академии многие авиационные военачальники старшего поколения, такие, как Главные маршалы авиации К.А. Вершинин и П.Ф. Жигарев, маршалы авиации В.А. Судец, С.А. Красовский, С.И. Руденко и другие, организаторы авиационной промышленности и науки, Генеральные и главные конструкторы авиационной, ракетной и космической техники — А.Н. Туполев, С.В. Ильюшин, А.И. Микоян, A.C. Яковлев и др.

К сожалению, тот удар, который получила наша авиация еще в годы хрущевского правления, был очень тяжелым, ущерб оказался во многом невосполнимым. Именно с той поры резко сократился конкурс в авиационные училища, упала популярность авиации, столь широкая в 30-е и первые послевоенные годы.

Ну а то, что творится в последние десять лет, еще будет вынесено на суд потомков. Это годы, когда летчиков, только что окончивших училища и академии, подчас увольняли в запас. Когда авиационные специалисты, талантливые и толковые, которые еще могли бы долго и продуктивно работать или преподавать, уходят в другие отрасли, в коммерцию. Самое ужасное, что некоторые из них (это у нас не афишируется) «консультируют» иностранные авиафирмы, т. е. работают не на Россию! Разрушительные процессы следует остановить немедленно!

Мне запомнилось еще 20 июня 1995 года, когда я был приглашен на парламентские слушания в Госдуму по теме: «Роль авиации в развитии нашей страны в системе геополитических интересов России». Удивило широкое присутствие: Военный совет ВВС, руководство гражданской авиации и авиационной промышленности, представители многочисленных оборонных КБ. Зная, что положение в авиации очень серьезно, казалось — наконец-то! То, что услышал, повергло в шок, и не меня одного. В принятой резолюции было отмечено: «…Положение в военной и гражданской авиации, а также в авиационной промышленности — катастрофическое». Все были уверены и нас уверяли: завтра же об этом будет известно на самом верху, будут приняты меры! Но ни завтра, ни через неделю, ни через год ничего не изменилось. Положение продолжало ухудшаться… Сегодня лишь констатируется снижение боеспособности и боеготовности ВВС и обострение военно-политической обстановки в мире.

Все, что происходит в стране, в армии, конечно, отражается и на академии. Мы готовим инженеров для частей, но положение, которое сложилось там с жильем и зарплатой, известно всем. Из тех, кто собирался после учебы идти на испытательную работу в НИИ ВВС в Ахтубинск, к последнему курсу учебы сохраняют такое желание далеко не все.

Хотя в последнее время все же ситуация меняется в лучшую сторону. Рапортов об увольнении практически нет. В последнем выпуске было несколько человек, которые шли до конца, хотели ехать в Ахтубинск. Есть еще та когорта одержимых, о которой я говорил. Хотя ряды ее сильно поредели…

Наша академия хорошо известна в мире, полученное здесь образование очень высоко оценивается в ведущих авиационных странах. Уровень преподавания и сейчас традиционно высок, несмотря на все потери.

В настоящее время начальник академии — космонавт, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Владимир Васильевич Коваленок — прилагает большие усилия для восстановления престижа и статуса академии, понимая всевозрастающие перспективы авиации, которая в этом столетии непременно выйдет в космос.

Завершая свою книгу, расскажу о двух интересных и важных для меня поездках в прошлом году, о том, что связано с ними — и обнадеживающего, и печального…

С 26 апреля по 3 мая 2000 года я побывал в Берлине, по сути, впервые после 1945 года. По состоянию здоровья мне запретили участвовать в параде на Красной площади 9 мая, но предложили участвовать в поездке вместе с Людмилой Зыкиной и несколькими музыкальными коллективами, в числе которых был и Краснознаменный ансамбль имени Александрова. Организовано это мероприятие было на правительственном уровне, называлось «Поезд дружбы и согласия». Нас торжественно проводили с Белорусского вокзала под гудок паровоза военных лет. Ветераны — Герои Советского Союза составили группу из пяти человек во главе с дважды Героем Советского Союза В.И. Попковым.

В Минске участников принимал президент Белоруссии А.Г. Лукашенко. Очень хорошее впечатление оставил город — чистый, убранный, отремонтированный, чем отличался от многих других городов на нашем пути. Останавливались мы и в Бресте, посетили знаменитый мемориал Крепости-героя.

В Берлине артистов и нас тепло принимали на проходивших под продолжительные аплодисменты концертах в заполненных залах. Мы, ветераны, встретились с российским послом в Германии, а также бургомистром города.

В музее в Карлсхорсте нам показали зал, в котором была подписана безоговорочная капитуляция гитлеровской Германии, место, где находился Г.К. Жуков, откуда входили немецкие представители — Кейтель и др. Потом журналисты спросили у меня о впечатлениях. Я ответил: воспоминания очень сильные, вот посмотрите, над вами, на стене, наименования частей, которые отличились при взятии Берлина. Среди них наш 5-й гвардейский орденов Красного Знамени и Богдана Хмельницкого истребительный полк, получивший за особые заслуги при взятии столицы Германии собственное наименование Берлинский. Мне это говорит о многом…

Перед возложением венков в Трептов-парке нас заранее предупредили, что возможны эксцессы, нам рекомендовали свои ордена или закрыть куртками, или вообще снять… Но затем оказалось, что бояться некого, снимать или закрывать награды не нужно. В беседе наш посол сказал, что сотрудники посольства перед нашим приездом осмотрели памятники советским воинам на территории Германии. Никаких следов вандализма нигде не было замечено.