Александр Карелин - Афганская война глазами военного хирурга

Солдат заботливо вытер выступивший пот на лице.

— Ругайтесь, не обращайте на меня внимания. Я знаете, как матерился, когда меня раненым привезли. Сейчас даже краснею при воспоминании. А врачи и медсестры здесь привычные. Даже не обижаются на это.

— Мне уже полегчало, Сергей. Продолжай читать. Где ты там остановился?

Чангли охотно уселся и продолжил смаковать полюбившуюся книгу. Тяжелораненый закрыл глаза, пытался не терять нить повествования. Но боль не отпускала.

Спустя около часа вошла со шприцем процедурная сестра. Это был тот самый «волшебный укол», он враз решил проблему боли. Прогнал ее. Стало даже весело. Смеялся над похождениями литературных героев. А потом провалился в красочный сон. Он снова был на реке. Он купался и нырял. Он бегал по берегу. Он смеялся. Он жил полной жизнью.

Сергей не скоро заметил, что слушатель уже не с ним. Осторожно подошел поближе, послушал ровное дыхание. Потом на цыпочках вышел в коридор. Пора было сходить и на обед.

Сон освежил, придал силы. Когда Александр открыл глаза, то долго наблюдал за дремлющим на табуретке дежурным. Во сне человек становится естественнее и проще. Слетает все наносное и чуждое. Сергей спал, откинув голову набок к стене. Лицо приобрело детское выражение. «Как он еще молод! — невольно пришло в голову. — Вряд ли ему исполнилось двадцать. А сколько уже пришлось испытать парнишке! Иной и взрослый мужчина за полную жизнь не испытает подобного. Странное сейчас наступило время! Ведь воюют ребята, у которых отцы не нюхали пороха. Все перевернулось с ног на голову! Воевали их деды, теперь пришло время внукам пойти на войну…»

Сергей зашевелился, улыбка осветила его лицо. Снилось что-то хорошее. Он еще раз пошевелился и открыл глаза.

— Вы уже не спите? А я тут покемарил малость. Дом приснился. Мы с сеструхой играли в прятки. Она у меня младше, уходил в армию, она еще и в школу не пошла. Смешная девчонка! — он довольный потянулся. — Я сбегаю вам за хавчиком, товарищ старший лейтенант?

— Давай. Только не много приноси. Вечно приносишь, как слону. И прекрати на меня жаловаться начальнику отделения, а-то я потом встану, и пендель получишь!

— Вы только поднимайтесь быстрее. Я ради этого сотню пенделей стерплю! А есть вам надо получше. Откуда силам-то взяться?!

Улыбаясь, солдатик похромал за дверь. Он принес поднос с дымящимися щами, кусок мяса с гречневой кашей, компот. И, конечно, порции опять были огромные. Есть совсем не хотелось, но чтобы не обижать свою заботливую «няньку» заставил себя проглотить несколько ложек первого, чуть-чуть поклевал второе, только весь компот и выпил. Сергей явно остался не доволен. Унес все обратно, ворча что-то под нос.

Вернулся Чангли не скоро. Он вошел весь загадочный и сияющий.

— Ты что, сто чеков нашел? Прямо весь светишься от счастья.

— Сейчас вам будет сюрприз!

— Не много ли мне сегодня таких неожиданностей? — Старший лейтенант повертел в руках свой подарок, пытаясь одной рукой крутить кубик Рубика. Ничего не получалось.

Дверь широко распахнулась. В палату вошла большая группа людей, сразу заполнив все пространство. Это был почти полный состав офицеров и медицинских сестер Кандагарской Отдельной Медицинской роты во главе со своим командиром.

— Вот он, голубчик, лежит! Прохлаждается! На службу «забил», не ходит. Его товарищи одни должны резать-отрезать. — Сразу с порога заговорил, улыбаясь, командир, майор Семенчук Михаил Михайлович. Он был большой любитель шуток и анекдотов. В медроте его любили все: и офицеры, и медсестры. Это был высокий, крепкий мужчина средних лет. О его доброте и справедливости уже слагали легенды. Он крепко обнял лежащего офицера, обдав его запахом дорогого одеколона.

Вслед за ним по очереди подходили офицеры, прапорщики. Хлопали по здоровому плечу, жали здоровую руку, полуобнимали. Все громко поздравляли с днем рождения. Затем очередь наступила медсестричек. Все они целовали именинника, норовя прижаться к губам подольше. Это было приятно. Очень приятно. Столько внимания к его персоне!

Шум в палате стоял невообразимый. Смех, шутки. Слова подбадриваний. В уголке счастливо приплясывал Сережа, дежурный. Он радовался за своего подопечного.

— А ты, что, один тут лежишь? — Михаил Михайлович (МихМих — звали его между собой офицеры, или просто ММ) обвел взглядом палату на четыре кровати. — Правильно, так легче к себе на ночь девчонок заманивать! Поди, тебе уже проходу не дают. Здесь в госпитале они такие. Не то, что наши скромницы. Ты бы хоть от них на ночь закрывался. Попроси бойца швабру принести, дверь будешь подпирать. Ни одну ночь, наверное, не дали отдохнуть. Вон как исхудал! — продолжал балагурить командир. Все смеялись. МихМих продолжал:

— Да, вспомнил анекдот на счет швабры. Слушайте: Муж с женой ложатся спать. Она его и спрашивает:

— Ты закрыл входную дверь на большой замок?

— Закрыл.

— А на малый замок закрыл?

— Да закрыл, — начал уже сердиться муж.

— На задвижку не забыл запереть?

— Не забыл! — рявкнул муж.

— Ну, а на цепочку закрыл?

— Закрыл-закрыл, — муж окончательно теряет терпение.

— Хорошо! Молодец! Надеюсь, шваброй тоже дверь подпер?

— Нет, забыл, — растерянно отвечает супруг.

— Ну, вооот! Заходи и бери, что хочешь!

Дружный взрыв хохота раздался в палате. Тяжелораненый не отставал. Умеет командир поднять настроение! Уже и боль не так донимает. Из кухни принесли целый поднос стаканов, горячий чайник. Всем разлили ароматного напитка. Приятно запахло в палате. Тут дверь снова открылась, внесли торт (откуда?! Еще одно чудо сегодня!), горели свечи. Ровно двадцать девять штук, столько исполнилось сегодня.

— Это тебе летчики из Союза специально привезли недавно. Я попросил кое-кого, у нас лежал после ранения, ты его и оперировал. Сразу он сказал, что «разобьется в лепешку, но выполнит». Вот и ждали его, так бы раньше пришли к тебе! — Семенчук явно был доволен. Еще бы, увидеть торт в Афгане, — это большая редкость! — Ну, давай, загадывай желание и задувай!

— Я еще не могу опомниться от такого подарка! А мне поможет затушить Сережа. Иди сюда! Он тоже заслужил загадать желание, — махнул в сторону своего бессменного дежурного.

Чангли гордо прохромал к торту. Они вдвоем дунули на свечи, затушив их сразу.

— Все исполнится! — хором закричали девчата. Они принялись резать торт на маленькие кусочки, чтобы досталось всем. Чаепитие с тортом прошло под оживленные разговоры. Рассказывали о новостях в Бригаде (70 ОМСБ). Торт всем очень понравился. Съели все быстро, оставив лишь несколько кусочков врачам госпиталя.

Михал Михалыч вновь завладел вниманием, попросив тишины. Гул постепенно стих.