Иван Бессмертный - Силуэты разведки

— Как было организовано ваше рабочее время? Судя по всему, нагрузки были невероятными.

— Бывало, что домой возвращаешься в три часа ночи, а в восемь утра уже начинается служба. Режим был такой: с 8 до 3–4 часов ты на работе, потом полчаса отдохнул и опять трудится, до позднего вечера. Перед важной встречей — как правило, трехчасовый проверочный маршрут. Ты колесишь по городу, отслеживаешь, нет ли «наружки»: А что делать? Однажды, было, приехал на встречу, посидели в ресторане, поговорили, собеседник уже ушел, я позже выхожу на улицу, вдруг вижу — к ресторану подъезжают две машины, из них выпрыгивают бойцы с автоматами и бегут в тот зал, где мы только что пребывали. Что это было — я так до сих пор и не знаю.

— Экстремальные ситуации часто бывали?

— Не так часто, но были. Например, в силу очень серьезных обстоятельств я пропустил основную встречу. Запасная на грани срыва. Что делать? Решили тупо применить одну классическую схему. Она состоит в том, что с территории посольства одновременно, выезжает больше десяти машин. Наблюдатели при этом обычно теряются. Словом, вывезли меня. Потом, как и положено, я пересел на такси, пару раз его сменил и, убедившись в том, что «хвоста» нет, провел встречу.

— Виталий Васильевич, вот вы закончили московский институт и за рубежом работали от Москвы, потом, вернувшись с командировки, работали в Киеве, в аппарате КГБ Украины. В связи с этим вопрос: какова была роль украинской разведки в системе ПГУ КГБ СССР?

— Роль была грандиозной. Переоценить невозможно. Во-первых, Украина была, как тогда говорили, «кузнецом кадров» для всесоюзной разведки. Во-вторых, многие, очень серьезные и очень важные, операции за рубежом Украина проводила самостоятельно. Украинская техническая разведка тоже была «на уровне». Часть полученных материалов мы, конечно же, передавали в Москву. Но одновременно с этим, довольно внушительный объем научных разработок, технологий, чертежей, которые представлялось возможным реализовать самостоятельно, мы оставляли здесь, в Украине. Их мы передавали в украинские научно-исследовательские институты и оборонные ведомства. Более того, от многих украинских научных учреждений и оборонных ведомств мы получали заказы. И тогда наша работа была еще более эффективной.

И в заключение нашей беседы хотел бы особо отметить: Советский Союз не был ущербным в научно-техническом плане. У нас были великие ученые, в том числе и лауреаты Нобелевской премии. И разведка в общем контексте научно-технической модернизации не было главной. Она играла роль вспомогательную.

Что касается дня сегодняшнего, Службы внешней разведки Украины, то хотелось бы обратить внимание на следующее: в нынешнем мире, мире информационных, психологических войн, в мире войны знаний, очень важно, чтобы руководство страны все-таки более серьезно воспринимало информацию, которую предоставляет ему Служба внешней разведки.

— Виталий Васильевич, большое спасибо за интересное интервью.

Геннадий Сергеевич Лобачев — полковник в отставке. С 1961 года служил в органах госбезопасности на должностях офицерского оперативного и руководящего состава. В годы афганской войны руководил командой «Карпаты-1» спецназа КГБ «Каскад». С 1992 года по настоящее время работает в Торгово-промышленной палате Украины начальником управления.

Вот так коротко, буквально в несколько строк вмещается его официальная биография. Но что стоит за этими сухими биографическими данными? Какова судьба этого человека? Об этом и попытаемся рассказать читателю, представив его вниманию довольно объемное интервью с полковником Лобачевым.

Но прежде предоставим слово о Геннадии Лобачеве его боевому другу, коллеге по участию в афганских событиях, полковнику запаса СБУ Владимиру Покутному. Эти штрихи к портрету Г. С. Лобачева дают некоторое представление о том, насколько он колоритная личность сегодня.

«Прослышав, что Геннадий Лобачев в свое время командовал спецназом в Афганистане, — говорит Владимир Покутный, — командир военного гарнизона земли Верхняя Австрия и сотрудники полиции города Линца попросили его выступить с воспоминаниями о тех событиях. Геннадий Сергеевич сделал краткий доклад на немецком языке, а затем еще несколько часов отвечал на вопросы. По окончании встречи его пригласили поприсутствовать на национальных соревнованиях австрийских военных по стрельбе из штатного оружия. Всего в соревнованиях принимали участие более 200 стрелков, носящих погоны. Во время соревнований командиру предложили пострелять. Без полагающихся пробных он сделал серию из 10 выстрелов. После каждого выстрела наблюдающий в зрительную трубу офицер с нарастающим удивлением фиксировал, в основном: цейн (десять), цейн, цейн… Результат — 98 очков — поверг присутствующих в легкий шок. На следующий день утром в гостиницу явилась группа генералов и вручила полковнику кубок, диплом и денежную премию».

И еще: полковник Лобачев никогда не появляется на людях при своих наградах. Орден Красной звезды, серебряная медаль ГДР «Братство по оружию», высший знак отличия ТПП Украины «Золотой Меркурий», много других медалей и отличий свидетельствуют о его замечательном жизненном пути.

В начале нашего разговора прошу его рассказать о том, где он родился, где учился, как попал в органы госбезопасности.

— Родился в Луганске, 29 марта 1936 года. После окончания школы поступил в Киевский политехнический институт на механический факультет, в группу химического машиностроения. Учился почти на «отлично». Преддипломную практику проходил на киевском заводе «Большевик». И после зашиты диплома, он у меня был реальный — одна из разработок завода «Большевик», меня взяли на известное на весь Союз предприятие. Тогда при заводе создавался проектно-конструкторский институт, и меня приняли в конструкторский отдел. Проработал там почти три года, а потом поступило сразу два предложения. Одно — идти служить в органы госбезопасности, второе — работать инструктором промышленного отдела ЦК комсомола. После долгих раздумий и совета с отцом, а он всегда был для меня авторитетом, дал согласие служить в органах госбезопасности.

— Вам, наверное, пришлось еще доучиваться, получать специальную подготовку?

— Да, меня сразу же направили учиться в Москву, в так называемую школу № 101. Потом, спустя годы, этот вуз был переименован в Краснознаменный институт КГБ СССР имени Ю.В.Андропова.

— Расскажите, пожалуйста, коротко об учебе в этом таинственном высшем учебном заведении.