Аллан Невинс - Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

Его тактика тем не менее была ошибочной, поскольку вводила в заблуждение общественность в вопросе о преемственности, который оставался неясным вплоть до 1911 года. Этому способствовали также редакторы газет, карикатуристы, финансисты и политики. Они отождествляли Рокфеллера со всеми операциями «Стандард ойл» еще долго после того, как он перестал нести ответственность за них.

Байки в отношении Рокфеллера были несправедливы вдвойне. Арчболд, как только взял на себя ответственность за дела, придал каждому направлению деятельности «Стандард ойл» большую агрессивность. Как позже обнародовало Бюро по корпорациям, он повысил цены и увеличил маржу между стоимостью сырой нефти и нефтепродуктов. Он применял более жесткие методы конкурентной борьбы с целью вытеснения соперников на внутреннем рынке. Он продавал нефтепродукты по низким ценам за границей и компенсировал потери в доходах высокими ценами внутри страны там, где не встречал конкуренции. В то же время Арчболд ввязывался в политику более активно и непосредственно, чем это делала когда-либо «Стандард ойл» под руководством Рокфеллера. Номинальный президент компании Рокфеллер неизбежно нес за это ответственность.

Ко времени, когда президент Висконсинского университета Чарльз Х. Ван Хайз опубликовал в 1912 году свою работу «Концентрация и контроль», большинство образованных американцев стало усваивать более просвещенный взгляд на крупные промышленные конгломерации. Причина появления монополий стала более понятной. Брандес публично заявлял: «Свободная конкуренция неизбежно ведет к монополии». Сэмюэль Унтермайер, утверждая, что «логическим результатом свободной конкуренции является узаконенная монополия», добавлял: «Требования введения свободной конкуренции призывают людей либо становиться преступниками, либо соблюдать закон ценой собственной гибели». Ван Хайз же одобрительно цитировал Олдиса Ф. Уолкера: «Свободная конкуренция как экономический принцип слишком разрушительна, чтобы позволить ей существовать».

Суть в том, указывал Ван Хайз, что производственное объединение наряду с большим злом несет также большие выгоды. Проблема – в борьбе со злоупотреблениями и в отслеживании того, чтобы народ пользовался благами от увеличения, эффективности и кооперации предприятий.

Нападки на Рокфеллера прошли четыре основные фазы. Он подвергался им как архитектор первого могущественного треста, монополии, которая ежедневно имела дело с потребителями. Его травили за партнерство с такими предпринимателями, как Даниель О'Дэй, Генри К. Пирс, Ф.Д. Кэрли и Чарльз Эверест, обвинявшимися (часто с убедительными доказательствами) в жестоких и незаконных действиях. Он попал под обстрел критики как творец самого крупного в истории состояния, представлявшего социально опасную концентрацию богатства. Наконец, его порицали за так называемые «особо низменные преступления», такие как ограбление бедной вдовы Бэкус. В первых трех случаях смешались буйные мифы и легенды с поддающимися проверке обвинениями. В последнем – имел место набор обвинений хотя и совершенно необоснованных, но нанесших Рокфеллеру больший вред, чем все другие, вместе взятые.

Книга «Богатство против Всеобщего благосостояния» Генри Демареста Ллойда мало поможет любому качественному анализу деятельности Рокфеллера или американской экономики. Эта книга, появившаяся в 1894 году, через тринадцать лет после его статьи «История большой монополии», была написана на новых многочисленных материалах, но содержала искажения и явные ошибки его прежней работы. Как образец истории бизнеса (на что она претендует) книга смехотворна. В качестве вклада в биографию Рокфеллера она в лучшем случае вводит в заблуждение, в худшем – является злобной фальсификацией. Она закрепляет в общественном сознании искаженный стереотип Рокфеллера. Книга претендует на разоблачение самых злостных преступлений «Стандард ойл», и Рокфеллер появляется на многих ее страницах в качестве главы этого колосса. Ллойд, опытный журналист, представил свою книгу как раз в тот момент, когда она должна была захватить воображение публики. Страна страдала от экономической напряженности и депрессии. Популистское движение достигло своего пика. Забастовка в Пуллмане, против которой Кливленд применил войска, переполнила горечью сердца трудового люда. Миллионы фермеров, обремененных долгами, и безработных были убеждены, что плутократы душат демократию. Используя показания, собранные в ходе расследования Хепберна, слушаний по вопросу о трестах в сенате штата Нью-Йорк и в ходе изучения федерального комитета палаты представителей, а также другие материалы, Ллойд пересказал в подробностях все обвинения, выдвинутые против «Стандард ойл». Предубеждение и стремление к искажению фактов в книге прибавили ей популярности.

Нас беспокоит здесь не оценка фактов и выдумок в «Богатстве против Всеобщего благосостояния», а то, как повлияла эта книга на репутацию Рокфеллера. Большинство читателей в 1894 году не были склонны воспринимать ее критически. Они находили в ней первый полный связный рассказ о «Стандард ойл». Им бросалось в глаза, что большая часть книги построена на докладах властей и судебных документах. Они обратили внимание на то, что руководство «Стандард ойл» никак не отреагировало на выход книги. Поскольку книга отвечала настроениям момента, ее воспринимали как справедливое обвинение.

Рокфеллер и партнеры совершили ошибку, ничего не предприняв против нападок Ллойда. Им необходимо было снабдить фактами какого-нибудь толкового журналиста, способного опровергнуть измышления Ллойда. Но пойти на это в 1881 году означало допустить опасные откровения по различным вопросам, к чему они не были готовы. Это вовлекло бы руководство «Стандард ойл» в разные споры и вновь вызвало бы оправданные нападки на соглашения с железнодорожными компаниями и рыночную практику корпорации. Рокфеллер, считавший величавое молчание лучшей политикой, понял слишком поздно, что оно было истолковано как признание собственной вины по всем обвинениям.

Критики Нефтяных регионов, враждебно настроенные журналы и люди, подобные Ллойду, преуспели в утверждении в общественном сознании неприглядного стереотипа Рокфеллера и треста. Этот стереотип ухудшили возросшее недовольство монополией в 1890 году и возникшие страхи, что монополия может оказаться не по зубам властям, когда генеральный прокурор Ричард Олни возбудил в 1895 году дело против сахарного треста.

В это время «Стандард ойл» вела долгую, упрямую и, к счастью, безуспешную борьбу против конкурирующей компании, которая в конце концов стала называться «Pure oil company». Затем случилось драматическое событие. Талантливая Ида М. Тарбелл опубликовала в журнале Макклюра первую часть своей «Истории «Стандард ойл компани» (ноябрь 1902 года). Время, журнал и автор объединились, чтобы сделать эту книгу, выходившую отдельными выпусками, торжеством школы журналистского расследования и выдающимся достижением. Теодор Рузвельт, бывший тогда уже год у власти, начал свою борьбу с трестами указанием возбудить дело против объединения Моргана – Хилла – Гарримана «Нозерн секьюритиз компани». В своем декабрьском ежегодном послании президент призвал применить новое оружие против промышленной монополии. С.С. Макклюр и Джон С. Филипс добились для своего ежемесячного издания тиража и престижа, каких не смог достичь ни один другой журнал, претендующий на основательность и литературные достоинства. Прямо или косвенно, оно доходило почти до всех читателей Америки. Что касается госпожи Тарбелл, то она была уроженкой Нефтяных регионов, где ее отец был известным, хотя и не очень удачливым предпринимателем. Взрослея в атмосфере шумных конфликтов между Ассоциацией производителей нефти и представителями «Стандард ойл», девушка прониклась горячим сочувствием к независимым компаниям. Выпускница колледжа Аллегейни, член редколлегии еженедельника «Шатокуанец», а затем журнала Макклюра, автор блестящих популярных статей и новаторской книги о Линкольне, она добилась к 1901 году заслуженной репутации талантливого писателя. Теперь перед ней открылись широкие возможности.