Робин Брюс Локкарт - Сидней Рейли: шпион-легенда XX века

Формально Савинков занимал должность военного министра в правительстве Керенского и на пятом десятке жизни снискал себе известность как герой событий в Ярославле в 1918 году. Смуглый, небольшого роста, лысоватый, он слыл заядлым курильщиком и любителем морфия. Все это, по мнению знакомых, включая и Уинстона Черчилля, нисколько не умаляло его смелости и решительности. В число поклонников Савинкова входил и Сомерсет Моэм, находившийся во время войны в России. Враги Савинкова часто называли его трусом, способным на храбрые поступки лишь под воздействием наркотиков. По их словам, невзирая на организаторский талант и личную разработку 33 террористических актов, включая убийство дяди царя Николая II, великого князя Сергея, он никогда бы не стал бросать бомбу сам. Что бы ни говорили, из более чем скромного списка кандидатов Савинков представлялся лучшим потенциальным лидером, и во многом благодаря Рейли «мятежный флаг контрреволюции» был поднят именно над его «кораблем».

Если даже Рейли немного и сомневался в правильности выбора, сомнения рассеялись под влиянием его кумира Черчилля, давшего Савинкову самую высокую оценку.

С благословения Черчилля и заручившись поддержкой шефа британской секретной службы, Рейли стал своеобразным поборником Савинкова и его идей на международной арене. В первую очередь он отправился во Францию и Польшу, где скопилось особенно много бывших белогвардейцев. Французское правительство, внимательно следившее за всем тем, что касалось России, выделило значительную денежную сумму, которая существенно способствовала повышению шансов на успех.

В 1920 году Польша и Россия вошли в состояние войны, причем поляки щедро финансировали действия партизан против Красной армии за линией фронта. Савинков, Рейли и Пол Дьюкс отправились в Польшу, чтобы в Варшаве провести совещание с полковником Булак-Балаховичем, снискавшим славу современного Робин Гуда. Огромный партизанский отряд, которым тот командовал, состоял в основном из бывших белых офицеров.

Обладая замашками махрового анархиста, Булак-Балахович где только можно «реквизировал» оружие, продовольствие и ценности. Он считал своим долгом физически уничтожать большевиков. Именно по этой причине для него были организованы поставки оружия и выплачивалась немалая денежная сумма. Росту антибольшевистских настроений способствовали и крестьянские мятежи на юге России, которые умело провоцировал Пилсудский.

Еще одним важным человеком, ради встречи с которым Рейли приехал в Варшаву, был агент британской разведки Макларен. Бывший офицер торгового флота, носивший в каждом ухе по золотому кольцу, он внешне походил на пирата. Этого яростного противника большевизма Рейли видел в роли главного казначея, которому можно было доверять распределение денежных средств на территории Польши.

Летом 1921 года Савинков и Рейли тайно созвали Антибольшевистский конгресс, на который были приглашены делегаты самых разных политических взглядов, в том числе и из самой России. Несмотря на то что подавляющее большинство участников принадлежали к партии эсеров, конгресс принял решение о необходимости установки рабочих контактов с бывшими белыми офицерами, оставшимися на территории России и лояльными к генералу Врангелю. Рейли присутствовал лишь на первом заседании конгресса, поскольку необходимость дальнейшего поиска дополнительного финансирования звала его в Прагу. Подробный отчет о своей работе конгресс поручил написать Д.В. Философову, который был для Савинкова приблизительно тем же, что и Макларен для Рейли.

«Буду с Вами откровенен, – писал Философов. – Я не мог избавиться от чувства стыда перед своими коллегами, с риском для жизни приехавшими из России и вернувшимися обратно ни с чем. Повторяю в сотый раз – все упирается только в деньги. Пресса готова, крестьяне жаждут освобождения, но без единой планирующей организации мы теряем всякую надежду на успех. Я очень беспокоюсь, что мы не сможем предотвратить или пресечь преждевременные мелкие мятежи. Особенно это относится к Петрограду, откуда после Вашего отъезда пришла подробная информация. Из этой информации следует, что стихийных бунтов можно ожидать в любой момент, но без финансовой поддержки они будут подавлены с самой высокой степенью вероятности. Даже талант Бориса Савинкова окажется бессилен без своевременной денежной помощи. Другими словами – деньги, деньги, деньги!

По приказу Центрального Комитета мы готовы поднять одновременное восстание в 28 точках России, включая Петроград, Смоленск и Гомель. Позднее присоединится Украина, с которой уже достигнута договоренность о координации действий. В настоящее время ведутся переговоры еще с десятью организациями».

Таким образом, преждевременный оптимизм Рейли сменился озабоченностью вопросами организации и финансирования. Несмотря на принятые конспиративные меры, слухи о прошедшем конгрессе достигли кремлевских стен. Это вынудило Философова написать Рейли еще одно письмо:

«Дорогой друг!

Высылаю Вам несколько документов, включая копии письма Чичерина к Г.А. Масловскому и ответа на него. Очень беспокоюсь, что названные большевики пойдут на любые меры ради физической ликвидации всех участников конгресса.

Духовно Ваш,

Д. Философов».

Ответственность, которую взял на себя Рейли, вынуждала его часто посещать Париж, где Савинков организовал свою штаб-квартиру. Туда часто приезжали и другие заговорщики, которые играли важную роль в организации главных звеньев всей сети. Там же обосновались многие из старых друзей Рейли. В их число входили и бежавший из России Александр Грамматиков, и работавший в парижском отделе СИС майор Филд-Робинсон. Майор Бойс, занимавшийся «русским вопросом» в Лондоне, также стал частым гостем французской столицы.

Поскольку к тому времени отношения Рейли с Надин окончательно подошли к логическому финалу, у него возник очередной пылкий роман. В свои сорок семь лет он все еще производил неотразимое впечатление на женщин, как на молодых, так и на старых. Двадцатитрехлетняя парижская актриса не стала исключением. Роман был полон огня и страсти. Молодая женщина, не только красивая, но интеллигентная и прекрасно образованная, не скрывала, что хотела бы видеть Рейли своим мужем. Смущенный агент, формально уже имевший двух жен – Маргарет и Надин, ответил отказом и, как ни странно, был правильно понят. Однако, забеременев, любовница, обливаясь слезами, снова начала настаивать на замужестве. Рейли вновь отказал, оплатив молодой женщине аборт. Утонченная натура француженки явно не вписывалась в привычную модель его отношений с женщинами, и им пришлось расстаться. Кстати, через несколько лет эта актриса, имевшая шанс быть миссис Рейли-третьей, стала звездой сцены, и ее имя гремело по всей Франции.