Елена Кошевая - Повесть о сыне

Сергей Левашов нанялся работать в гараже и весьма старательно портил одну автомашину за другой. Уля Громова поступила на работу в немецкий госпиталь, и в скором времени с её помощью двадцать пленных красноармейцев вышли на свободу. Юра Виценовский стал на шахте "мастером аварий". Ковалёв и Вася Пирожок доставали из полиции чрезвычайно важные сведения.

Короче говоря, ребята подбирались к самому горлу врага.

Как-то утром бабушка вбежала с улицы, взволнованная и радостная:

- Биржа горит!

Олег вскочил с дивана и бросился к окну:

- А управа?

Бабушка спросила:

- Олежек, что ты говоришь? Разве и управа должна гореть?

- Да, бабушка, непременно и управа!

- Про управу мне ничего не известно... - растерянно сказала бабушка.

Олег быстро оделся:

- Мама, пожалуйста, не волнуйся! Дела...

Он вышел, но скоро возвратился.

- Вот это молодцы ребята! - говорил он, возбуждённо шагая по комнате и потирая руки. - Чистая работа! Дотла сгорело...

Пожар "биржи смерти" был очередной работой молодогвардейцев.

Они узнали, что биржа труда заготовила списки и документы на тысячи граждан Краснодона для отправки их в немецкую неволю. Немедленно штаб решил: биржу сжечь!

На рассвете 6 декабря Люба Шевцова, Сергей Тюленин и Виктор Лукьянченко сумели пробраться в здание биржи. Они облили стены бензином, расставили по комнатам бутылки с горючим. Чиркнула спичка...

Сначала вспыхнули бумаги, потом запылали картотеки, и пошла полыхать вся "биржа смерти".

После неожиданного пожара немцы начали было снова готовить списки, но фронт уже приближался к Краснодону, и немцам стало не до списков.

Тысячи наших людей были спасены от фашистской каторги.

Всё жарче разгоралась борьба.

К началу декабря ребята добыли за счёт немцев 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, 10 пистолетов, 15 тысяч патронов, 65 килограммов взрывчатки и несколько сот метров бикфордова шнура.

На этом не остановились.

Штаб терпеливо разрабатывал дерзкий план захвата и уничтожения в Краснодоне всех оккупантов и предателей и с этой целью накапливал оружие.

Этот последний удар должен был быть нанесён при подходе Красной Армии к городу. План держали в особом секрете.

Диву даёшься, с каким уменьем и военной мудростью был разработан недавними школьниками этот последний удар по врагу!

По сигналу штаба должны были взлететь на воздух дома, занятые врагами, и перед ними, как из-под земли, выросли бы неумолимые мстители. Все они уже знали свои места.

Как только оружие попадало ребятам в руки, оно сейчас же начинало действовать. Анатолий Попов и Виктор Петров на дороге Гундеровка Герасимовка уничтожили гранатами машину с тремя офицерами. Потом нашли свой конец на дорогах ещё две легковые и три грузовые машины с оккупантами.

Как-то запоздно мне потребовался карманный фонарик. Он всегда лежал в пальто Олега, в левом кармане. Олег, усталый, спал на диване. Он так хорошо спал, забыв во сне об опасности, о проклятых фашистах! Лицо его было такое спокойное, тихое, что у меня руки не поднялись разбудить сына.

Я подошла к вешалке, нащупала в кармане пальто Олега фонарик. Но вынула я оттуда что-то совсем другое. Какой-то кирпичик, размером с фонарик, довольно веский.

- Николай, что это такое? Я думала, это фонарик в кармане у Олега. Что это?

- Тол, - коротко ответил брат.

- Не понимаю...

- Понимать тут особенно нечего. Не очень-то уж много нужно таких фонариков, чтобы взорвать любой дом.

Я поторопилась положить на место то, что взяла. Подошла к Олегу. Он спал безмятежно, полуоткрыв свои пухлые губы, и вдруг совсем по-мальчишески чему-то улыбнулся во сне.

Позже я узнала и о том, что ребята разминировали немецкое минное поле, а мины запрятали к себе в склад.

Развалины бани были для молодогвардейцев центральным складом оружия: оно хранилось в погребе, под полом. Прятали оружие и в нашей квартире, только в меньшем количестве.

Олег часто приносил оружие и поручал мне, бабушке или дяде Николаю спрятать его на несколько дней.

Как-то Сергей Тюленин принёс нам полмешка гранат. Их нужно было получше и понадёжнее запрятать. Олег попросил об этом бабушку. Бабушка молча кивнула головой. Она закопала гранаты в землю, запалы завернула в промасленную тряпку, опустила их в шерстяной носок и заложила отдельно, в сухом месте. Это растрогало Олега. Он бросился обнимать свою бабушку. Та ему ответила просто:

- Твоё дело - моё дело. Ты знай приказывай!

ДЕЛО С ПРИЁМНИКОМ

В ноябре 1942 года Олег сказал как-то, что молодогвардейцы смонтировали два радиоприёмника и что вечером их должны принести к нам Ваня Земнухов и Борис Главан.

Мы прождали до позднего вечера. На следующее утро Олег хотел пойти узнать, почему ребята не пришли вчера, но бабушка уговорила его сначала позавтракать. В это время стукнули в окно. Олег вышел. А когда возвратился, то сказал, что приходила из полиции уборщица, спрашивала об Олеге Кошевом.

- Ну, и что ты ей сказал? - спросила я, предчувствуя беду.

- Сказал, что Олег Кошевой живёт здесь.

По словам уборщицы выходило, что её будто бы прислал Олег Кошевой: его вчера вечером задержала полиция, и он просит прислать что-нибудь поесть.

Получалась странная история. Ошибка? Провокация? Вдруг Олег отодвинул тарелку с едой и встал:

- Мама, мне всё ясно. Бориса, когда он вчера нёс радиоприёмник, задержала полиция. Желая оповестить нас об этом, он решил схитрить. Передать об аресте другим способом, чтобы не вызвать подозрения у полиции, видимо, ему невозможно.

И Олег заспешил из дому. Часа через два он возвратился, и мы узнали от него, что оба - Ваня Земнухов и Боря Главан - сидят в полиции. На всякий случай некоторым молодогвардейцам на несколько дней пришлось изменить место своего пребывания.

- Мама, придётся и мне куда-нибудь спрятаться.

Всё это меня страшно взволновало, хотя я и старалась не показать этого сыну.

Начали вместе думать, где бы пожить Олегу несколько дней. Олег сказал:

- Далеко мне уходить нельзя. Моё место - с ребятами.

Я пошла к моей знакомой, Лидии Макаровне Поповой. Конечно, я не открыла ей настоящую причину, а сказала, что полиция ищет сына, чтобы угнать его в Германию. Попова охотно приняла к себе Олега, и он пробыл у неё три дня.

Работа штаба продолжалась и на новой квартире. Нина Иванцова и Валерия Борц были связными у Олега и по нескольку раз в день забегали к нему. Не зная, в чём дело, Лидия Макаровна сказала мне, смеясь:

- Как девушки-то дружат с нашим Олегом, а! - И потом, уже без шуток, предупредила меня: - Пусть он сам-то не выходит по вечерам из дому.

Как-то Попова завела с Олегом откровенный разговор:

- Скажи, Олег, ты, может быть, слышал: скоро ли прогонят фашистов с нашей земли?