Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

Про Сукина в Западной армии сочинили шуточный куплет на мотив знаменитого «Шарабана» 1483:

Есть данные о том, что уже в начале 1918 г. Н.Т. Сукин вел агитацию против Дутова в станице Требиатской 1484. 2 декабря 1918 г. Дутов жаловался помощнику военно-морского министра по казачьим делам генерал-майору Б.И. Хорошхину на Н.Т. Сукина, тогда начальника штаба III Уральского армейского корпуса, «сидящего в Челябе 1485и не желающего мне подчиниться из-за самолюбия: как же – однокашник, баллами выше меня по списку, и вдруг такой ужас; но хуже всего то, что его жене это никак неприемлемо. Эх, счеты, счеты! а где же Родина и где любовь к казачеству» 1486.

Не оставался в долгу и Сукин. О том, что он всегда интриговал против Дутова, вспоминал и полковник М.Ф. Воротовов 1487. Как полагал генерал Щепихин, «эти два оренбургских медведя давно не поладили. Дутов, видя в умном, но тяжеловатом на подъем Сукине своего конкурента, подверг его полк 1488, пришедший с фронта не в особенно хорошем виде, расформированию, а самого Сукина остракизму. Более полугода обиженный Сукин таил в себе месть и случай представился на днях. В Оренбург пробрался от Атамана Семенова некто ротм[истр] Закржевский с кипой антиколчаковской литературы; между прочим с известной брошюрой «Атаман Семенов и Колчак», в которой первый превозносится, а второй поносится до невероятия. Этот тип, Закржевский, попался контрразведке Сукина и был им арестован. Вся литература и, между прочим, соблазнительные письма Семенова к Дутову были отобраны и посланы в Ставку. Тот факт, что Дутов не только не догадался сделать с Закржевским то же, что сделал Сукин, но, наоборот, обласкал посла от брата Атамана, наводит известную тень на Дутова и ставит под большое сомнение искренность признания им Диктатора» 1489.

Кроме того, в преддверии 3-го очередного Войскового Круга Оренбургского казачьего войска он, теперь уже командир VI Уральского армейского корпуса, Генерального штаба генерал-майор, сообщал начальнику штаба Западной армии Генерального штаба генерал-майору С.А. Щепихину, что «Дутов страшно волнуется. Оправдывая себя, ругает соседей справа – башкир и слева – уральцев, причем относительно башкир допустил явную неправду, донеся, что они разбежались, между тем они держат 60 верст фронта, то же, вероятно, и с уральцами, но проверить нельзя. Дутов вызывает [Н.С.] Анисимова 1490на подкрепление, боится, его забаллотируют, страшно нервничает» 1491. Тем не менее, как показали дальнейшие события в отношении башкир, вскоре перешедших к красным, Дутов был недалек от истины.

В феврале 1919 г. Сукин направил в адрес Войскового Круга, депутатом которого он был избран, докладную записку с резкой критикой политики Дутова и Войскового правительства. Записка была зачитана на вечернем заседании Круга 12 февраля. В своей записке Сукин выразил уверенность, что Красная армия доживает последние месяцы. Прося огласить доклад при закрытых дверях, Сукин писал:

«Постановлением одностаничников Буранной станицы я избран депутатом на войсковой круг, но так как мне вверено командование войсками на Уфимском фронте, я не могу, бросив командование, лично присутствовать на Войсковом Кругу, почему прошу принять мой письменный доклад… Наши задачи(здесь и далее – подчеркнуто в документе. – А. Г. ) я считаю следующие: 1) Поднять настроение казаков, твердо объявив, что большевиков войско считает врагами родины и будет биться с ними до последней капли крови. Выставит[ь] на фронт последнего казака, истратит[ь] последний рубль, но не примирит[ь]ся с предателями и разорителями родной земли. Объявить красным, что за разорение станиц ответят те губернии и уезды, из которых были сформированы красноармейские части, и они заплатят все убытки. Станицы, не пострадавшие от большевиков, должны помочь разоренным станицам всем своим достатком.

2) Наладить хозяйство войска, так как в последний год оно пришло в полный упадок. Войско живет в долг. Много денег расходуется непроизводительно и неэкономно (Куда и кем).

3) Твердо и определенно высказать свой взгляд на Верховное Правительство и принять определенную линию поведения, так как шаткость во взглядах Войскового Правительства за последние полгода сильно в р е д и л а (разрядка документа. – А. Г. ) войску и общему делу.

4) Поставить во главе войска честных, смелых и определенных людей, которые не меняли бы своих взглядов, как мельница крылья в зависимости от ветра.

5) Прекратить незаслуженное возвышение офицеров, знаменитых только тем, что они убегали в Тургай, где проедали войсковые деньги и ничего не сделали для освобождения войска 1492, а дать возможность встать в передние ряды войска людям знания и опыта, не думающим только о чинах и окладах, а честно исполняющим 1493свой долг перед Родиной.

Я полагаю, что войско 1494, да и вся Россия переживают сейчас период совершенно другого характера, чем в начале большевизма: тогда для того, чтобы оградить себя от проникновения этих идей, войско стремилось обособиться, жить автономно от других частей государства, зараженных большевизмом, теперь дело другое: от этой болезни вылечилась Сибирь, Дон и Украина и с ними войско может идти одной дорогой к воссозданию Единой великой России. Мечтать о федерации и самостоятельном существовании войско не может потому, что оно занимает слишком растянутый кусок земли, не связанный ни одной железной дорогой. Войско бедно в техническом отношении, не имеет ни одного завода и без подвоза всяких изделий, начиная с «гвоздя», жить не может. Бояться же того, что кто-то протянет руку на наши казачьи земли, не следует, ибо земли, особенно в Сибири, много. На наш внутренний казачий быт и самоуправление никто посягать не будет, ибо для этого нет причин, а потому войско может смело связаться с Сибирью самым тесным образом и работать вместе на общее дело.

Если Сибирь сочла необходимым в настоящее время вручить власть одному лицу, именно Адмиралу Колчаку, который не принадлежит ни к какой политической партии, а принял на себя власть лишь для спасения Родины и восстановления в ней порядка справедливого для всех партий, то войско может не раздумывая вверить свои силы этому вождю с полной уверенностью, что он употребит их на пользу Родине. За что говорит его военная слава, его гражданское мужество в смутные дни и его политическая честность и прямота.

К сожалению, ни одним из этих качеств не обладает Войсковой Атаман Генерал Дутов. В дни Керенского, когда положено начало разложения нашей армии, Атаман Дутов, состоя в то время председателем союза казачьих войск, усиленно добивался возможности быть ему полезным. Во время выступления Корнилова, когда слово союза казачьих войск могло оказать большое влияние на казачьи полки фронта, Атаман Дутов уклонился от определенного ответа, а предложил услуги тому же Керенскому для переговоров с Корниловым.