Фриц Вентцель - Обратный билет. Воспоминания о немецком летчике, бежавшем из плена

Сначала наши письма прочитывались германским командованием и лишь после этого переправлялись нашим родным. Временами стиль моих писем или причудливые формулировки фраз ставили мою жену в тупик, но тайну она так и не узнала. К тому времени моя переписка с женой стала регулярной. Письмо из Англии доходило до Германии за четыре недели, почти столько же времени шли письма из Канады. За доставку этих писем отвечал Красный Крест, которому я очень признателен за это. Наша переписка много значила и для нас, и для наших родных. С помощью писем мы могли поддерживать друг друга и решать возникающие семейные проблемы. Немцы, находившиеся в русском плену, не имели возможности писать домой, из-за чего произошло много трагических недоразумений. Женщины, считавшие своих супругов погибшими, снова выходили замуж, а через несколько лет вдруг обнаруживали, что их первые мужья живы. С нами такого случиться не могло.

Национал-социалистический режим в Германии всячески поощрял заключение браков, поэтому к тому времени, когда мы попали в плен, многие из нас были женаты, а прочие официально помолвлены и стояли на пороге заключения брака. В этом случае находившиеся в плену лица могли заключить брак по доверенности, и двое моих товарищей написали необходимые прошения. Через некоторое время их уведомили, что такого-то числа они сочетались браком со своими избранницами. Почта работала с перебоями, и в одном случае наш приятель узнал о том, что он молодожен, лишь через шесть недель после «свадьбы». Стоит ли говорить, что мы отпраздновали это радостное событие, как только узнали о нем. Брак на расстоянии имел одно практическое преимущество, а именно то, что супруга солдата имела право на пособие.

К сожалению, оба упомянутых мною брака не выдержали проверки временем (шутка ли – семь лет не видеть супруга) и закончились разводом.

И вот однажды вечером настала моя очередь рассказывать историю. Поскольку я все еще ждал, что в лагере вот-вот появится командир нашей субмарины, я решил не повествовать о том, как затонула наша подлодка, предоставив это Йенишу. Я поведал товарищам о гибели «Императрицы Британии».

Сначала я позволил себе кинуть маленький камешек в огород люфтваффе. Согласно сообщению, поступившему нам от летчиков, подбитое британское судно находилось в 50 милях от нас. К счастью, на самом деле корабль оказался ближе, иначе нам никогда бы его не догнать: «Императрицу Британии» быстро буксировали в направлении Северного пролива, чтобы укрыть судно в безопасном порту.

Наша субмарина следовала на север. Вскоре по правому борту мы заметили дымок. В этот самый момент в небе показался самолет, и нам пришлось на некоторое время уйти под воду. Когда наша субмарина снова поднялась на поверхность, мы увидели, что замеченный нами чуть раньше дымок уже превратился в огромное облако дыма. Это был дым от пожара, что пылал на борту «Императрицы Британии», за которой мы охотились.

26 октября этот огромный пароход Канадской тихоокеанской линии, следовавший из Гибралтара в Англию, был атакован немецкими бомбардировщиками дальнего действия. Несколько бомб угодило в судно, и на нем начался пожар. Команде корабля удалось локализовать пожар на корме, но на всякий случай пассажиры и часть команды были эвакуированы с судна. «Императрицу» взяли на буксир, а в качестве эскорта приставили к ней два небольших эсминца, которые должны были защитить корабль от вражеских субмарин. Кроме того, в воздухе барражировало несколько самолетов.

Пока было светло, мы держались на почтительном расстоянии от корабля, двигаясь параллельным курсом и постепенно догоняя «Императрицу». Те члены экипажа нашей субмарины, которые не были заняты на вахте, воспользовались передышкой, чтобы немного поспать, так как ночь нам, судя по всему, предстояла жаркая. Я тоже отправился вздремнуть. Когда меня снова позвали на мостик, уже стемнело. Мы находились на расстоянии трех миль от нашей жертвы и отчетливо видели громадный корабль, который тянули два буксира, а также два эсминца по правому и левому борту «Императрицы». Пожар на судне все еще не утих, и багровые языки пламени освещали корабль. На борту нашей субмарины «U-32» царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь короткими командами, которые время от времени отдавал Йениш, уже разработавший план атаки. Мы медленно приближались к эскорту «Императрицы». Ближайший к нам эсминец следовал за кораблем на расстоянии от 1000 до 3000 ярдов, то обгоняя судно, то слегка отставая от него. Йениш решил вклиниться между эсминцем и кораблем. Это уже потом командиры подлодок взяли на вооружение другую тактику: пристроившись за эскортом, они с 3000 ярдов выпускали по намеченной цели несколько торпед, и, надо сказать, такая тактика себя оправдывала. Однако в 1940 году наши торпеды не способны были разить цель с такого расстояния, кроме того, мы постоянно испытывали трудности с наведением торпед на цель. Во время Норвежской кампании командиры субмарин не раз кусали себе локти, видя, как их торпеды проносятся мимо цели, поэтому в начале войны атака с расстояния около 300 ярдов считалась наиболее эффективной. На таком расстоянии даже неисправная торпеда могла нанести кораблю серьезный ущерб.

Вскоре расстояние между нами и «Императрицей» сократилось до 2000 ярдов. Эсминец прикрытия, двигавшийся зигзагами, теперь шел в направлении нашей лодки, и вскоре я уже ясно видел нос корабля и даже различал фигуры на мостике. Было очевидно, что нашу субмарину пока не заметили. Втайне я восхищался выдержкой командира. Будь я на его месте, я бы давно приказал погружаться или пустил бы в эсминец торпеду.

Когда расстояние между нами и эсминцем сократилось до 200 ярдов, он, наконец, повернул и снова направился к «Императрице». Йениш скомандовал полный вперед. Через 500 ярдов мы миновали буксиры, которые нас совсем не интересовали, и вот впереди показалась «Императрица Британии». Субмарина немного изменила курс и произвела выстрел. Две торпеды нырнули в воду и понеслись к намеченной цели. Через двадцать секунд они должны были пронзить стальной корпус «Императрицы».

В действительности же не прошло и десяти секунд, когда раздался первый взрыв. Огромный фонтан воды взвился в воздух прямо перед носом нашей субмарины, и «U-32» содрогнулась от носа до кормы. Торпеда взорвалась раньше времени. Пожалуй, хорошо, что мы не стали атаковать эсминец, иначе это была бы последняя атака в нашей жизни.

С другой торпедой проблем не возникло. Она попала точно в цель, о чем свидетельствовал оглушительный взрыв. На несколько секунд «Императрица Британии» озарилась зеленоватым светом, торпеда угодила прямо в центр судна. Но достаточно ли одной торпеды, чтобы потопить такой большой корабль?