Алла Дудаева - Миллион Первый

Картины и музейные исторические ценности не были вывезены из Грозного. Когда Джохар узнал, что они разворовываются федералами и увозятся в Россию, то он заявил, что после войны российское правительство должно будет их вернуть.

Рубати оказалась на войне случайно. После очередной танковой атаки за ней заехал муж, не так давно ушедший в ополчение, и увез жену помочь тяжелораненым. Медицинского персонала катастрофически не хватало. Наспех одев полугодовалого сына, Рубати отнесла его к соседке, русской бабушке. «Я скоро», — пообещала она, но вернулась только через две недели. Русские солдаты сожгли ее дом и расстреляли бабушку вместе с шестимесячным ребенком. Похоронив их рядом с пепелищем, на соседнем поле, она ушла через горящий город обратно на позиции.

За очередной группой раненых в осажденный и насквозь простреливаемый Президентский дворец прорвалась санитарная машина Рубати. Она с водителем зашла к Зелимхану в кабинет, в соседней комнате был Джохар. Охрана ее остановила: «Не зайдешь!» «А я закричу, он меня услышит и выйдет». Вдруг дверь открылась, на пороге стоял Джохар. Рубати кинулась к нему:

— Джохар, у нас беда! Нашу «санитарку» подбивают то наши, то русские.

— Почему?

— У нас украли флаг ополченцы, из-за этого нас теперь не узнают.

Джохар забрал свой флаг у охраны и передал Рубати. Этот флаг, подаренный Джохаром, многие пытались украсть, но Рубати с Умаром Исиевым охраняли его и пронесли через всю войну. Когда во время боя санитарная машина-вездеход с ранеными загорелась, Рубати в первую очередь схватила этот флаг, потом прыгнула к раненым и начала их вытаскивать, чтобы не сгорели. «Умар, помоги!» — крикнула водителю, но он не услышал. Подошла к Умару, он уже горел. Умирая, перед смертью, еле шевеля обгоревшими губами, попросил: «Повесь флаг после войны над Президентским дворцом». Три раза сказал: «АЛЛАХУ АКБАР!» и умер. 6 августа 1996 года, когда восставший народ смел оккупантов, освободив город Грозный, Рубати исполнила последнее завещание Умара Исиева, повесила «флаг Джохара» над уцелевшим зданием Совета Министров. Президентский дворец уже был взорван и сожжен.

19 января 1995 года на двенадцатый участок к Шамилю Басаеву приехал Джохар. В большом зале собралось много военных, шло обсуждение важных вопросов обороны республики. Некоторые командиры на совещании стали снова жаловаться, что нет патронов и боеприпасов. Джохар спокойно спросил: «Вы ради кого воюете?» «Ради Аллаха!» «Так и воюйте ради него, а патронов и боеприпасов нам российские войска завезли столько, что еще на две-три войны хватит!» Многие из них верили, что у Джохара есть тайное оружие, которое он сейчас прячет, но его обязательно выдадут в крайнем случае. Ведь появились же совершено неожиданно во время штурма «припрятанные» Джохаром гранатометы. «Если он ведет войну с такой огромной Россией, то «оно» обязательно есть, — уверяли бойцы друг друга. — Как же иначе? Президент все предусмотрел…» Когда совещание уже заканчивалось, встала, подталкиваемая любопытными, смелая Рубати: «Можете ли Вы ответить на мой вопрос? Начиная с Долинска, мне прожужжали все уши про какое-то «къоман къэйле» (тайна народа). Мне надоело слушать «къоман къэйле!», «къоман къэйле!». Есть ли у нас «къоман къэйле»? Джохар громко, от всей души рассмеялся. Потом обвел всех усталыми глазами, протянул руку в зал и, показывая на стоящих военных и ополченцев, гвардейцев и санитарок, просто сказал: «Шу ду са къоман къэйле! (Вы — моя тайна народа). Мы обязательно победим! — и тут же пошутил: — Но если устазы (пророки) не об этой войне рассказывали, нам всем «большой кидняк» будет!»

В долгожданную будущую победу верилось пока с трудом и, тем не менее, точно сбывалось все, о чем говорили чеченские «олияи» (пророки) сотни лет назад.

Последняя встреча Рубати с Джохаром произошла в Котар-Юрте, на окраине села, где был развернут полевой госпиталь. Обходя всех раненых, Джохар зашел в палатку, где лежала парализованная после ранения осколком Рубати. Она хотела ему что-то сказать, но не смогла, губы не повиновались. Джохар вспомнил ее сам: «Вот, дерзкая, с двенадцатого участка», — и долго потом что-то рассказывал. Перед уходом представил Рубати к награде «За Грозный». Из всех своих пяти наград Рубати надевает и ценит только ту, которую получила от Джохара.

В это самое трудное для Ичкерии время чеченский народ возрождался, в него как будто вливались все новые и новые силы из чудодейственного источника, которым была сама древняя вайнахская земля. Героем становился каждый. Галанчожский полк попал в окружение, погибли все — до последнего человека, они предпочли смерть позорному плену в стане врага. Выжил только один шестнадцатилетний мальчик, раненым его взяли в плен. Пали лучшие командиры: Умалт Дашаев, Салавди Белоев, легендарный «Ламбада», Эли-всеобщий любимец. Сотни, тысячи неизвестных умирали так же просто, как падает срезанная косой молодая трава. 26 курчалоевских парней, между селом Герменчук, Автуры и Шали, во время неравного боя, обвязав себя веревкой, как братья, приняли достойную смерть.

После штурма села Сержень-Юрт 200 мертвых русских военнослужащих остались возле фермы. Когда трупы начали разлагаться, пришли два российских представителя и попросили жителей села сжечь их. При выезде из Грозного, вдоль трассы Ростов — Баку, прямо на обочине дороги, на тающем снегу рядами лежат неопознанные трупы жителей города. Все они в гражданской одежде, разорванные осколками на части, обгоревшие, раздавленные, обезображенные до такой степени, что узнать их могут только самые близкие люди. В проезжающих мимо машинах отворачиваются и плачут женщины, расширенными от ужаса глазами смотрят дети. Вокруг останков, как потерянные, бродят ослепшие от слез родственники. Собирают то, что осталось от их близких, и увозят хоронить в села. А новые трупы все везут и везут из Грозного. Сколько их тут? Никто не считает, гораздо больше мертвых под развалинами домов, в подвалах, плывущих вместе с обломками в черной воде Сунжи. После каждого авиационного налета мирное население гибнет сотнями и тысячами. Человеческая жизнь потеряла всякое значение…

«Идут бараны, бьют в барабаны, а кожа на барабанах из шкур таких же!? баранов». Как будто о нас написал эти строки Андрей Битов. Каждую ночь бой этих барабанов все ближе, и все сильнее разрывы тяжелых бомб, от которых дрожат стекла и содрогаются стены домов. Бьют и бьют по одним и тем же местам, как будто стараются стереть их с лица земли.

Тактика «выжженной земли» в действии. Защитники Грозного отстаивали каждую пядь в центре: многочисленные колонны танков стали кладбищем искореженных останков металла и людей. Трупный запах, смешанный с дымом, плыл над городом. Здесь находили смерть все, кто «шел с мечом», посягая на свободу чеченцев. Но, к величайшему сожалению, никакая храбрость и сила духа не способны остановить в воздухе бомбы, падающие на город. Российская авиация — это безглазое, бездушное, железное детище Xx века, давит город вместе с людьми, превращает его в руины и «выбивает» защитников, разрушая дом за домом.