Степан Красовский - Жизнь в авиации
- Название:Жизнь в авиации
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Степан Красовский - Жизнь в авиации краткое содержание
Жизнь в авиации - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Поезд прибыл в Козлов утром. Командующего ВВС Ивана Иосифовича Петрожицкого и его начальника штаба Н. И. Жигалова я разыскал в старом купеческом доме. Оба были в кожаных тужурках, с оружием на ремнях, в старых форменных фуражках с двуглавым орлом.
Петрожицкий - черноволосый, плечистый, среднего роста - с первой же минуты располагал к себе собеседника. Его знали в авиационной среде как образованного человека и умелого боевого летчика. После Майкопского реального училища он получил высшее образование в Донском политехническом институте, а в армии окончил артиллерийское училище и Качинскую школу летчиков. В период Октябрьской революции Петрожицкий в числе первых перешел в ряды Красной гвардии, командовал 6-м авиадивизионом у В. А. Антонова-Овсеенко, а затем возглавлял авиацию Южного фронта.
Мне показалось, что настроение у начавиафронта несколько подавленное, в глазах - озабоченность. Пожимая руку, Петрожицкий сказал мне:
- Слышал о вас. Рад, что будем служить вместе.- После небольшой паузы он продолжал: - Тут у нас большая неприятность - к противнику перелетел девятый авиаотряд. В полном составе, во главе с командиром Снимщиковым. А вы назначены комиссаром этого отряда. Немного опоздали... Подыщите себе какой-нибудь угол и ждите дальнейших указаний.
Моя судьба решилась довольно просто: поскольку другой вакантной должности не оказалось, мне предложили вернуться в прежнюю часть.
В апреле 1919 года 33-й отряд прибыл на Восточный фронт, под Уральск.
Как сейчас, помню небольшую площадку близ станции Ершов. Куда ни глянешь, всюду простирается степь. Раздолье. Тишина. Но это только с первого взгляда. На самом же деле здесь шла ожесточенная борьба, не утихавшая ни на один день.
Как только отряд поступил в распоряжение командира 1-й Московской кавалерийской дивизии, входившей в 4-ю армию, начались интенсивные полеты. Наши войска вели тяжелые бои с белогвардейцами генерала Толстого. Представитель штаба, принимавший авиаотряд, сообщил нерадостную весть: в тылу 4-й армии вспыхнул мятеж Николаевской дивизии; мятеж возглавил командир батальона Куриловского полка Гольцев.
Солдаты, мобилизованные в основном из местных крестьян, не хотели "идти в чужие края проливать кровь". Полк отказался наступать на Уральск. На сторону восставших перешел и бронепоезд, которым командовал приятель Гольцева, некий Богданов - здоровый мужик с окладистой бородой.
К месту дислокации мятежников выехала комиссия в составе председателя Реввоенсовета армии Линдова, представителя ВЦИК Майорова, комиссара штаба армии П. И. Баранова, ставшего впоследствии начальником Воздушного флота, и уполномоченного Самарского губкома партии В. П. Мягги.
На станции Одинки комиссия собрала восставший полк на митинг. Но уговоры не подействовали. Мятежники отказались подчиняться приказам советского командования. Ночью, когда в Одинки прибыл бронепоезд, пьяная команда оцепила вагон, где находились представители штаба армии, ВЦИК и губкома. Вломившись в дверь, Богданов крикнул:
- Сопротивление бесполезно, складывайте оружие!
Линдов вместе с Майоровым и Мягги выскочили из вагона, но тут же были убиты пулеметной очередью с бронепоезда. Баранов уцелел. Куриловцы оставили комиссара штаба в качестве заложника.
Конец этой трагической истории мне рассказал в Минске Александр Михайлович Кущев, которому вместе с бойцами довелось разоружать мятежников.
- Голыми руками бронепоезд не возьмешь, - вспоминал Александр Михайлович. - Винтовка и пулемет тоже не помогут, поэтому мы решили пойти на хитрость. Бронепоезд должен был прибыть на станцию Нахой. Когда я появился там с бойцами, кроме начальника станции, никого не застал. Расположив красноармейцев в засаде, приказал оставить бочку спирта на складе имущества. Начальника же станции предупредил: как только бронепоезд придет, пусть объявит, что путь впереди разрушен, красные бежали, оставив имущество под охраной одного часового.
Дальше все пошло, как по нотам. Мятежники обезоружили часового и начали бражничать, горланить песни, кое-кого одолел сон... По моему сигналу бойцы, которых я заранее проинструктировал и хорошо вооружил, окружили бронепоезд и без особого труда пленили команду. Комиссара Баранова удалось спасти.
В отряде были люди разных политических убеждений, в том числе монархисты, анархисты и меньшевики.
Летчик-наблюдатель Борис Плетнер, сын бывшего директора Смоленской гимназии, не скрывал от товарищей своих анархистских убеждений. Порой он говорил невероятные глупости. Может быть, поэтому в отряде и получил кличку "умный дурак". Плетнер отрицал диктатуру пролетариата, ратовал за абсолютную свободу личности.
Однажды на станцию Ершов подошел эшелон с добровольцами-коммунистами, который следовал в район Уральска. На вагонах были наклеены плакаты: "Все - на Урал!" Среди красноармейцев оказалось много знакомых по Сычевке. Плетнер выступил перед ними с речью, в которой призывал вернуться домой.
- Всякая война - насилие. Долой войну! Все люди свободны! - кричал он.
Добровольцы, конечно, посмеялись над ним.
Плетнер до войны закончил юридический факультет Московского университета. Его статьи, полные самых неожиданных противоречий, подчас появлялись в московских газетах и журналах. Большого роста, тучный, неуклюжий, он носил кепку набок и смотрел исподлобья, но слыл компанейским парнем, иногда рассказывал о временах университетской учебы, о жизни ссыльных в Сибири. Все знали, что до Февральской революции анархист Плетнер находился в ссылке, и теперь он старался подчеркивать эту деталь своей биографии.
После перебазирования в Астрахань в конце 1919 года Плетнера откомандировали из отряда. Он работал комендантом аэродромов в Ташкенте, Архангельске, а когда демобилизовался, занялся литературным трудом.
Труднее всего было с монархистами. Они, как правило, были выходцами из богатых семей, имели хорошее образование и солидный жизненный опыт. Мне и председателю партячейки Полякову нелегко было разобраться в их запутанных философских рассуждениях о необходимости для России режима личной власти царя. В спорах, которые разгорались в землянке партячейки, нас поддерживала твердая вера в правоту нашего дела. Зная лишь самые азы марксистско-ленинских идей, мы тем не менее парировали нападки своих оппонентов простыми и ясными доводами.
- Кому будут принадлежать при царе фабрики, заводы, железные дороги, пахотные земли и леса? Опять капиталистам и помещикам. Для чего же нужна власть монарха рабочим и крестьянам? Они вполне обойдутся и без "батюшки-царя".
Военный летчик прапорщик Степанов исповедовал толстовство. Теория "непротивления злу" переплеталась у него с монархистскими идеями. Летал бывший прапорщик весьма посредственно, боевые задания выполнять не хотел. В конце концов вместе со своей религиозной женой он переметнулся к белым. Это была небольшая потеря для отряда.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: