Хэнсон Болдуин - Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

Между северным флангом 8–й армии (подразделением, которое фельдмаршал фон Рундштедт вынужден был назвать «мой всегда проблемный участок») и группой армий «Север» был большой разрыв, а польские силы на Познаньском выступе, как ожидалось, должны были атаковать в южном направлении, чтобы врезаться в открытый фланг группы армий «Юг». Вместо этого большая их часть любезно отступила на восток и была разбита.

С первых часов передвижению польских войск мешали толпы беженцев со своим скарбом, нагроможденным на повозки всех видов… которые гнали перед собой стада коров, перекрывавших дороги. <���…> Военная связь была почти невозможна. Надвигалась тень катастрофы [47].

Для иностранцев, как и для поляков, внезапное известие о войне и о быстром передвижении германских армий казалось невероятным и недостоверным.

Один англичанин, находившийся в Кракове 3–5 сентября, писал:

«Краковская архитектура в стиле барокко стала, странным образом, невесомой при лунном свете… У меня было ощущение чего – то одновременно близкого и потустороннего – сон или сюжет для дона Джованни. Затем внезапно раздался крик:

«Увага! Увага! Увага!» – и завыли сирены. Это была воздушная тревога.

…Вскоре после восхода солнца были отчетливо слышны выстрелы тяжелой артиллерии… Я обратил внимание на странное спокойствие евреев. Другие кричали, а от грохота зенитных орудий, казалось, должны были лопнуть барабанные перепонки, но евреи со своими большими бородами, в черных пальто, продолжали идти по улицам с чувством собственного достоинства» [48].

В польском городе Быдгоще население бежало в панике рано утром 3 сентября, когда пушки начали методично обстреливать городские улицы. «Военные повозки с багажом мчались настолько стремительно, насколько быстро могли бежать лошади; автомобили и грузовики сталкивались друг с другом, и все это направлялось к мосту через реку Брда».

Однако не германские танки, а, как называли их поляки, диверсанты – немецкие поляки, симпатизирующие нацистам или немцам, – вторглись в Польшу в качестве «пятой колонны» в дни, непосредственно предшествовавшие войне.

Жители города Быдгощ забыли о своих панических настроениях, повернулись лицом к врагу и в жестоких уличных сражениях, типичных для столкновений возле границы с Германией, отвоевали свой город, предоставляя расстрельной команде безотлагательно вершить правосудие над каждым захваченным диверсантом.

Но триумф был недолгим. Немецкие танки, слегка запаздывая, с грохотом въехали в город Быдгощ 4 сентября [49].

К 3 сентября Гитлер отметил «хорошие успехи в целом…».

Победа Германии в Польше – это триумф «больших батальонов», настоящего над прошлым, силы над слабостью. И результат новой тактики: использования большого числа танков и пикирующих бомбардировщиков. Эту тактику в основном разработал беспокойный немецкий генерал Хайнц Гудериан, который в свою очередь перенял многие идеи от известного французского офицера по имени де Голль и от двух английских ветеранов Первой мировой войны – генерал – майора Дж. Ф.С. Фуллера и капитана Б.Х. Лиддела Харта.

Три тысячи танков ринулись по сухим польским равнинам, обошли укрепленные районы, глубоко врезались в тыл. Со свистом были выпущены внушающие ужас пикирующие бомбардировщики «Штука», которые, как соколы, падали на свою добычу.

Поляки сопротивлялись и погибали. С севера, запада и юга, от песчаных пляжей Балтийского моря, озерных районов Восточной Пруссии и равнин Померании до Яблунковского перехода и отрогов Карпатских гор, германские легионы широким фронтом шли по территории Польши. Только на самом севере, на берегах Балтийского моря, где мощные укрепления не поддались ливню снарядов и бомб, поляки держались.

В спорном Коридоре, который удержать было нельзя, две пехотные дивизии поляков и кавалерийская бригада армии «Поморже» были отрезаны немецким 19–м корпусом 4–й армии, которая перерезала основание Коридора до Восточной Пруссии. На следующий день после начала войны, 2 сентября, эти подразделения были сметены. Великолепные наездники с пиками на изготовку, со скрипучими кожаными седлами погибали под дробь галопирующих копыт вместе со своими конями, сбивавшимися в гурт.

Вновь и вновь люди и лошади шли против танков и пушечного огня, но силы были неравными.

3–я (Восточно – Прусская) и 4–я (Померанская) армии из группы армий «Север» полностью соединились к 3 сентября. Коридор, за исключением его северной оконечности, был уничтожен. Упорно сопротивлявшиеся бетонные и стальные огневые точки, а также противотанковые орудия были обойдены с флангов, и продвижение 3–й армии к Варшаве продолжилось.

Яблунковский переход был взят 1 сентября при яростном, но неэффективном сопротивлении польских горно – пехотных войск, и части группы армий «Юг» в первый день продвинулись на 15 миль, сметая польскую оборону или обходя ее и оставляя на расправу идущей следом пехоте. Длинные вереницы мулов и людей шли, петляя между гор и холмов, к самому сердцу Польши.

Взорванные мосты, изрытые взрывами дороги, заминированные туннели и поваленные деревья замедляли, но не останавливали наступления немцев. Инженеров пускали вперед. Они устраняли препятствия, наводили мосты, ремонтировали железные дороги. Вслед за боевыми частями бесперебойно везли бензин, порох и продовольствие – вещественное обеспечение войны.

Продвигающийся фронт был отмечен грязной линией опустошения; «черный дым горящих деревень и пушечного огня навис низко над землей» [50].

Ченстохов пал 3 сентября. Части 10–й армии из группы армий «Юг» пересекли реку Пилицу и повернули на северо – запад к Варшаве 5 сентября. Гальдер записал в своем дневнике: «Враг разбит». 6 сентября 14–я армия заняла древний Краков, гордящийся успехами польского величия, средневековыми зданиями и традиционным наследием. «Наши танки показали себя очень хорошо, – отметил Гальдер. – Польские противотанковые ружья не могут пробить нашу броню.

Краков взят. Познань пала… Польское правительство ночью покидает Варшаву…

Из всех польских сил пять дивизий, можно считать, уничтожены; <���…> десять <���…> все еще совершенно не тронуты; остальные сильно потрепаны в боях и на маршах».

Немецкие военно – воздушные силы царствовали в воздухе. Польские железнодорожные пути и дороги постоянно подвергались атакам; польские войска так и не вышли на намеченные позиции. Время от времени польские летчики требовали возмездия за пролитую кровь; время от времени, взлетая с отдаленных или временных аэродромов, они праздновали короткие моменты победы. 3 сентября в Новы – Тарге легкие бомбардировщики 31–й эскадрильи внесли свою лепту в историю. Польский летчик об этом случае писал: «Одномоторные самолеты с экипажем из трех человек с тремя пулеметами и 600 килограммами бомб с ревом летели над дорогой и просто втискивались в мотоколонну – великолепную цель – по всей ее длине. Первые бомбы были очень хорошо нацелены. Они разорвались посреди дороги. Бензовоз горел синим огнем. Два танка, получившие прямые попадания, перевернулись, и из их искореженной стальной брони шел дым. Они блокировали дорогу. Наши пулеметчики стреляли по пытавшимся бежать немцам.