Оскар Райле - Секретные операции абвера. Тайная война немецкой разведки на Востоке и Западе. 1921–1945

Что испытала и пережила эта женщина! Выдавая первых информаторов абвера, которым грозили многолетние сроки заключения и даже смертная казнь, она понимала, что ей самой уже нет пути назад. Польская секретная служба, крепко державшая ее в своих руках, теперь могла оказывать на нее более сильное давление. Ей пришлось предавать и далее. В целом из – за нее в 1935–1939 годах под арест попали 16 нелегалов абвера в Польше.

Имперский военный суд осудил Тышевску и одну из ее сестер с мужем, также вовлеченных в предательскую деятельность, на смертную казнь. Офицер абвера, капитан – лейтенант К., за халатное отношение к службе получил наказание… пять лет тюрьмы.

Об обстоятельствах этого дела я узнал в конце июля 1940 года, когда по окончании кампании на Западе был назначен руководителем военного контршпионажа во Франции. Главное управление имперской безопасности посчитало уместным прислать в Париж криминальрата Абта, которого я давно знал, чтобы сообщить мне следующее: анализ польских секретных материалов показал мою невиновность в провале в свое время 16 доверенных лиц отдела абвера в Данциге. Все эти лица, включая тех, кого я в 1934 году передал для дальнейшего руководства капитан – лейтенанту К., были выданы Тышевской.

Холодок пробежал у меня по спине, ведь из сообщения Абта следовало, что гестапо меня подозревало в том, что я предал тех людей, которых сам же завербовал для тайной работы на Германию, долгие годы вел их и затем по приказу передал капитан – лейтенанту К. Тогда это представлялось мне непостижимым. Но разве не следовало разведке просчитывать все варианты источников ошибок и предательства? Именно по секретным материалам, обнаруженным в форте легионов, было установлено дело, которое наводило на подобные размышления.

Одного немецкого таможенника, на протяжении лет успешно работавшего на абвер и наладившего ценные контакты в Польше, на основании польских секретных документов смогли изобличить в том, что он в то же время занимался шпионажем в пользу Польши. Он не предавал завербованных им для абвера информаторов, однако в другом месте выполнял для своих польских хозяев столь ценную шпионскую работу, что имперский военный суд его также приговорил к смертной казни.

Множество других лиц, разоблаченных на основе изъятых секретных документов, предстали перед судом в качестве вражеских агентов. Те из них, кто, будучи немцами, работал против своей страны, почти без исключения, жизнью поплатились за предательство.

Среди офицеров абвера, приехавших в Варшаву, разумеется, был и Ганс Горачек. Ход польской кампании подтвердил, что военная разведка и контрразведка правильно информировала вышестоящие германские штабы о польских вооруженных силах и их мобилизационных планах. Это с благодарностью единогласно подтвердили адмиралу Канарису и германские задействованные командующие. Они смогли прекрасно воспользоваться добытой и обработанной абвером информацией при проведении своих военных операций. Этот успех в значительной степени был обеспечен многолетней деятельностью Ганса Горачека. Оттого вполне понятно, что Канарис назначил его руководителем абвера в Варшаве.

1 октября 1939 года майор Горачек одновременно с частями 10–й Баварской дивизии вошел в Варшаву. Он лично от адмирала Канариса получил задание как можно быстрее приступить к разведывательной работе против Красной армии.

17 сентября 1939 года советские войска вошли в Восточную Польшу. Они продвинулись до границ, обозначенных в секретном протоколе между Советским Союзом и рейхом. 28 сентября в Москве был заключен германо – советский договор о границах и дружбе. В соответствии с его соглашениями часть области в районе между Вислой и Бугом, а также часть выступа под Сувалками отходила под германскую юрисдикцию, тогда как Литва – в русскую сферу влияния.

Едва был заключен этот германо – советский договор о границах и дружбе, как Канарис посчитал необходимым срочно наладить разведку военных процессов по ту сторону новой границы. С самого начала он придерживался мнения, что Советский Союз попробует извлечь максимальную выгоду из войны германского рейха с Польшей и западными державами, причем к этому времени Советский Союз уже явно не считался со своим временным партнером по договору – Германией.

Ход событий подтвердил правоту адмирала. Первый соответствующий акт произошел уже несколько месяцев спустя. Зимой 1939/40 года Советский Союз нападает на храбро защищавшуюся Финляндию. Западные державы не вмешиваются, они слишком сильно завязли в боевых действиях на германо – французском фронте. Лига Наций, к этому времени уже бессильная и утратившая всякое влияние, исключает Советский Союз из своих членов. Но это совершенно не затрагивает войну там, на севере, а только подстегивает. Она завершается 12 марта 1940 года, и Финляндия вынуждена отдать Советскому Союзу Выборг, Карелию и полуостров Ханко.

Несколько месяцев спустя Советский Союз предпринимает вторую акцию по захвату территорий, приступает к оккупации Прибалтийских стран и включает их в свою территорию. А 28 июня 1940 года он вынуждает Румынию уступить Бессарабию и Северную Буковину.

Канарис, несомненно, предвидел, что у его службы на оккупированных польских землях появится много работы. Ибо одновременно с Горачеком он отправил множество других офицеров с заданием сформировать отделения абвера в Радоме, Чиханове, Люблине, Тересполе, Кракове, Сувалках и во многих других местах. Среди них задачу разведывать процессы, происходящие на территории, подвластной Советскому Союзу, а также замыслы московских правителей, в первую очередь получили сотрудники I отдела. Вскоре много работы имели и другие секторы, в особенности контршпионажа.

Итак, организация разведки против Красной армии по воле Канариса должна была происходить как можно быстрее. Но уже на этой стадии войны требования, предъявляемые к кадрам и материальному обеспечению, как выявилось из практики абвера на иностранных территориях, могли удовлетворяться за счет людских и материальных ресурсов, поступающих с родины, слишком слабо и часто в совершенно недостаточных количествах.

Так майор Горачек, войдя 1 октября 1939 года в Варшаву, сначала получил в помощники лишь одного офицера и одного зондерфюрера, которые мало разбирались в разведке и не владели польским. Состоявшее поначалу только из этих трех человек отделение абвера в Варшаве имело лишь одну легковую автомашину, непригодную для польских дорог. Итак, отделению в первую очередь требовался переводчик, затем пригодные автомобили и другие транспортные средства. Не хватало и соответствующих денежных средств, пока боевые действия еще не закончились и на оккупированных территориях отношения еще не были урегулированы.