Федот Кривда - На берегах Меконга

Вот, наконец, стали пролетать над территории СРВ. К нашему удовлетворению облачности почти не было. Хорошо просматривались покрытые густым лесом горы, долины, населенные пункты, дороги и озера. Я обратил внимание, что на территории Вьетнама много озер. Ландшафт был притягательным, красивым и меня это настраивало на хороший лад. Вообще я неравнодушен к природе и очень люблю смотреть на горы, покрытые лесом, зеленые долины и озера. Самолет пошел над долиной Красной реки и начал снижаться. Кругом зеленые поля, рисовые чеки, залитые водой, бесчисленное множество сел, утопающих в зелени и густая сеть узких дорог и дорожек. По мере снижения можно разглядеть крестьян в соломенных шляпах, работающих на полях.

В полдень, с опозданием на 30 минут, самолет приземлился. Поле аэродрома было влажным, а вдоль взлетной полосы было много луж. Яркое солнце согревало землю и при выходе из самолета сразу чувствовалась горячая влага, обдавшая нас как в хорошей парной.

Хорошо, что я своевременно заметил встречающих, находившихся без галстуков, в легких белых навыпуск рубашках, без головных уборов. Но так были одеты советские товарищи, а вьетнамские были в форме. У трапа самолета они выстроились в одну шеренгу. Старшим при встрече был член ЦК КПВ, заместитель министра обороны СРВ генерал-лейтенант Чан Ван Куанг. Рядом, к моему большому удовлетворению, стоял исполняющий обязанности начальника Генерального штаба ВНА генерал-лейтенант Лен Гок Хиен, мой знакомый. Встречал и заместитель МО СРВ, заместитель начальника Главного политического управления генерал-майор Данг Ву Хиеп. Мы поздоровались. Здороваясь с Лен Гок Хиеном, не удержался спросить, где находится полковник Чандо. "Вы еще не один раз встретитесь с ним", - доброжелательно ответил он. Видимо, ему было приятно, что я хорошо помню полковника Чандо, как и его.

Затем мы тепло встретились с генералом армии Геннадием Ивановичем Обатуровым, которого мне предстояло сменить на должности главного военного советника в СРВ. Его я хорошо знал еще по совместной службе в ПрикВо и когда он работал заместителем Главного военного инспектора ВС СССР. Тепло поблагодарив за встречу, мы зашли в помещение для гостей, где нас угостили чаем. Вьетнамские товарищи интересовались, как мы перенесли полет и как себя чувствуем. Я ответил, что все хорошо, хотя моя рубашка была уже мокрой и градом продолжал катиться пот. Но это меня не обескуражило. Подобное мы встречали на побережье Эфиопии в районе долины Даникиль, самом жарком месте на земле, где температура воздуха доходит до семидесяти градусов по Цельсию, а мокрым становишься через пять минут после выхода из вертолета. Геннадий Иванович, видимо, решил меня сразу акклиматизировать, предложив ехать с вьетнамскими товарищами машиной, а сам возвратился в Ханой вертолетом. "Заодно посмотрите дорогу и мост через реку Красную, который так хотели разрушить бомбежками американские колонизаторы". Я не возражал, да и хотелось поближе познакомиться с генерал-лейтенантом Чан Ван Куангом. Мы уселись в машину и двинулись на Ханой. Дорога узкая, по обе стороны дороги незнакомые мне деревья с редкими ветвями. Я спросил, что это за деревья. Переводчик мне ответил, что это железное дерево.

Ехали больше часа. Я интересовался тем, как сажают рис, сколько раз его убирают на протяжении года, подчеркнув трудоемкость этой культуры без введения механизации, как это делается у нас. Наблюдая за населенными пунктами, одеждой крестьян, я для себя сделал вывод, что нелегко еще живется вьетнамскому крестьянину, 30 лет отдавшему все для борьбы за свою свободу. Это потребовало максимального напряжения духовных сил, величайшего патриотизма народа, сплоченности вокруг славной КПВ и ее лидера генерального секретаря ЦК КПВ Ле Зуана. Это потребовало мобилизации всех экономических возможностей страны и военного потенциала. Советские люди всегда внимательно следили за развитием братских социалистических стран, хорошо знали их успехи и трудности, старались помочь им в их развитии. Мне много говорили в Москве о нашем бурно развивающемся экономическом сотрудничестве с СРВ и тех трудностях, которые временно переживает вьетнамский народ. Сейчас, наблюдая окружающее, я понял, что вопросы экономики встали перед вьетнамским народом во весь рост. Естественно, мы об этом с товарищем Чан Ван Куангом не говорили. Это было бы преждевременным, без достаточного знания обстановки в стране. На пути к мосту через реку Красную водитель то и дело подавал сигналы, предупреждая многочисленных велосипедистов. Они двигались по дороге почти сплошным потоком и надо было обладать большим искусством управления машиной, чтобы избежать ЧП.

Вскоре мы увидели мост. Это металлическое сооружение из разнопролетных ферм. Чан Ван Куанг сообщил мне, что одна ферма моста была разрушена американскими самолетами, но ее быстро восстановили. Мост был построен по проекту знаменитого инженера Эйфеля. В центре моста железнодорожная колея, а справа и слева от нее полосы для машин, велосипедистов и пешеходов. Движение по мосту шло сплошным потоком в обе стороны. Ведь это единственный мост, соединяющий оба берега реки Красной. Иногда для проезда по мосту затрачивается около часа времени, особенно если какая-либо машина по неисправности (а таких встречается немало) заглохнет на мосту. Ниже по течению реки просматривались железобетонные опоры. Я спросил у товарища Чан Ван Куанга, что это за опоры? Оказалось, что строится с нашей помощью новый мост, он позволит нашей помощью новый мост, он позволит надежно соединить оба берега реки и разрядить напряженность в движении транспорта и пешеходов. Следуя в машине по городу, я наблюдал ту же картину сплошного потока велосипедистов. Можно было подумать, что весь город движется на велосипедах. Автомобили попадались сравнительно редко.

Вскоре мы приехали в гостиницу Ба-Ба. Ба-Ба - это по вьетнамски 33, т. е. номер гостиницы. Нас расположили в большом номере, состоящем из одной комнаты. Но мы не огорчились. В номере был кондиционер, поддерживающий более или менее нормальную температуру. Расположившись в гостинице и приняв душ, мы пошли на обед. Стол был рассчитан на восемь человек, но нас это вполне удовлетворило. Мы питались вместе с адъютантом, который был с женой, дочерью, да нас трое - жена, внучка и я. Стол был накрыт белой скатертью, работал кондиционер. Обстановка вполне нормальная. Подали суп, а затем второе и фрукты. Все было приготовлено вкусно и не отличалось по вкусовым качествам от русской кухни. Это нас обрадовало и успокоило. Свежие бананы пришлись всем по вкусу, особенно детям.

К 16.00 поехал в штаб, как договорились с Геннадием Ивановичем Обатуровым о дальнейшей работе. Штаб главного военного советника размещался в четырех небольших двухэтажных зданиях. Здания были мало приспособлены для работы, плохо отремонтированы и плохо меблированные. Единственным их достоинством было наличие кондиционеров, что позволяло поддерживать в помещениях нормальный температурный режим. Кабинет главного военного советника помещался на втором этаже. Перед входом в кабинет находилась небольшая приемная для адъютанта и переводчика, затем комната-кабинет для главного военного советника и туалет. В целом это вполне могло удовлетворить потребность человека. Геннадий Иванович к моему приезду разработал тщательный план по знакомству меня с обстановкой и делами. Поговорив о плане работы с 17 до 28 августа, мы приступим к делу. Работу начали с изучения штатов аппарата военного советника и характеристики деловых и политических качеств советских генералов и офицеров. Это заняло у нас до четырех часов времени. Зная умение Геннадия Ивановича объективно оценивать людей, я внимательно прислушивался к нему и делал пометки в рабочей тетради. Затем мы перешли к изучению военно- политической обстановки в стране и положения на северной границе СРВ и КНР. Это заняло еще около двух часов времени.