Владимир Джунковский - Воспоминания.Том 1

После того, как он два года подряд отсутствовал при наборе новобранцев, я решился написать ему письмо с напоминанием его обязанностей. В ответ на это я получил от него письмо, написанное в совершенно неуместном тоне. Это вынудило меня обратиться к губернскому предводителю дворянства А. Д. Самарину с письмом, в коем, изложив суть дела, я просил его "взять на себя труд в товарищеском кругу предводителей дворянства обсудить этот печальный инцидент и помочь мне достойным образом покончить его, не прибегая к постановке дела на официальную почву, что было бы для меня крайне нежелательным из чувства уважения к дворянству". Последствием сего граф Шереметев явился ко мне с губернским предводителем дворянства, в присутствии которого принес мне извинение, выразив сожаление происшедшему инциденту — это было в 1909 г.

Председателем уездной земской управы в то время, после политикана В. Ф. Кокошкина, был князь А. В. Голицын, врач по профессии, державшийся оппозиционного направления, при этом весьма слабохарактерный, легко подпадавший под дурное влияние крайних групп. Естественно, что он благодаря этому ничего хорошего в деловом отношении сделать не мог, углубил только среди земских служащих оппозиционное направление.

27 марта пришли вести из Петербурга о первом разногласии Столыпина с Государственной Думой. П. А. Столыпин написал письмо Ф. А. Головину — Председателю Думы — о незаконности приглашения в думские комиссии сведущих лиц, находя это "недопустимым", а в заключении письма просил сообщить ему о мерах, кои Ф. А. Головин намерен принять к недопущению этого явления.

Головин ответил, что по точному смыслу закона законодательные учреждения призваны следить за закономерными действиями исполнительной власти и что законом не дано министрам права делать запросы Государственной Думе, почему Государственная Дума и не находит возможным сообщить, на каких основаниях Дума приняла совершенно правильное решение о приглашении в комиссии компетентных лиц.

29 марта Столыпин в свою очередь ответил, что так как участие этих лиц не предусмотрено законом и так как Председатель Думы отказывается с своей стороны принять какие-либо меры к недопущению их, то он отдает распоряжение заведующему охраной Таврического дворца не допускать в стены дворца никаких посторонних лиц, за исключением указанных в утвержденных 18 февраля с. г. правилах. Одновременно с сим в частном письме Столыпин написал Головину, что в Думе он не может допускать посторонних, так как это было бы нарушением Учреждения Государственной Думы, а вне Думы, конечно, могут происходить какие угодно совещания с приглашением посторонних. В конце концов после обоюдных уступок инцидент был улажен.

30 марта в Государственной Думе были очень резкие выпады по поводу привлечения к суду депутатов Кубстас, Кузнецова и Геруса, обвинявшихся по 126 и 127 статьям Уголовного уложения в принадлежности к преступному сообществу и в речах, направленных к ниспровержению существующего строя.

31 марта в Москве помощником градоначальника назначен был полковник Климович. До этого назначения Климович был начальником Московского охранного отделения. Климович представлял из себя выдающегося по уму администратора. Отлично знал секретно-агентурное и розыскное полицейское дело, это был честный человек и отличный семьянин, благодаря чему был человеком нравственным. В то же время это был большой ловкач, не без хитрости и себе на уме, карьерист, но не в ущерб делу. Как помощник градоначальника был вполне на месте, был головой выше своего начальника генерала Рейнбота, но умел себя так поставить, что это никому и в голову не приходило. Я лично очень ценил его способности и считал его выдающимся для полицейской службы человеком, поэтому в бытность мою товарищем министра выдвинул его в серьезную минуту на пост московского градоначальника, и не ошибся в нем.

9 апреля в Государственной Думе правыми депутатами был внесен на обсуждение Думы вопрос о порицании политических убийств, вызвавший весьма резкие дебаты. В результате большинством голосов порицание политическим убийствам было отклонено; этим самым те, которые голосовали против, оправдывали эти убийства. Таков был грустный результат голосования. Он придал только больше смелости террористам-революционерам, которые сделались наглее, и это, конечно, легло на совесть депутатов.

10 апреля в Москве состоялось чрезвычайное губернское земское собрание по поводу избрания гласных в землеустроительные комиссии. В этом заседании группа гласных, в числе 16-ти, во главе с Д. Н. Шиповым подала заявление с отказом от участия в этих выборах, мотивируя свой отказ тем, что они не хотят участвовать в решении аграрного вопроса, когда таковой разбирался в то время в Думе. Вообще во всех земских собраниях, где преобладали оппозиционные элементы, наблюдалась тенденция об отказе от участия в этих выборах, хотя цель землеустроительных комиссий вовсе не преследовала решение аграрного вопроса в его полном объеме и ничего не предрешала; землеустроительные комиссии являлись только органом содействия крестьянам в их острых земельных нуждах — восстановлении границ, уничтожении чересполосиц и содействии при покупке частных земель.

Оппозиционные группы в то время боялись всякого начинания правительства, клонившегося к улучшению быта крестьянского населения, так как начинания эти парализовали то враждебное настроение, которое оппозиционные элементы все время старались поддерживать в крестьянстве против правительства. За отказом 16 гласных в участии в выборах, выборы все же состоялись. Благодаря этой демонстрации землеустроительная комиссия только выиграла, так как оппозиционные элементы, тормозившие всякое, даже самое благое, намерение правительства, в нее не попали.

В Звенигородском уездном собрании протест против выборов в землеустроительную комиссию пошел еще дальше. Председатель земской управы князь А. В. Голицын произнес целую речь против этих комиссий, подговаривал гласных отказаться от участия в выборах, вследствие чего выборы и не состоялись вовсе. Усмотрев в деяниях председателя управы князя А. В. Голицына подговор гласных в официальном собрании к неисполнению закона, я передал это его деяние на рассмотрение губернского по земским и городским делам присутствия, которое нашло его виновным в подговоре и постановило представить министру внутренних дел на предмет удаления князя Голицына от должности.

15 апреля скончался Председатель Государственного Совета статс-секретарь Фриш, и на его место назначен был М. Г. Акимов — это было первый раз, что столь почетное назначение досталось человеку хотя безукоризненно честному и достойному всякого уважения, но не сановнику и не имевшему за собой большого государственного опыта, что не помешало ему в роли Председателя проявить много твердости и самостоятельности.