Михаил Пришвин - Дневники 1920-1922

Итак, жизнь есть горение, во время которого показывается бессмертие и Бог: быть может, это горение и есть творчество (кухня) Бога или гомункула.

Творчество гомункула. Все эти — культ-отделы, культ-комы, культ-просветы со всеми своими городскими и деревенскими ячейками похожи на чудовищное размножение клеток эпителия (покровной ткани, поверхности) — на рак. Сравнить организатора культ-отдела Щекина-Кротова и делателя культуры, работника ее архивариуса Мирохина: один все дни насквозь говорит, другой забивает каждый день разбиваемые двери архивов. Рак культуры: разложение поверхностных, несоответственных слов.

Когда входишь в Отдел, то так и сыплется: конфликтная комиссия, подотдел, культкомы в союзе с ячейками Рапроса и пр.

Рабочая коллегия отдела подняла вопрос о «пригодности» меня к преподаванию литературы. Я пожаловался в испытательную комиссию, та стала на мою сторону. А инструкторы коллегии Овечья Голова и Выжатый Лимон хотят жаловаться на меня в конфликтную комиссию.

С вечера и всю ночь при 2° тепла падает прямо мокрый снег, все в городе замесилось в болото, все дома сидим оттого, что у всех нас обувь худая, — вот-те и наши дни!

21 Марта . И сегодня продолжается мокрый снег, город — трясина.

Одни люди интересуются причиной явлений и вполне удовлетворяются, когда находят причину (материалисты, рационалисты, происхождение челов. от обезьяны); другие спрашивают качество явления (чувственные люди, иррацион.). Очень часто, когда начинаешь рассказ и хочешь им удивить, описывая качество, — вас останавливают словом: «Ничего нет удивительного, это объясняется тем, что вы были утомлены» и пр.

В газете о Германии, что монархисты ушли и скоро власть возьмут спартаковцы.

22 Марта . С о ́роки. Жаворонки поют уже давно над городом. Доктор пришел.

— Теперь, — говорит, — уже, если хорошенько подумать, можно и подсчитать, сколько нам остается жить.

Это, вероятно, у него от мокрой погоды и еще что в Германии начинается большевистская революция.

— Что революция, — отвечаю, — быть может, хорошо, это нас поставит на рельсы.

— Да, но кто же нам теперь поможет, мы сами жить экономически не в состоянии, теперь займутся в Европе своими делами.

Иногда ночью, когда не спится, видишь себя «объективно», голеньким, как смешна кажется эта серьезность, с которою совершаются разные детские глупости («поступки»), в конце концов, почему-то вспомнилась моя любимая собака Нептун, и тут я, голенький, в любви своей к собаке себе понравился.

23 Марта . Встретился на улице Коля Кондрашев, бывший бухгалтер Отдела Н. О. {40} 40 …бухгалтер Отдела Н. О. — отдела народного образования. , пьяница, был со мной едва знаком, а теперь приехал из Костромы и обнимает и целует: оказывается, в Костроме, в библиотеке прочел о мне Иванова-Разумника, узнал, что я замечательный человек.

Никогда не было еще духовное состояние наше так понижено, как теперь, обнищание духа, видимо, идет параллельно с экономикой: своеобразное доказательство зависимости духа от материи. Основная причина, я думаю — это разрыв с общемировой культурой и остановка: культура есть процесс и не может останавливаться.

Брожение в Германии может на ней сосредоточить все внимание культурных стран, а мы опять забудемся.

28 Марта . Воскресенье. Весна эта очень ранняя движется постепенно, ни холодно, ни тепло — сыро, очень сыро! изредка обрадует вечером легкий морозец со звездами и на другой день богатый солнечный день.

Еще терзают, мелют, мнут душу желания, — но в безысходности все больше определяются в одном: царство нашего винного короля все укрепляется.

Приехали беженцы из Уфы (там восстание башкиров), и какой-то комиссар Ростовцев их водворил в наш дом, я стал говорить о ремонте, а он:

— Долга песенка! знаем мы вас, контрреволюционеры и саботажники!

Я в его тон:

— Вы признаете Советскую власть? — взял его за руку, а он выхватил револьвер, направил на меня и минут пять я под дулом револьвера выслушивал:

— Я отв. совет. работник! я боролся с Керенским, а ты кто? я — рабочий, а ты кто? Смотри, пикни, я покажу тебе камни! — И потом ушел, приговаривая: — Пойду узнаю твою биографию.

И ушел, а женщины, одна с двумя, другая с пятью детьми, остались и рассказывали долго судьбу свою, что мужья их партийные и вот из-за них приходится то в Елец, то в Уфу, то в Украйну…

Язык: «Я вам не как комиссар говорю, а машинально» и проч. язык «рабочего» самолюбия (честь?) и образованности (обезьяний язык).

Под дулом разбойника думал я: «Не выстрелит, буду его ругать», но другая мысль: «А если выстрелит? может быть, сумасшедший, возможно, что и выстрелит». Лева смотрел, беженки — все смотрели. Я продолжаю отстаивать свои права… Он ушел, приговаривая:

— Пойду узнаю твою биографию.

Лева сказал, что голос мой был мягче. Беженка сказала:

— У него револьвер без патронов! Пустой!

Я разбит: пустой! Тогда, в Киргизии, победа, голубой Христос {41} 41 Тогда, в Киргизии, победа, голубой Христос… — Имеется в виду случай, происшедший с Пришвиным в Ельце во время нашествия Мамонтова. См.: Собр. соч.: В 8 т. Т. 5. С. 260. , теперь — поражение — пустой! Там настоящие ружья, настоящая смерть — не испугался, а тут пустой! пустого испугался.

Социализм и художник. Абстракция сопровождается чувством личной гордости и волей (действием), наоборот, переход от общего к частному сопровождается смирением (из признания, что каждая мелочь имеет свое лицо). Идея Бога как результат умственной обобщающей деятельности вызывает фактическую деятельность (социалист) до тех пор, пока к ней не присоединится нисходящий ток смирения личного с различием лица в каждой травинке (художник).

«От Ленина до Гроднера» (коммуна <2 нрзб.> Ленин).

Таким образом, процесс творчества Бога разделяется на два, в одном преобладает деятельность Разума, в другом чувства. При разорванности того и другого процесс творчества Бога может принять уродливые формы: при разуме создается человеко-бог-насильник, при одном чувстве — как в нашей православной церкви — вера без дел и плен самого верующего и рабство у человека.

Уродливость духа меньшевиков осуществляется большевиками, и те, увидав лицо свое в зеркале жизни, не признают за свое и ужасно бесятся.

30 Марта . Волны башкирского восстания в Уфимском крае выбросили в нашу грязную квартиру беременную бабу-коммунистку с двумя детьми. Коммунистов ругает, ненавидит (достигнуть только бы мужа, а он в Курском ревкоме) и держится только связями с ними и ими действует по-ихнему: самовар наш чуть не отобрали, обращается за услугами, потому что ее побаиваются. Мы пожалели ее. Обещали в родильный дом, а детей в приют, и вещи поберечь. А она потом: «У меня мука пропала!» Теперь у нас на дворе всюду это пузо (за спичкой, дров расколоть). Пузо коммуны: и наконец, отвращение к этому пузу. Нападение евреев: пузо спустили рожать в подвал (а он в Ревкоме!). И все так: беднейший действует правами беднейшего, получив нечто, он подвергается нападению нового беднейшего и т. д.: нельзя устояться ни на чем.