Михаил Пришвин - Дневники 1920-1922

Речка «немудрая»: перешагнуть можно, извилистая, заросшая кустами ольшаника, по обоим берегам темный лес, у поля на углу леса стояла береза очень высокая — на этой березе сидели витютни огромной стаей, одни слетали попить у реки, другие покормиться на лугу у речки, третьи в поле… Деревня возле называется Ивашково.

14 Сентября . Дупелиная высыпка.

Вот когда понятно стало, что индивидуальность есть только частица кряжа, выступающая на вид, на свет из-под земли, — иначе как же понять теперь свое литературное бессилие…

…Родные выступают в своей обыкновенности, родные — это плазма, заполняющая среду; как только кто-либо потерял связь со своим родом, непременно чувствует пустоту. Я видел этой ночью всех моих близких родных в родном доме, лицо видно было только матери, остальные были в тенях ночи, хотя тут же возле; ночь была пасхальная, мать собиралась к заутрени, а я все ее отговаривал, потому что она нездорова: «И какая твоя, мама, служба, ведь ты бываешь только в заутрени, после заутрени ты любишь разговеться — заутреня теперь кончается, оставайся, не ходи». Я стал копаться в тех заветных местечках нашего дома, откуда, бывало, в детстве няня нам нет-нет да и вытащит какую-нибудь диковинку…. И вот чудо! мне попадается там под руку почти целая шоколадная пасха, кулич, лепешки наши сдобные, пшеничные, как пекла их одна только няня, и много всего такого съедобного пасхального — какая радость! и тут же рядом лежит открытка, посланная рукою моей матери; я читаю эту открытку, в ней мама пишет, что Коля кончил земледельческую школу, а я поступил в техническое училище и год стоит 1881-й. Лида высчитывает (лица ее не видно, только дух ее), сколько же лет эта пасха, пышка и куличи пролежали, оказывается, 20 лет и ничуть, ничуть не испортились. Кто-то приходит к нам в гости, мы угощаем пасхой, куличами, объясняем, что им 20 лет. «И ничуть, ничуть не испортились!» — говорит гостья…

Отвык от чая, турецкого табаку и от жареного, вообще от мяса совершенно. Не могу отвыкнуть от чтения новых книг, и неиспользованная духовная энергия часто выходит ночью кошмарными снами.

Снилось мне сегодня, что в животе у меня 300 пар голубей и я спугнул их на какой-то зеленой долине.

17 Сентября . Вчера была у меня Map. Мих. Энгельгардт, и вот что узнал я:

Умер Блок. Ремизов опасно болен. За 1920 год умерло 42 академика, работавших по гуманитарным наукам.

На Опытной станции в Батищеве получили из Германии молотилку, и в ней оказалась записочка по-русски из Штенина: «Товарищи, я жил в Петрограде, теперь живу в Штенине, пишите мне». Прилагается адрес. Очевидно, советский эмигрант. Как в тюрьме письмо с воли в камеру, — наша Россия тюремная камера.

Говорят приехавшие из Америки, что там никто не верит худому в России и слова худого о России нельзя сказать при рабочих. Одна дама поехала оттуда в Россию, у границы ей сказали, что ее обворуют, рассердилась, но через несколько часов ее всю обворовали. А потом и все другие сюрпризы. Теперь думает утопиться.

Генерал Гурский, судивший Стесселя, поступает к нам в конторщики, говорит, что умрет с буквой ѣ.

Все почти посетители Музея, осмотрев дом, говорят: «И две старые девы жили в таком доме, пользовались таким богатством!» Почти все находятся в трансе демократической злобы и зависти. Выход из этого безнадежного душевного состояния только — сделаться самому богатым или найти в себе какой-нибудь духовный талант. Так мужики выходят на хутора и, богатея, перестают злиться на буржуев. Хорошо, если русские интеллигенты будут добиваться собственного, индивидуального мнения, — собственное мнение и есть выход на хутор, на «собинку».

Генерал сказал уверенно, что царь Николай жив, еще немного, и будет лже-Николай. Способность русского народа создавать легенду, обманываться — заменять Христа Антихристом.

Два разных мира: европейские рабочие, верящие в русскую легенду, и мы, жертвы, от которых, дымясь, расходятся на весь мир легенды.

По поводу смерти Блока.

Дух как безликое начало такая же реальность, как и материя, удивительно, что некоторые слепы на это. Я — это момент встречи духа с материей, это Я могучее, радостное и себе довлеющее. Это же Я в момент расставания с материей теряет правоту свою исключительного утверждения, все материальное наводит на него тоску, и радость тут может быть только духовная: утверждения Я в духе (или может быть потеря Себя в духе). Говорят, что Блок расстался с жизнью с злобной радостью.

Map. Мих. сказала: «Вокруг меня эта грандиозная усадьба так прекрасна, что, пожалуй, это все самое большее, что при соврем, условиях можно взять от жизни».

18 Сентября . В Пятницу ночью была страшная гроза и ливень. Природа напрягала последние силы в последней любви; на другой день стало много печальнее и так осталось — пасмурно, сыро.

На рассвете каждый день я опрокидываю над помойным ведром самовар, вытрясаю угли, при этом получается характерный, точно одинаковый звук; если бы это делала моя няня, а я мальчиком лежал в кровати, то, представляю себе, каким бы уютом веяло мне от этого звука; няня, конечно, не испытывала бы это чувство, это было бы мое, только мое чувство, рожденное все-таки от любви этой старушки к нам, выполнявшей до конца дней свой долг. Так любовь, долг и труд создавали раньше в нас это чувство уюта и привязанности к родине. И чувство уюта, вероятно, основная ценность — достижение всех «мещанских» добродетелей.

Слышал, что акад. Шахматов, умирая, радовался, что расстается с такой жизнью, и пел даже псалом. Говорят, что и многие ученые так покидают наш свет. Сколько мучеников! Имена всех их останутся, но не тех, кто в эмиграции (?). Говорят, что там потеряли всякий смысл русской действительности, в особенности Милюков.

Продов. налог все поступает и наступает. Фиск и Чрезвычайка — две единственные области советского творчества.

Все-таки был такой класс рабочих-простаков, идеалистов, которые всерьез принимали коммуну. Вообще же этот лозунг означал понятие государственности, исключающей (временно) совершенно всякий личный интерес. В военное время слово война имеет такое же значение (и тоже всегда разводится множество мародеров, спекулянтов, которые не хотят подчиняться). Война, рабочая пора, коммуна.

19 Сентября . Вчера летели массой журавли, нормальный пролет 14-го Сент. ст. ст.

Наши убирают картошку.

Генерал твердо верит, что жив царь Николай, и клянется, что не будет писать по-жидовски и умрет с буквой ѣ. Служит конторщиком, очень доволен, что его никто не трогает. (Гурский.)

Вернулся из Москвы Сергей Васильев Кириков, ему отказали в Петровском. «Как вас раньше приняли?» — спросили. «По конкурсу аттестатов». — «Ну, теперь конкурс командировок». Предпочитаются командировки от ком. партии.