Игорь Мусский - 100 великих супружеских пар

Уже в ноябре 1841 года, менее чем через два месяца после рождения Марии, Клара даёт концерты в Веймаре. В феврале следующего года вместе с Робертом она предпринимает поездку в Бремен, Гамбург и далее одна в Копенгаген.

Для Шумана поездки с женой были во многих отношениях тягостны. Они отрывали от любимой работы, кроме того, Роберту очень не нравилось, когда его принимали за рубежом лишь в качестве мужа, сопровождающего известную артистку.

Поездка в Россию в 1844 году была богатой по впечатлениям. Посетив города Прибалтики, Шуманы пробыли затем два весенних месяца в Петербурге и в Москве.

Уже во время путешествия по России Шумана мучили частые недомогания. В Лейпциге летом и осенью 1844 года его состояние заметно ухудшилось. Усиленная работа над «Сценами из „Фауста“» довела это ухудшение до крайней степени. Шуман впервые испытал столь тяжёлый и длительный приступ нервной болезни; его преследовал безотчётный страх, терзали слуховые галлюцинации.

Врач предписал ему полный покой и рекомендовал перемену места жительства. Супруги решили переехать в более спокойный Дрезден, где Роберт мог полностью сосредоточиться на творческой работе.

В Дрездене у Шуманов родилось четверо детей: Юлия, которая потом была замужем за итальянским учёным, графом Витторио Радикати ди Марморито, и умерла от чахотки; Эмиль; Людвиг, скончавшийся в больнице для душевнобольных, где провёл три десятилетия; Фердинанд, будущий банковский служащий.

В последние годы жизни болезнь Шумана становится хронической, давая ему лишь временные передышки. Но когда периоды депрессии кончались, он переживал периоды творческого подъёма.

Обстановка Дрездена всё менее удовлетворяла Шумана. В сентябре 1850 года Роберт вместе с семьёй переселился в Дюссельдорф, где взял на себя обязанности городского дирижёра. Здесь прославленных супругов встретили торжественным концертом.

В Дюссельдорфе появились на свет: Евгения Шуман — представительница семьи, дольше всех жившая (она умерла в 1938 году в возрасте 87 лет), учительница музыки и биограф своего отца, и Феликс, который так же, как и Юлия, болел чахоткой.

10 февраля 1854 года у Шумана начался необычный по резкости приступ болезни. Более всего терзали его слуховые галлюцинации, не дававшие уснуть. Он слышал один непрерывно тянущийся звук, нередко (как он объяснял Кларе) «великолепную музыку, с такими удивительно звучащими инструментами, каких невозможно услышать на земле».

27 февраля Роберт покинул дом и под дождём, без верхней одежды направился к Рейну. Дойдя до середины моста, он бросился в воду. Шумана спас рыбак, но Роберт снова спрыгнул в реку; и снова был вытащен на берег и доставлен домой. 4 марта Шумана отвезли в частную психиатрическую клинику в Энденихе близ Бонна. Здесь Роберт провёл последние месяцы своей жизни.

23 июля 1856 года Клара получила телеграмму из Эндениха, в которой сообщалось о том, что состояние Роберта критическое. Вместе с Брамсом она тут же выехала в клинику, но к мужу её допустили лишь 27-го. Она записала: «Я видела его между семью и восемью часами вечера. Он улыбался мне и с большим усилием обнял меня, так как не мог уже управлять своими движениями; его руки обвили меня — никогда этого не забуду… Мой Роберт, вот как суждено было нам снова увидеться… Он всё время много говорил, как казалось, с [невидимыми] духами… почти ничего нельзя было понять. Только один раз я поняла „моя“, — наверное, хотел сказать „Клара“, так как при этом приветливо смотрел на меня».

Смерть наступила 29 июля 1856 года. Через два дня в Бонне состоялись похороны. Гроб несли Брамс и Йоахим. Из Кёльна приехал Шиллер. Клара пишет: «Я никого не извещала, так как не хотела, чтобы пришло много чужих. Его любимейшие друзья шли впереди, я позади (незаметно), и так было лучше всего, наверно, в его духе! Так с его уходом ушло и всё моё счастье!».

Клара Шуман до конца своей жизни пропагандировала сочинения своего мужа. Она пережила Роберта на сорок лет и скончалась в 1896 году.

…Элеонора Маркс однажды заметила, что без Женни фон Вестфален её отец никогда бы не мог стать тем, кем он был. С этим трудно не согласиться: жена Карла Маркса была не только первой читательницей и переписчицей его работ, но и первой советчицей.

Женни Маркс, урождённая баронесса фон Вестфален, принадлежала к одной из обедневших аристократических семей города Трира. Её отец, тайный советник Людвиг фон Вестфален, был большим знатоком и ценителем литературы.

Семья Вестфаленов подружилась с семьёй адвоката Генриха Маркса. Для того чтобы иметь возможность заниматься адвокатской деятельностью и дать детям образование, Маркс в 1816 году принял протестантство. Это был человек, воспитанный на французской культуре, на просветительных идеях XVIII века.

На фоне семейной дружбы Марксов и Вестфаленов, обмена визитами, длинных бесед родителей и игр детей зарождается и затем прорывается горячим пламенем любовь ослепительной красавицы, «сошедшей точно с картины Рубенса», Женни и молодого Карла.

Женни фон Вестфален получила хорошее образование. По понятиям среды, она имела всё, чтобы обеспечить себе блестящую будущность: красоту, обаяние, а также аристократическое происхождение. Карл же был гордостью родителей с детских лет, его иначе и не называли как «сын счастья». На него возлагали все надежды.

Женни обладала сильной волей, что проявилось в те годы, когда ей пришлось сделать жизненный выбор. Она пренебрегла богатыми претендентами на её руку ради Карла с его неопределённым будущим, полным опасностей. Достаточно вспомнить, что уже в гимназии Маркс считал самым счастливым «того, кто принёс счастье наибольшему количеству людей».

Они обручились тайно, не спросясь родителей, когда Карлу минуло 18 лет (его избраннице было 22). Это произошло во время летних студенческих каникул после первого года, проведённого им в Боннском университете. Маркс должен был готовиться к профессии юриста, но его больше интересовали философия и история. После первого года весёлой студенческой жизни в Бонне ему предстоял переезд в Берлин (в связи с переводом в Берлинский университет) и новая долгая разлука с любимой Женни.

Отец Маркса писал сыну, томившемуся и тосковавшему по своей любимой, что Женни тоже «имеет в себе нечто гениальное… Ты можешь быть уверенным, что ни один князь в мире не в состоянии её отнять у тебя».

Карл был «опьянён любовью и беден надеждой». И позднее, в письме от 10 ноября 1837 года, он признавался родителям, что для него «открылся новый мир, мир любви, к тому же вначале страстной, безнадёжной любви». Вдохновлённый большой любовью и лишённый возможности переписываться с любимой, он выразил свои чувства в трёх тетрадях стихов под названием «Книга песен» и «Книга любви», которым предпослал посвящение: «Моей дорогой, вечно любимой Женни фон Вестфален».