Глеб Сабакин - Бляди

Вот так стараемся разнообразить обыденность.

Узнал, что у японских проституток есть такая фишка — позволяют клиентам пристально разглядывать свои гениталии, подсвечивать фонариком самые потаенные места, вроде бы даже лупой подсвечивать. Гадость, конечно, но такое любопытство и у меня когда-то было. Окончательно я удовлетворил его, когда занялся порно, до этого разглядывать особо не приходилось. Лучше б не разглядывал, правда, не только интерес подугас, но и легкое отвращение появилось.

Как бы то ни было, но в один из роликов мы добавили такой момент — влюбленная парочка перед соитием изучает тайные уголки друг друга. Были использованы фонарик, купленный мною в электричке за пятьдесят рублей и режим макросъемки. В том числе была раскрыта и тема мужских интимностей. Однако потом вырезали, оставив подробности, касающиеся только женских прелестей, — желающие смотреть на волосатое мужское очко и венозные яйца вряд ли нашлись бы даже среди озабоченных женщин, не говоря уже о мужской аудитории.

Надо заметить, что японцы вообще большие выдумщики. Видал такой их продукт, — одна мадемуазель вставляет другой в гудок воронку и в нее запускает рыбок-мальков. Потом карасики со свистом высираются, запустившая их живодерка играет с ними, а одного даже съедает, повизгивая по-японски. Бедный карасик — сначала в жопу засунули, потом и вовсе съели.

Теми же японцами было снято видео, как три дамы встают раком, им в зады вставляются специальные приборы, и на огромных экранах показывается содержимое говнобаков. Эти кадры сменяются смущенными лицами девушек, — будто им неловко, что внутри у них не так хорошо, как снаружи. Впрочем, такое же видео я встречал и европейского производства.

Заметил, что в японском порно у всех моделей небритые зоны бикини. Национальный колорит что ли? Но ведь это не только неэстетично, но и далеко не практично.

Ни разу не видел китайского и корейского порно. Интересно, какие у них национальные предпочтения в сексе и отличаются ли тела китаянок и кореек от японок? Китайцы, например, ассоциируются у меня с кроликами, и секс наверняка схожий (не в обиду желтым братьям нашим меньшим).

Наконец наступил тот нехороший момент, который был вполне ожидаем мною. Да и не только мною, вся джаз-банда понимала, что когда-нибудь разбежимся. Другого и быть не могло — никто из команды давно уже не испытывал удовольствия от съемок, а работать без энтузиазма невозможно. Да и на качестве сказывается, подход к процессу с каждым разом становился все халатнее, и маячила перспектива скатиться в унылое третьесортное говно со всеми вытекающими.

По сути, вся деятельность была завязана на мне и Руслане. Пожалуй, даже в большей степени на нем. Все-таки режиссера можно поставить любого, снимать порно — дело вовсе не хитрое. Верка, например, уже не хуже меня режиссирует. А вот контакты, каналы и прочие составляющие любого бизнеса — все это было зациклено на Руслане.

Наши с ним отношения становились все более натянутыми. Я все больше начал забивать член на работу, перестал быть дотошным в мелочах, порою выдавал откровенную халтуру и, в общем-то, особо не парился. Руслан же, напротив, вдруг возжелал развития нашей шайки-лейки, стал вмешиваться в рабочий процесс, даже в творческие аспекты рыло стал совать, и всячески пытался меня подгонять. И такое давление вызывало у меня понятную реакцию — я напрягался и злился.

И вот в один из послесъемочных вечеров вновь зашел разговор о том, как жить дальше. Присутствовал основной костяк — я, Руслан, Антон и Верка. Все отмалчивались — воздух перетирать никому не хотелось, однако кто-то должен был озвучить проблему.

И Руслана вдруг понесло. Не особо стесняясь в выражениях, он начал высказывать накопившиеся претензии, в основном, в мой адрес. В вину мне ставилось то, что своим похуизмом я торможу дело, и если б не я, то все мы давно уж были в шоколаде. Припомнились мне и все шикарные предложения и заказы, которые не были реализованы из-за моей лени или принципов. Весомых оправданий у меня не было, да и совсем не хотелось оправдываться. Виноват, согласен, но меняться не буду.

Мне тогда очень сильно хотелось домой. День был тяжелый, работали с самого утра, почти без перерывов, да еще атмосфера угнетала, давила на психику.

Короче, говорю, давайте так. Или я ухожу, и продолжаете дальше без меня. Верка пусть снимает. Я уж так и быть, сценарии только буду писать. Либо сами пишите, как угодно. Или вообще разбегаемся.

Я не останусь без Глеба, говорит Верка. И снимать сама не хочу.

Блядь, у меня чуть слеза не покатилась от сентиментальности момента.

Антоха говорит, — лучше разойдемся и друзьями останемся, чем попозже разосремся окончательно. Мне есть чем заняться, на порнухе свет клином не сошелся.

Решили, подвел Руслан. Доделываем и расход.

И ушел не прощаясь. Штатив еще пнул, у входа зачем-то стоявший.

Следующие два дня работали, почти не разговаривая. Даже артисты заметили какой-то непорядок. Вован еще донимал расспросами. Когда я ему сказал, в чем дело, он прямо с лица спал. Прикипел душой к порнухе, знамо дело.

Никаких прощальных застолий, конечно же, не устраивали. Каждый забрал свои вещи и положил ключи на комод.

Немаловажная деталь — студия принадлежала Руслану. Вернее, это была трехкомнатная квартира, переделанная под студию. Внутренние стены были убраны, а также сделан отдельный вход, благо, что первый этаж. И никто из соседей даже не догадывался, что у них под носом творится. Вернее, некоторые подозревали, что народ тусит периодически не просто так, но вопросов никто не задавал.

Так вот, через месяц он эту квартиру продал. Я уже потом домыслил, что покупатели у него давно нарисовались, и на обострение конфликта он пошел преднамеренно. Хотя не факт, что мы не стали б общими усилиями пытаться найти компромисс и наладить процесс. Впрочем, и в этом случае он бы ничего не потерял.

Все равно в последнее время снимали нечасто, поэтому ставку на порнодеятельность никто не делал, почти у всех были основные дела.

Руслан, как и раньше, проворачивал какие-то мутные дела в Европе, о которых никогда не докладывал, а никто и не выпытывал. После продажи студии он не вылазил из Германии и Бельгии примерно полгода, лишь теперь стал наведываться в Москву.

Антон, как и прежде, работал на телевидении, только с федерального канала ушел по идеологическим соображениям, и теперь участвовал в каком-то старт-апе.

Вован на неизвестном мне лейбле записывал юных рэперов, мечтающих о славе Снуп Дога.

Верка одно время помогала мужу в его интернет-проектах, а потом они собрались и уехали на Бали, вроде как на ПМЖ. Меня все в гости зовут, но у меня то лавэ нет, то с документами загвоздки.