Рейнгард Шеер - Германский флот в Первую мировую войну

Флоту пришлось обходиться собственными силами в деле защиты духа и настроения команд от проникавших в их среду разрушающих влияний. Наилучшим отвлекающим средством во всяком случае являлась боевая деятельность, и перед ее необходимостью команды еще никогда не отступали. Мужество и готовность их к бою жили еще в прежней самобытной форме. Эти свойства были слишком глубоко заложены в характере германского народа и не могли исчезнуть при первом натиске извне.

Продолжительное влияние неприятельской пропаганды, использованное независимой социалистической партией для достижения ее особых целей, конечно, могло быть только ослаблено, но не устранено совершенно, и впоследствии оно проявило свое губительное действие. Весьма распространенное мнение, согласно которому справедливым поводом к недовольству матросов могло являться привилегированное положение офицеров, в действительности совершенно необоснованно. Именно к офицерам предъявляются на службе, на борту корабля, по меньшей мере одинаковые, а по большей части и значительно более серьезные требования, чем к большей части остального личного состава. На вахте и в любой иной отрасли корабельной службы с каждой группой команды принимают участие в соответствующем количестве и офицеры, которые не пользуются при этом [431] никакими послаблениями сравнительно с командой; наоборот, они в большинстве случаев в значительно большей мере подвергаются невзгодам погоды, а в отношении бдительности на походе в море к ним предъявляются более высокие требования. Офицеры в полном составе принимают участие даже в неприятной работе по погрузке угля и совершенно уподобляются при этом команде и в отношении ношения рабочего платья и в смысле неизбежного загрязнения. Это установившееся еще в практике мирного времени стремление добиваться наибольшей скорости погрузки угля и подавно удержалось во время войны, когда утомительная работа по наполнению угольных ям должна была производиться значительно чаще.

Желанный случай прервать однообразие, которым характеризовались военные действия в Северном море, представился флоту в сентябре 1917 г., после занятия Риги, когда верховное командование потребовало содействия флота при операции по захвату Балтийских островов (схема 32). Морским силам было дано задание перевезти и высадить на остров Эзель десантный корпус, состоявший из одной усиленной пехотной дивизии; войсками этими командовал командир 23-го резервного корпуса.

Путем быстрого проникновения в Рижский залив части флота должны были прикрыть с моря правый фланг десантного корпуса и всеми наличными силами поддержать атаку на Орисарское предмостное укрепление (на острове Эзель) для последующего перехода войск на остров Моон. Бухты острова Эзель, расположенные в пределах Рижского залива, невозможно было использовать для высадки, пока Ирбенский пролив находился под обстрелом тяжелых орудий, установленных на Цереле; поэтому местом высадки десантного корпуса была [432] избрана бухта Тагалахта. Из имеющихся на севере и на западе Эзеля бухт это единственная бухта, которая может вместить большую флотилию транспортов и дать им прикрытие от преобладающих осенью западных ветров.

По примеру произведенной весной 1915 г. высадки англо-французского десанта на полуострове Галлиполи, попытка перенести с помощью флота сухопутную войну через море должна была осуществляться с величайшей осторожностью и с привлечением крупных сил, когда возможность неудачи казалась исключенной. Требовалось изготовить к плаванию транспортный флот для перевозки 23 000 человек, 5 000 лошадей и большого снаряжения.

Морским силам надлежало очистить необходимые пути от мин, чтобы не погиб ни один транспортный пароход с войсками, а предварительно — произвести авиаразведку неприятельского расположения на острове для выяснения наиболее благоприятных условий для высадки, которая должна была быть осуществлена внезапно. Русские знали, конечно, о грозившей им опасности и пытались ее предотвратить путем постройки батарей у обоих входов в бухту Тагалахта, на мысах Хундва и Ниннаст. На полуострове Сворбэ, который выдается на юге Эзеля и прикрывает вход в Рижский залив, уже с давних пор были сооружены батареи с крупными орудиями. Морские силы, выделенные для этой операции, находились под командованием вице-адмирала Шмидта, командующего I эскадрой. При нем состоял особый штаб, сформированный из офицеров штаба флота и Адмирал-штаба. Начальником штаба был назначен капитан I ранга фон Леветцов, флагманским кораблем был линейный крейсер «Мольтке».

Под командованием адмирала Шмидта находились:

III эскадра (вице-адмирал Бенке) в составе линейных кораблей «Кениг», «Байерн», «Гроссер Курфюрст», «Кронпринц» и «Маркграф». [433]

IV эскадра (вице-адмирал Сушон) в составе линейных кораблей «Фридрих дер Гроссе», «Кениг Альберт», «Кайзерин», «Принц-регент Луитпольд» и «Кайзер».

II разведывательная группа (контр-адмирал фон Рейтер) в составе легких крейсеров «Кенигсберг», «Карлсруэ», «Нюрнберг», «Франкфурт» и «Данциг».

Легкие крейсера морских сил Балтийского моря «Кольберг», «Страсбург» и «Аугсбург» (вице-адмирал Гопман).

Из миноносцев были выделены (под командованием коммодора Генриха, находившегося на легком крейсере «Эмден») II флотилия в составе десяти миноносцев, VI флотилия в составе одной полуфлотилии, VIII в составе одиннадцати миноносцев, затем 7-я и 13-я полуфлотилии миноносцев, IX флотилия в составе одиннадцати миноносцев, шесть подводных лодок Курляндской флотилии, 2-я флотилия тральщиков, четыре дивизиона траления мин и одна полуфлотилия катерных тральщиков, насчитывавшие свыше шестидесяти моторных катеров. Сюда надо еще добавить флотилию капитана 2 ранга Розенберга, в распоряжении которого находилось более семидесяти двух судов (рыболовные пароходы и другие). Для перевозки войск было реквизировано девятнадцать пароходов с общей вместимостью 153 664 тонны.

Решение о выполнении операции было принято 12 сентября. 9 октября войска были посажены на транспорты, а 11 октября транспортный флот под охраной линейных кораблей и легких крейсеров вышел в море. Из-за неблагоприятной погоды, удерживавшейся в конце сентября и начале октября, подготовительные тральные работы затянулись, между тем командование с нетерпением ожидало начала общей операции.

Эта отсрочка пошла на пользу транспортному флоту, дав ему случай напрактиковаться в производстве посадки и высадки войск, что впоследствии сильно способствовало удачному ходу десантной операции. Количество пароходов было недостаточным для перевозки десантного корпуса со всем снаряжением [434] одним рейсом; поэтому пришлось образовать два эшелона. Это обстоятельство также говорило за то, что операцию следовало начинать после окончания протраливания прохода через Ирбенский пролив с тем, чтобы направить второй эшелон в Аренсбург и избежать опасности со стороны подводных лодок.