Федор Раззаков - Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят

Для нас Жанна д'Арк — не блажь, не лирика, не какая-то выгода. Слишком много за нее заплачено, слишком много, чтобы Вам так думать. Для нас снять этот фильм — единственная возможность жить и работать сейчас. И наша жизнь только в этом, в этой работе. У нас нет ничего другого, кроме этого.

Филипп Тимофеевич! Будьте, молим Вас, нашим защитником! Поймите все наше отчаянное положение. Взываю к Вашему сердцу, к Вашей мудрости и уму. Не убивайте нас!.. С глубоким к Вам уважением, ожиданием и надеждой актриса Инна Чурикова».

Как же отреагировал на это письмо-крик председатель Госкино? Да никак. Его аккуратно подшили в серую папочку и вывели резолюцию: «По указанию тов. Ермаша Ф. Т. на письмо И. Чуриковой ответа не будет. Е. Котов. 24 июля 1973 г.»

Минуло уже около четырех лет со дня окончания съемок фильма «Начало», а Чурикова продолжала находиться в простое. За это время к ней обращались многие режиссеры с предложениями сыграть любую из ролей в их картинах, но Чурикова эти предложения отклоняла — не хотела «изменять» Панфилову. Ей казалось, что если ее мужу не разрешают снимать, что он хочет, то она тоже не имеет права сниматься. Однако каждый месяц вынужденного простоя убивал в ней актрису. И вот, когда сил сидеть сложа руки уже не осталось, Чурикова вернулась в театр. Это произошло в 1973 году. Тогда на сцене Московского театра имени Ленинского комсомола Андрей Тарковский задумал поставить «Гамлета», и Чурикова сыграла в нем Офелию. Затем роли пошли одна за другой: Неле в «Тиле», Сара в «Иванове» и др. Касаясь работы Чуриковой в театре, критик М. Туровская писала:

«После «открытия» Чуриковой на экране, казалось, что она врожденная актриса кино, если даже, как многие, от съемки к съемке подвизается в театре. Но вот Чурикова вышла на сцену, и вдруг стало очевидным, что ее истинное призвание — подмостки, так ярко театральна, крупно сценична оказалась она в каждой своей роли. «Перевоплощение» — слово, примелькавшееся в театральном словаре, — по отношению к Чуриковой приобретает почти физиологический смысл. Она именно что перевоплощается — усваивает физический тип, пластику, жест персонажа. Но она же никогда не забывает, что представляет на сцене, — ее жест крупен, обобщен, «историзирован».

Между тем, потерпев неудачу на «историческом» направлении, Панфилов решил обратиться к современности. Однажды он где-то вычитал или услышал такую историю. Некая женщина-руководитель потеряла сына-школьника — он погиб при нелепых обстоятельствах. И вот, похоронив горячо любимого сына, женщина уже на следующий день вышла на работу: то ли дел было много, то ли ей невмоготу было сидеть дома, где каждая вещь напоминала о погибшем сыне. И весь день, пока она находилась на работе, ее сослуживцы поражались ее спокойствию, и лишь чуть дрожавшие руки выдавали то, что творилось у нее в душе. Панфилова эта история потрясла, и на ее основе он написал сценарий фильма «Прошу слова». Роль председателя горисполкома старинного города Златограда Елизаветы Уваровой, естественно, предназначалась Инне Чуриковой.

Премьера фильма состоялась в 1976 году. В прокате он собрал не самую лучшую кассу (9 с небольшим миллиона зрителей), но был отмечен призами на фестивалях в Карловых Варах (1976), Барселоне (1977). В 1976 году И. Чурикова стала лауреатом премии Ленинского комсомола за создание образа современника на экране.

Позднее критик М. Мурзина так откликнется на эту роль Чуриковой: «Она сыграла прежде всего женщину, «святую душу» (именно так, кстати, сначала назывался сценарий другого ее «звездного» фильма — «В огне брода нет»). Сыграла опять верующую — в коммунизм, в «идеалы».. Сыграла бескорыстного, доброго, честного человека. Сыграла жену и мать. И все это так не укладывалось в представление о всевластном типе бабымужика на руководящей работе! Сыграла мечтательницу, романтическую натуру — отсюда и ее идея построить в городе мост (чтобы соединить берега!), и детский плач по убитому Сальвадору Альенде. Чурикова снова сыграла уникальность.

Достоинство человеческое. И веру в то, что человек честный и добрый способен изменить жизнь…»

В 1977 году Чурикова впервые «изменила» Панфилову и дала согласие сниматься у другого режиссера — в телеспектакле «Любовь Яровая» она сыграла центральную роль — Любовь Яровую. Однако эта «измена» дорого стоила актрисе — роль не удалась. Вот как сама Чурикова рассказывает об этом:

«Почему в работе с Чеховым я выиграла, а вот тут проиграла? Потому что меня режиссер «предал». В том месте, где он был, там была дыра и сквозило. И нечем было прикрыться. Он спешил, не давал играть то, что мне больше всего интересно в этой роли. Она ведь никакая не героиня, Любовь Яровая. Преданная любви, она просто пошла за любимым. Она была верной женщиной, и лишь когда убила свое чувство — стала верным товарищем. Любой милашке простили бы в этой роли все. Мне не простили ничего…»

Между тем неприятный осадок после этой неудачи довольно быстро улетучился, а через год от него и вовсе не осталось и следа. В семье Г. Панфилова и И. Чуриковой родился сын — Ванечка (у Панфилова рос сын от первого брака — Анатолий).

Ребенок, наверное, очень необычный, о котором Чурикова рассказывала: «Ванечка мой рос, как все дети. Но однажды мы вышли на улицу гулять. На скамейке сидели старушки.

— Старушки, родные, здоровья вам и удачи, — сказал Ваня.

Мы пошли дальше. Навстречу бежала собачка.

— Собачка, двоюродная, здоровья тебе и удачи.

По дороге в песочницу попалась березка:

— Березка, дорогая, здоровья тебе и удачи.

Когда мы пришли в песочницу, Ваня сказал:

— Песочек, родной, здоровья тебе и удачи.

Меня это потрясло. Еще больше меня потрясло другое… Когда однажды Ваня пришел из школы и сели обедать, он вдруг заплакал.

— Что случилось? — спрашиваю его.

— Мамочка, сегодня Костя Розенфельд принес в класс батон хлеба и всем дал по кусочку. — И заплакал…»

После неудачи в «Любови Яровой» Чурикова зареклась сниматься у других режиссеров, но в 1978 году поддалась на уговоры Марка Захарова, главного режиссера театра, в котором играла. В его телевизионной постановке «Тот самый Мюнхгаузен» она сыграла одну из главных женских ролей — баронессы Мюнхгаузен. После чего один за другим снялась в трех фильмах своего мужа Глеба Панфилова: «Тема» (1979; фильм вышел в прокат в 1986), «Валентина» (1981), «Васса» (1983; Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых в 1985 г.).

В последующие три года Чурикова активно снималась у других режиссеров: у Петра Тодоровского в «Военно-полевом романе» (1984; приз «Серебряный медведь» на XXIV Международном кинофестивале в Западном Берлине за лучшую женскую роль), у Михаила Швейцера в «Мертвых душах» (1985), у Карена Шахназарова в «Курьере» (1986).