Федор Раззаков - Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1934-1961

В 60-е годы Семина, помимо кино, играла и на театральной сцене — «в Театре-студии киноактера. Там ею были сыграны несколько ролей, среди которых: Катерина в «Грозе» А. Островского, Валя Онищенко в «Русских людях» К. Симонова и др.

В отличие от многих своих сверстниц-киноактрис, которые взлетели на гребень успеха в 60-е годы, а затем ушли в тень, Тамара Семина и в 70-е годы продолжала активно сниматься в кино и была очень популярна у зрителей. Особенно бурный успех выпал на ее долю в 1976–1977 годах, когда на экраны страны вышли сразу несколько фильмов с ее участием. О каких картинах идет речь?

Во-первых, это телевизионная эпопея В. Краснопольского и В. Ускова «Вечный зов», в котором Семина сыграла роль Анфисы. Фильм имел колоссальный успех у зрителей, и актеры, снявшиеся в главных ролях, тут же превратились в национальных кумиров.

Тамара Семина вспоминает: «Я просто почувствовала Анфису такой, какой ее создал автор (писатель А. Иванов. — Ф. Р.). Однажды на встрече со зрителями ко мне подошла женщина и говорит: «Слушай, Анфиса (она меня так назвала), ты такая маленькая и хрупкая, но как ты тогда прошла, а! Как на мужа посмотрела: «Убей! Все равно к нему пойду!» Вот что сказал мой зритель, и что бы я сейчас ни говорила о фильме, мною уже все сказано на экране…

Во-вторых, в те же годы на широкие экраны вышли еще три фильма, в которых Семина сыграла женщин с драматической судьбой. Это: «Безотцовщина» В. Шамшурина (2-е место в прокате), «Трактир на Пятницкой» А. Файнциммера (5-е место) и «Матерь человеческая» Л. Головни.

Однако, несмотря на то, что фильмы с участием Семиной имели огромный успех у зрителей, официально ее долгое время не отмечали никакими званиями и наградами. Сама она так объясняет эту ситуацию:

«Чего это стоило: распределение госнаград — это тайна за семью печатями, свихнуться можно. Другая на моем месте уже давно бы и свихнулась. Мне помогло только чувство юмора. Представляете, каждая моя работа по опросу зрителей получает звание «Лучшая актриса»… Мне же никаких званий не дают, говорят, что я еще молодая. А один раз сказали: «У нее характер хороший, она не обидится». Когда вышел фильм «Матерь человеческая», мне все говорили, что я за него все премии мира получу, но картину так затолкнули, что немногие зрители ее и видели. А жаль, в свое время в газетах писали, что актриса Семина совершила не только актерский, но и гражданский подвиг: я ведь всю зиму босиком, в ситцевом, рваном, грязном платье в станице Вешенская снималась… (Картина рассказывала о том, как потерявшая всю свою родню женщина Мария возвращается на пепелище сожженной фашистами деревни, находит там семерых осиротевших детей и одна воспитывает их. — Ф. Р.)

И все же справедливость по отношению к Семиной восторжествовала в 1978 году — ее все-таки удостоили звания народной артистки РСФСР. В 1979 году фильму «Вечный зов», в котором наша героиня сыграла одну из главных ролей, была присуждена Государственная премия СССР.

В 80-е годы предложений сниматься в новых фильмах Семиной поступало значительно меньше, чем прежде, поэтому актриса компенсировала свои простои частыми гастрольными поездками и работой по дублированию зарубежных фильмов (ее голосом говорили Анни Жирардо, Биби Андерсон и другие звезды западного кино).

Тамара Семина вспоминает: «После 1983 года у меня был перерыв в съемках около года, я тогда просто запуталась. Предлагали сценарии, а там сплошная чернуха, тюрьмы и нары. Я говорю: «Ребята, у меня вся юность «прошла» в тюрьмах, сплошные этапы, «Кресты», лагеря особого назначения, пощадите». Когда в восьмидесятых годах снималась картина «Вера» (1986), я там играла роль надзирательницы, хожу по коридорам тюрьмы, а из камеры голос: «Тамара, бедолага, опять ты с нами!» Режиссер желто-зеленого цвета стал, оборачивается ко мне и спрашивает: «Откуда они тебя знают?» — «Господи, — говорю, — я для них уже своя». В «Воскресении» меня отправляли по этапу, и арестанты, приговоренные к смерти, кричали: «Катюша! Ты ни в чем не виновата, мы тебе верим, мы с тобой, на твоей стороне!»

Как живется Тамаре Семиной в наши дни? Вот что она рассказывает:

«У меня есть свой зритель, люди пишут мне домой, знают мое жуткое положение, особенно последние полтора года (1994–1995), когда заболел муж. Он 33 года проработал на студии Горького, заболел и никому там не нужен. У нас ведь, только когда человек умирает, все начинают сожалеть: «Ах, кого мы потеряли!»…

Дружу я с некоторыми сокурсниками. Но самая крепкая и хорошая дружба с соседями, с людьми совершенно другой профессии…

Я люблю слушать музыку. Очень люблю романсы в исполнении Валерия Агафонова, у нас пять или шесть его пластинок дома, Елену Камбурову обожаю, еще люблю слушать Шаляпина. Он очень хорошо успокаивает… Недавно печь научилась, с детства не умела, а тут и печенье, и пирожки…

Ролан Быков родился 12 ноября 1929 года в Москве. Его отец — Антон Быков — имел богатую биографию. Был беспризорником, затем воевал на фронтах первой мировой, бежал из австрийского плена, в гражданскую войну сражался в дивизии Буденного. Дорос до эскадронного комиссара. Именно тогда он и встретил мать нашего героя — Ольгу Матвеевну, — которая была его полной противоположностью: красавица, родилась в интеллигентной семье, писала стихи и говорила по-французски. Но влюбилась в красного командира и вышла за него замуж. В этом браке на свет и появились два мальчика: Гера и Ролан.

Кстати, во многих справочниках нашего героя именуют не иначе как Роланд Анатольевич. В чем здесь дело? Ролан Быков отвечает: «Мент пьяный переделал моего отца Антона в Анатолия! Кто еще мог в метрике вместо Ролана Антоновича написать Роланд Анатольевич? И дня рождения из-за этого же у меня два — один фактический, второй по паспорту. Все пьянка российская…

Но вернемся в детство нашего героя. Так как отец всю жизнь занимал руководящие посты, то воспитанием двух сыновей (Ролан был младшим в семье) в основном занималась мать. Она в то время училась в театральном институте и старалась привить детям любовь к искусству. Однако чувство это взяло верх только в младшем, так как старший сын в конце концов выбрал науку (впоследствии он станет академиком). Ролан же выбрал театр. Вот что он об этом вспоминает: «У меня была подруга чуть постарше, имевшая на меня большое влияние. Когда мне было четыре года, она позвала: «Пойдем, там записывают всех, кто хочет кино смотреть бесплатно, сколько угодно». Мы пришли в театр, там записывали в самодеятельность. Какая-то женщина спросила меня: «Что ты умеешь делать?» Я сказал: «Ничего не умею, хочу кино смотреть бесплатно, сколько угодно». Меня все-таки вытащили на сцену читать стихи. Стихи были примерно следующие: «Ходят волны кругом вот такие, вот такие большие… ходят по морю волки морские… и тому подобное. Я, конечно, запутался, ошибся и стал руками показывать, какие «такие» волны ходят. А когда дело дошло до волков морских, я вообще не знал, что это моряки. Ну и зарычал на весь зал: «Р-р-р-р». Заслужил аплодисменты. А сзади шепчут: «Надо кланяться». Я говорю: «Кланяться не буду». Я знал, что кланяться унизительно. Но подруга велела, и я не мог ее ослушаться. Вышел, не спросив, как надо кланяться, вспомнил только, как это делала бабушка, когда молилась. Встал на колени и начал кланяться, ударяясь лбом об пол. В общем, после этого получил прозвище Артист. Меня все в квартире стали к себе звать: «Ну, заходи, Артист, изобрази, спой». Мы ведь жили в коммуналке, состоящей из сорока трех комнат и одной кухни. Так у меня сразу появились сорок три сцены».