Василий Чуйков - Сражение века

Начиная с 26 числа и до конца июля боевые действия наших частей шли в основном на правом фланге армии — в районе Большая Осиновка, Ерицкий, Верхне-Чирская. На этом участке противник стремился прорваться через боевые порядки 229-й и 112-й дивизий на северо-восток и выйти в тыл 62-й армии, к переправам через Дон в районе Логовский и Калач.

Все это время я находился на наблюдательном пункте на высоте севернее разъезда Рычковский и имел непосредственную связь с командирами 229-й и 112-й дивизий и через штаб армии с остальными войсками.

Бои шли с переменным успехом. Несколько дней противник бросал в атаки части 51-го армейского корпуса, усиленного танками. В отдельные дни одновременно наступало до ста танков, а мы имели на этом участке только десять. Однако наши части, особенно 112-я дивизия, отразив натиск, сами переходили в контратаки.

Так продолжалось четыре дня. Ранним утром 31 июля полки 229-й и 112-й дивизий при поддержке тех же десяти танков и авиации перешли в контратаку и отбросили противника за реку Чир. Вечером того же дня была перехвачена радиограмма, в которой давалась оценка нашим действиям. «Части 51-го армейского корпуса, переправившиеся через реку Чир у Суровикино были разбиты», — доносил в свой штаб (группы «Б») какой-то гитлеровский офицер подпись была обозначена буквой «икс».

64-я армия формировалась заново, как резервная. Очень многие ее бойцы и командиры впервые участвовали в бою. В донских степях они приняли боевое крещение. Они познали тяжесть и горечь отступления, но они не дрогнули духом, первые неудачи не подорвали у них веру в свои силы. Они отступали, но отступали с боями, сдерживая натиск врага, о силе которого они порой не имели представления. Нельзя требовать невозможного. Превосходство противника было велико, остановить его наступление теми силами, которыми тогда располагала 64-я армия, было невозможно. Но бойцы и командиры 64-й задержали наступление, сорвали намерение гитлеровского командования окружить и уничтожить наши силы на западном берегу Дона.

Я вспоминаю двух командиров 112-й стрелковой дивизии товарищей И. П. Сологуба и И. Е. Ермолкина и многих героических бойцов этой дивизии. Это они выстояли до конца июля 1942 года против 51-го армейского корпуса и 24-й танковой дивизии немецко-фашистских войск на реке Чир, не позволив превосходящим силам противника выйти во фланг и тыл главным силам 62-й армии с юга, а затем героически сражались между Доном и Волгой и в самом Сталинграде от начала и до конца оборонительных боев.

Оба командира дивизии погибли — И. П. Сологуб на реке Дон, И. Е. Ермолкин — при штурме города Орел.

Я вспоминаю замечательного заместителя командира дивизии Героя Советского Союза Михалицина П. Т., начальника артиллерии дивизии Годлевского Н. И., начальника политотдела дивизии В. Ф. Морозова, а также политруков Васильева, Оробей, Филимонова.

Бойцы славной 112-й стрелковой дивизии покрыли себя неувядаемой славой.

Второй дивизией, стоящей рядом со 112-й, с той же задачей и с тем же противником, была 229-я стрелковая под командованием полковника Ф. Ф. Сажина. На эту дивизию, еще неполностью сосредоточившуюся, обрушился удар 51-го армейского корпуса и 24-й танковой дивизии немецко-фашистских войск, которые к 16 часам 26 июля оттеснили ее на реку Чир. Но на этом рубеже части и подразделения этой дивизии вросли в землю, отбивая многочисленные атаки противника, рвавшегося с юга на северо-восток, к реке Дон и городу Калач, на соединение с основной группировкой противника, вышедшей к реке Дон в районе Голубинского.

Не по вине командира эта дивизия 8 августа попала в окружение с частями 33-й гвардейской, 399-й, 196-й, 181-й и 147-й стрелковых дивизий западнее реки Дон. Дивизия под командованием полковника Сажина выдержала и отразила на своем участке все атаки противника и частью сил пробилась на левый берег Дона.

Во время 6оев на Дону я пользовался всякой возможностью, чтобы опросить как можно больше пленных и через них прощупать настроение личного состава войск противника. Нужно сказать правду: пленные крепко держали язык за зубами, и, ссылаясь на присягу, упорно молчали. Но не все…

Как-то ко мне привели гитлеровского летчика-истребителя. Он был подбит и сделал вынужденную посадку севернее хутора Новомаксимовский. Пленный был на удивление разговорчив, не стеснялся давать показания, где находятся их аэродромы, характеризовать нашу и свою технику и даже пытался дать оценку хода войны.

Он прямо заявил, что немецкое верховное командование просчиталось в своих силах и не учло мощь Советского Союза, считая его как и прежде, в первую мировую войну, «колоссом на глиняных ногах». Он пояснил, что об этом открыто не говорят в солдатской среде, но летчики частенько между собой обмениваются такими мыслями.

Летчик особо подчеркнул, что наземные немецкие войска все чаще и чаще вызывают к себе на помощь авиацию, поскольку у наземных войск не хватает силы «быть везде сильными», особенно сейчас, когда ширина фронта наступления расширяется. Часто авиацию, в том числе и истребительную, привлекают не по назначению, т. е. не против советской авиации, а по наземным войскам. Пленный заявил, что немецкие летчики не боятся советских истребителей, особенно старых типов, так как техническое преимущество «мессершмиттов» очевидно: по скорости — километров на 75, по вооружению — раза в полтора. Он явно завысил превосходство истребителей «мессершмитт» над нашими. Поступившие в 1942 году на вооружение наши истребители типа Ла-5, Як-7, Як-9 по скорости и вооружению не уступали «мессершмиттам». Однако искусство и мужество наших летчиков он оценил очень высоко.

— Главный кулак в бою — авиация, — утверждал он, — в нее верят как сами летчики, так и сухопутные войска. Не будь у нас такой авиации, мы не имели бы подобных успехов ни на Западе, ни на Востоке.

Когда же я спросил пленного, что он думает о конце войны, он пожал плечами и заявил:

— В отношении России фюрер просчитался. Он, да и многие немцы, не ожидали такого упорства от русских, поэтому о конце войны трудно сказать.

В разгар боев на Дону ко мне на наблюдательный пункт позвонил генерал Колпакчи — командующий 62-й армией.

Колпакчи сообщил мне, что решением Военного совета фронта он снят с должности командарма. Вместо Колпакчи командующим 62-й армией назначался генерал-лейтенант А. И. Лопатин.

Днем позже в штаб армии прибыл генерал-майор М. С. Шумилов. 64-я армия передавалась под его командование.

В это же время была получена директива фронта за подписью начальника штаба генерал-майора Д. Н. Никишева. Директива предписывала одновременным ударом двух армий (62-й и 64-й) уничтожить обе группировки противника в районе Верхне-Бузиновки и на реке Чир. 64-я армия усиливалась 204-й стрелковой дивизией и 23-м танковым корпусом.